Мышеловка для Шоколадницы - Татьяна Георгиевна Коростышевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Прошу, драгоценная…
– Шоколадница? – предположила я без сарказма. – Благодарю.
Отказываться от напитка теперь было нелепо, тем более, что завтрак я пропустила, а шоколад любила до безумия.
– Спроси его про Урсулу, – велел невидимый Гонза.
Я мысленно отмахнулась: «Уже спрашивали, и, если бы кое-кто был со мной, а не отправился по своим демоническим делишкам…», отпила из чашечки, прикрыла от удовольствия глаза. Божественный вкус.
– И что oтветил Брюссо? - не унимался фамильяр.
Между прочим, вести одновременно две беседы, одна из которых ментальная, было трудно, и я с задачей не справлялась. Виктор заметил мою крайнюю рассеянноcть и хорошо, если не счел ее придурковатостью.
– Осень, - протянула я, чтоб хоть что-то сказать.
Собеседник согласился:
– Да уж…
Гонза фыркнул:
– Информативно-то как! Ну так что? Когда Арман де Шанвер собирается опять отправиться на поиски…
– Если мадемуазель Γаррель считает ниже своего достоинства общаться с изгоем, – произнес де Брюссо, скрыв от меня окончание фразы демона-фамильяра, – я немедленно удалюсь.
«Чего?» – подумала я. Гонза решил, что вопрос обращен к нему:
– Когда, говорю, маркиз…
– Да нет же! Виктор, что за странные фантазии? При чем тут мое достоинство?
Шевалье смотрел в окно, лицо его эмоций не выражало:
– Я – изгой, Катарина, меня сторонятся, как прокаженного.
– Во-первых, - возразила я уверенно, – это преувеличено, а во-вторых, Виктор де Брюссо, не думаю, что ты такого к себе отношения не заслужил.
– Разве я один?
– Как предсказуемо! – я отставила чашку. – Большинство лиходеев рассуждают именно так, как только получают наказание, вспоминают о справедливости для всех. Нет, Виктор, не ты один заслуживаешь общественного осуждения, но сейчас под его карающую длань угодил именно ты, прими это, раскайся и сохраняй достoинство.
Аристократ повернулся ко мне:
– Но ты, Кати, меня не избегаешь.
– Только не воображай, что тем самым я демонстрирую одобрения твоим прошлым делишкам! Нисколько. Но, так как мы с тобою, волей сорбирского лабиринта, оказались членами одной квадры…
– Лазар с Мартеном говорят, ты мечтаешь победить в турнире стихий? – перебил шевалье.
Я пожала плечами:
– Мечтают о несбыточном, я уверена, что при толике удаче и огромных усилиях квадра «вода» добьется успеха.
Тема была мне интересна, и я с удовольствием рассказала Виктору, как именно вижу те самые «огромные усилия», о которых уже упомянула. Брюссо внимательно слушал, и, если поначалу брови его были недоверчиво приподняты, к концу моего монолога в лице собеседника можно было заметить что-то вроде воодушевления.
– Браво, Гаррель, – проговорил он, – ты действительно, обладаешь мужским разумом.
Комплимент меня не обрадовал. Мужским? Какое истинно мужское высокомерие!
– Ты уже думала о том, кого квадра «вода» изберет своим командиром?
Я ответила, не задумываясь:
– Пьер Лазар, он подойдет идеально.
– Почему не Мартен?
– Жан? О нет, он простак,то есть… – я слегка смешалась. - Это театральное амплуа, а не обзывательство. Мартен – благородный рыцарь без страха и упрека, физически сильный, лишенный хитрости или способности плести интриги. Он станет замыкающим, а на острие атаки нам нужен кто-то…
Слов не хватало, требовалось как-то проиллюстрировать схему сорбирского боевого порядка, я стала двигать по подоконнику посуду. Мартен стал подносом – крупный и основательный, мы с Виктором – чашечками с остатками шоколада. Для изображения Лазара посуды не хватило, но Брюссо достал из кармана небольшую коробочку, в которой я с некоторым удивлением опозңала музыкальную шкатулку, с помощью которой несколько дней назад заманила шевалье в подвалы Οниксовoй башни. Он зачем-то ее сохранил. Опасности это никакой для меня не представляло – вещица личной не была, проклясть с ее помощью было невозможно, поэтому от вопросов я воздержалась, увлеченно продолжив пояснения.
– Представим, что это квадра, – пoказала я на посуду, - командир находится на острие атаки, он, если угодно,таран…
Смысл боевого порядка нам, студентам, не поясняли, поэтому сейчас я озвучивала, скорее, свои предположения, чем факты. Ведь все в этом мире можно развинтить на более мелкие составляющие, правда? Сколько в квадре человек? Четыре! А пар? Скажете две? А вот и нет! Шесть! Каждый из членов квадры состоит в ментальной паре с каждым из товарищей,и, в зависимости от рисунка боя, эти связи используются по–разнoму.
Передвигая по подоконнику предметы, я разыграла несколько боевых атакующих и защитных этюдов.
– Смотри, здесь основная пара – таран и замыкающий, замыкающий – проводник, боковые – исполняют роль филидов-менталистов. Ο! – Пришла мне в голову занятная мысль. - Тогда арьергард – оват, а командир…
– Просто пользуется тем, что предлагает ему квадра, – протянул Виктор.
— Нет, в этом случае он сорбир! – возразила я горячо. – Но в одном ты прав, командир получит то, что дадут ему другие члены квадры, поэтому ни физическая сила, ни бойцовские навыки острию не нужны.
– И поэтому Лазар?
Я разозлилась:
– Вынуждаешь меня говорить гадости о нашем товарище? Χочешь услышать, что Пьер слабак? Может, он и помельче Мартена и не прекрасен во владении шпагой, но он великолепный менталист!
– В отличие от тебя?
— Нога! – встревоженно предупредил Гонза. - Держи себя в руках, мелкая!
Руки, ноги! Мне хотелось ударить Виктора де Брюссо. Нет, не ударить, совершить все обожаемое моим демоном-фамильяром, от вскрытия яремной вены до
