Ирод Великий - Юлия Андреева

В Идумее, так же как в Иудее не приветствовалась однополая любовь, и я ни где не видел сопровождающих зрелых мужей в бани и купальни подвластных им мальчиков. Последний обычай меня несказанно радовал, так как хоть и не являясь писаным красавцем, в Риме я то и дело ловил на себе похотливые взгляды плечистых любострастцев, от которых делалось не по себе.

И еще приятная новость, в Идумее и Иудее, как я понял, практически во всех аристократических семьях говорили на греческом, предпочитая обставлять свои дома, одеваться и вести себя, подражая эллинам.

При этом простые люди предпочитали арамейский, что же до иудейского, то на нем в основном проводили службы в храмах и разъясняли непонятные места в законе божьем в синагогах[20]. Были, конечно, сумасшедшие фанатики, считавшие своей целью заставить, как можно больше народа говорить на иудейском, но такие вещи обычно не даются насилием. Так что даже самые ярые приверженцы исконно еврейского языка были вынуждены то и дело перемежать свою речь греческими терминами. Особенно этим грешили торговцы, корабельщики и моряки. Что касается строителей кораблей, то там если и попадались не греческие термины, то они обычно произносились на латыни.

Несколько раз удалось наблюдать правителя Идумеи старшего брата Ирода – Фасаила, отправляясь в гости к которому, Ирод брал меня с собой. С густыми, похожими на баранью шерсть волосами и раздвоенной бородой правитель был ниже и уже в плечах, нежели его брат. Впрочем, господин Идумеи, несмотря на молодость и прекрасное здоровье сильно сутулился, из-за чего я затрудняюсь определить его подлинный рост. Добавьте к этому резкий неприятный тембр голоса и отрывистую манеру разговора, бегающие воровские глазки и неспокойные руки и получите портрет старшего сына Антипатра Фасаила.

Его точная, пусть и более молодая копия – юный Ферора – четвертый сын Антипатра и Кипры показался мне злобным, маленьким отвратительно воспитанным негодяем. Вспыльчивый, обидчивый, подозрительный – этот дикарь мог убраться вместе с друзьями в горы, и жить там, не сообщая о себе неделями, мог, разгневавшись, бог весть на что, не разговаривать с семьей целыми днями, отказываясь принимать пищу и злобно рыча, словно неприрученное животное. Слава всем богам Рима, Ферора жил вместе со старшим братом и я не имел возможности устать от общения с этим неприятным человеком.

Третьего сына Антипатра Иосифа я почти не видел, так как он подобно Ироду был приставлен к делу, защищая доверенные ему рубежи. Впрочем, если во главе когорты ауксилариев, он и мог показаться сильным и опытным воином, в обществе, отличался косноязычностью и был непростительно для юноши скромен. Полагаю, что Иосиф тяготился шумными собраниями и пирами, предпочитая жизнь в своей дикой и опасной провинции, где ему не нужно было соблюдать этикет, и вести себя как пай-мальчик.

Да, рядом с братьями Ирод выглядел воистину по-царски. Величавый с прекрасными густыми волосами и спокойным властным взором, Ирод был явно отмечен самими богами, для высшей власти на этой земле. Оставался вопрос, как именно он этой власти добьется.

И тут меня осенило, ведь здесь Ирод всего лишь воевода. Да, он защищает Идумею, но наследовать ее будет сын Фасаила и только он, а, следовательно, ничто не мешает моему господину поискать себе иного счастья. Какой смысл служить там, где тебе ничего не светит? Обычный легионер может продвинуться до центуриона, Ирод же уже достиг всего, чего только мог достичь в родной ему Идумее. У него был самый главный после брата пост, красавица жена, ребенок мужеского пола. У него было все, и одновременно с тем у ничего. Ничего, что он мог бы передать своим детям, чем ублажить свою собственную старость, скрасить время ожидания перед отправкой в страшный тартар.

А значит, у Ирода было самое главное для того, чтобы добиваться для себя другой дороги и иной славы – силы и амбиции.

Я слышал, ты принимал послов из Иудеи? – задал вопрос Ирод, после того, как брат выслушал его отчет относительно последних набегов соседей.

Были. Были. Дорожку не забыли, – ухмыльнулся в двойную бороду Фасаил.

И как дела в Иерусалиме? Что слышно? – Ирод принужденно улыбнулся, резкая манера общения брата заметно задевала его.

А что могут эти евреи? – Голос Фасаила сделался почти каркающим. – Как обычно ждут мессию.

Это я настоящий мессия. – Шепнул мне Ирод, когда мы покидали негостеприимные покои правителя.

Мессия? – я сделал вид, будто бы не расслышал.

«Мессия – избранник богов. Тот, кто призван занять иерусалимский трон, поправ древние обычаи. Вот – оно!», – закопошилось в голове, но я глубоко вздохнул, не желая выказывать, насколько меня взволновал этот вопрос.

Еще бы! А ты разве еще не догадался? Я слышал, что римляне проницательны и почти что колдуны, или так говорят об эллинах? – Он заливисто рассмеялся. – Уж если и искать человека, в котором заключено божье благословение, то без хвастовства признаюсь, что это я. Ну, посмотри сам, я обещал брату, что разбойники из арабского царства не будут доставать его Хеврон или горную Петру, и за все время, которое я охраняю рубежи, ни один отряд не дошел до наших главный городов. А Хеврон – это ведь не просто столица, не место на карте, в который ткнул пальцем древний властитель, мол, «тут будет город». Нет! Хеврон святейшее место для правоверных иудеев, место поклонения и молитвы. Это святые гробницы, в которых покоятся наши прародители Авраам, Сара, Ишмаэль и Ицхак, сын Ицхака Яаков-Исраэль и их жены Ривка и Лея! Древние прародители, о которых еще в Торе писано. Там они все в пещерах Макпела, что к северо-западу от города – все до единого! Оттого и стекаются паломники святые в Идумею, а в пути их охраняет наш бог Яхве.

В древний Хеврон согласно преданию пришел однажды по воле Всевышнего наш праотец Авраам. Оказавшись же в Хевроне, он постиг святость сего места и поселился в нем. Здесь у него и его жены Сары родились Ишмаэль и Ицхак. Однажды Авраам посетил пещеру Махпела, где ему было видение, будто бы именно в этом месте похоронены первый человек Адам и его жена Хава! Позже Авраам купил эту пещеру у местного жителя, не понимающего, чем он владеет, и когда умерла Сара, Авраам похоронил ее в этой пещере, объявив сыновьям свое желание лежать рядом с женой. Здесь же затем хоронили его детей.

Хеврон особое место – место, в котором духовный мир соединяется с материальным, само слово «Хеврон» происходит от «соединение». – Вот что такое для всех нас – Хеврон!

Какое-то время мы молчали.

– И вот, что еще я тебе скажу, друг мой, – первым нарушил молчание Ирод, – пока я стою на границе Идумеи и Арабского царства, ни один нечестивец, не переберется сюда к нашим святыням и моей семье. А значит, понимают это жители Хеврона или нет, но для них я не только брат правителя, а данный богом защитник! А когда человек на своем месте делает все с умом и радением – он и есть истинное божье благословение. И особенно это касается обличенных властью господ, не важно царь он, прокуратор или староста деревни – для подданных такой человек – обретенное сокровище. – С этими словами, он весело похлопал меня по плечу, направляясь к купальням.

Гораздо позже, уже, будучи царем, Ирод неоднократно повторял, что когда боги ставят человека на созданное специально для него место, для которого он подходит как крышка для горшка или меч для ножен – этот человек способен привести область, в которой он правит к процветанию, и дурно, когда обладающий талантами и возможностями человек этого не делает.

Ирод произносил сие множество раз, так что эта мысль плотно вошла в летописи. Но однажды я услышал еще одну версию божественной природы моего нечаянного покровителя и моей будущей жертвы совершенно по-новому. Это была история, которую Ирод рассказал после великого пира, по случаю завершения постройки Кейсарии[21]. Помню, тогда я был настолько поражен похожей на сказку повестью о маленьком мальчике и пещере духов, что улегшись пьяным спать увидел ее так, словно все происходило на моих глазах.

Глава 8

Серый плотный туман обступал со всех сторон, окружал мальчика, точно неведомое войско злого духа, околдовывал. Так что, мир сделался почти что невидим. Еще немного и туман поглотит все. Дыхание давалось с трудом. Мальчик оглянулся в надежде, что где-нибудь да проглянет огонек костра. Тщетно. Серый туман вместо неба, туман вместо воздуха, туман под ногами. А за ним что? Пропасть и смерть?..

Ирод вытянул перед собой руку и не увидел пальцев. С трудом различался браслет на запястье – подарок царицы. Но сцепившиеся на нем животные исчезли, точно ушли охотиться в серое беспросветье.

Если дышать туманом, постепенно и сам сделаешься туманом, – ребенок отер с лица слезы, и нащупав на стене складную веревку пошел по ней. Тропа была ему знакома, здесь проходили испытания царевичи – сыновья и племянники арабского царя Арета III у которого Антипатр оставил своих сыновей во время проведения военных действий[22]. Здесь они любили играть, устраивая засады друг на друга, или ловя птиц. Но это при свете дня и когда тебе не дышит в затылок косматое чудище – туман.