Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Научные и научно-популярные книги » История » Воспоминания (1859-1917) (Том 1) - Павел Милюков

Воспоминания (1859-1917) (Том 1) - Павел Милюков

Читать онлайн Воспоминания (1859-1917) (Том 1) - Павел Милюков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 ... 101
Перейти на страницу:

Самое предъявление царем списка Трепова (хотя и без имени автора) Коковцову было со стороны Николая II довольно коварным шагом. Он, конечно, знал о разногласиях по поводу судьбы Думы, знал противоположные взгляды Трепова и Коковцова и хотел их столкнуть, оставляя себе свободу решения. Он так приблизительно и говорил Коковцову. "Я не отвергаю сразу того, что мне говорят. Мне было очень больно слушать суждения, разбивающие лучшие мечты всей моей {382} жизни; но верьте мне, что я не приму решения, с которым не мирится моя совесть, и, конечно, взвешу каждую мысль, которую вы мне высказали, и скажу вам, на что решусь. До этой поры не верьте, если вам скажут, что я уже сделал этот скачок в неизвестное".

В. Н. Коковцов всегда приводит в своих "Воспоминаниях" подлинные слова царя в кавычках; но они тоже, обычно, принимают в его изложении тягучесть и стиль, свойственные этому мемуаристу. Однако, в существе сказанного царем нельзя сомневаться: здесь слишком ярко высказано, к чему сам царь стремится и какой совет он хотел бы получить от своего собеседника. Этот совет он и получил. "В охватившем его волнении" Коковцов прочел Николаю II импровизированную лекцию, не очень считавшуюся с наукой государственного права, но хорошо приспособленную к царскому настроению и пониманию.

"Неведомые люди", желающие получить власть, имеют свое мнение об "объеме власти монарха", мнение, не отвечающее взгляду государя. Царь не сможет, после передачи им власти, "распоряжаться через голову правительства исполнительными органами без того, что принято называть государственным переворотом". Царь вернул разговор к практической задаче момента: "Что же нужно делать, чтобы положить предел тому, что творится в Думе, и направить ее работу на мирный путь?" Коковцов отвечал именно программой "государственного переворота". "Готовиться к роспуску Думы и к неизбежному пересмотру избирательного закона". Это как раз и было то, что давно решил Совет министров, - и это совпадало с настойчивыми требованиями дворянских и черносотенных организаций, принимавшихся и выслушивавшихся государем под сурдинку. "Государь долго стоял молча передо мною", - повествует Коковцов, потом "крепко пожал руку" и отпустил с приведенным выше напутствием. Лично Коковцов думает, что у царя "не было ясно назревшей мысли допустить переход власти в руки кадетского министерства". Это - очень скромный вывод: ясно, что вопрос был в обратном: как не допустить этого перехода. Во всяком случае, Коковцов продолжал бояться, что царь "допустит". Ведь и сам Столыпин, по его впечатлению, "был далеко не один, {383} кому улыбалась в ту пору идея министерства из людей, облеченных общественным доверием", конечно, под условием быть включенным в это число. Заговорщики уже подозревали друг друга. Но относительно Столыпина Коковцов был почти прав.

Такие "без лести преданные", как сам Коковцов, насчитывались единицами...

После того, как царь выдал Коковцову тайну Трепова, то есть после 15-20 июня, интрига против Думы пошла вперед полным ходом. Только что вернувшись с царского доклада, Коковцов получил визит брата Д. Ф. Трепова, Александра, который уже вел эту борьбу против братней политики. Он приехал "прямо от Горемыкина", который не внял его тревоге и только повторял своим усталым тоном: "Все это чепуха". Со Столыпиным Горемыкин "не решался говорить", так как, чего доброго, тот сам "участвовал" в треповской комбинации.

А. Ф. Трепов умолял Коковцова "открыть глаза государю на катастрофическую опасность затеи" этого "безумца", его брата. Он не знал, конечно, что это почти уже сделано. Такую же роль, по воспоминаниям ген. Мосолова, играл и другой брат Д. Ф. Трепова, Владимир. Прошло четыре дня, и тот же А. Ф. Трепов приехал вторично к Коковцову, совершенно успокоенный. "Брат (Д. Ф.) вызвал его в Петергоф, был очень мрачен" и сказал ему, что "от окружения Столыпина он слышал, что вся (его) комбинация канула в вечность, так как все более назревает роспуск Думы". Если отсчитать четыре дня со времени доклада Коковцова у царя, то этот поворот падает на 19-24 июня. Запомним эти даты: они окажутся историческими.

Д. Ф. Трепов, однако, несмотря на дурные вести из лагеря победителей, всё-таки не складывал оружия. Он дал агентству Рейтера в эти самые дни интервью, которое было опубликовано в Лондоне и вызвало мой ответ в "Речи" 27 июня, отчасти приведенный выше. Он утверждал в нем категорически - и вполне справедливо, - что "ни коалиционное министерство, ни министерство, организованное вне Думы, не дадут стране успокоения". Необходимо образовать министерство "из кадетов, потому что они - сильнейшая партия в Думе". Он признавал, что кадеты "дают свободу действий трудовикам, - чтобы напугать правительство {384} близостью революционной опасности"; но этот союз "будет разорван, когда центр будет призван к власти". Положение было, конечно, сложнее, чем здесь представлено. И Трепов соглашался, что министерство к. д. сопряжено с большим риском. Однако, положение страны таково, что на этот риск надо идти. Как он говорил мне на свидании, - когда дом горит, приходится прыгать и из пятого этажа. Этот "дилетант" был, очевидно, дальновиднее официальных политиков. "Только тогда, - продолжало интервью, если и это средство не поможет, придется обратиться к крайним средствам". Противники Трепова разумели под ними диктатуру самого Трепова, утверждая, что и кадетское министерство он задумал, как подготовительный маневр. Так казалось невероятно "безумно" этим людям, что о министерстве к. д. можно вообще говорить серьезно. Из дальнейшего поведения и Трепова, и Фредерикса видно, что они говорили и думали об этом очень серьезно.

Однако же, в этом интервью я прочел и ответ Трепова на мои условия. Он, очевидно, не считал их последним словом к. д. Он теперь "безусловно отвергал принцип экспроприации" и находил, по-прежнему, невозможным говорить о "полной амнистии". Мне пришлось печатно ответить, что партия не может отказаться, не теряя лица, от этих позиций. Ее задача "не в том, чтобы возводить новые укрепления на заранее потерянной позиции", а в том, чтобы "разоружить революцию, заинтересовав ее в сохранении нового порядка". Официоз Столыпина "Россия" и суворинское "Новое время" отвечали на это, что партия "хитрит", что у ней "два лица", что она "бессильна удержать левых от более грандиозного выступления". "Россия" занялась расследованием причин "нерешительности и медлительности правительства" в вопросе об изменении его состава. Очевидно, тому и другому наступал конец. Но самые эти слова показывали, что и противники, и сторонники треповского плана не считают борьбу законченной.

Вся эта картина положения, как она рисуется теперь, была мне неизвестна, когда я получил, "по поручению государя", приглашение Столыпина.

Не помню точной даты, но, очевидно, это свидание произошло {385} в те же "четыре дня", когда решался вопрос о судьбе треповского списка (19-24 июня). Не позже 24-го вопрос для Столыпина был уже решен и, как увидим, он уже приступил к подготовительным действиям. И беседа со мной преследовала единственную цель - найти в объяснениях, которые он мог предвидеть, новое доказательство правильности его тактики.

Я застал у Столыпина, как бы в роли делегата от другого лагеря, А. П. Извольского. Но в Совете министров Извольский не имел влияния - и присутствовал в качестве благородного свидетеля. Он всё время молчал в течение нашей беседы со Столыпиным. А в намерения Столыпина не входило дать мне возможность высказаться по существу. Он только выискивал материал для составления обвинительного акта. О каком, собственно, новом министерстве идет речь, "коалиционном" или "чисто кадетском", прямо не говорилось. Но обиняками Столыпин скоро выяснил, что участие Извольского в будущем министерстве возможно, а участие его, Столыпина, как премьера или министра внутренних дел, безусловно исключено. Я помню его иронические вопросы: понимаю ли я, что министр внутренних дел есть в то же время и шеф жандармов, а следовательно заведует функциями, непривычными для к. д.?

Я ответил, тоже полуиронически, что элементарные функции власти прекрасно известны кадетам, но характер выполнения этих функций может быть различен сравнительно с существующим, в зависимости от общего направления правительственной деятельности. Я прибавил при этом, что о поведении к. д. в правительстве не следует судить по их роли в оппозиции. И. В. Гессен по этому поводу приводит мою фразу: "Если я дам пятак, общество готово будет принять его за рубль, а вы дадите рубль, и его за пятак не примут". Едва ли я мог говорить в таком циническом тоне со Столыпиным.

На вопросах программы Столыпин останавливался очень бегло. Но он, например, заинтересовался вопросом, включаю ли я министров военного, морского и двора в число министров, подлежащих назначению к. д. Я ответил ему, как и Трепову, что в область прерогативы монарха мы вмешиваться не намерены.

1 ... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 ... 101
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Воспоминания (1859-1917) (Том 1) - Павел Милюков торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит