Воспоминания (1859-1917) (Том 1) - Павел Милюков

Милюков Павел Николаевич

Воспоминания (1859-1917) (Том 1)

П. Н. МИЛЮКОВ

ВОСПОМИНАНИЯ

(1859-1917)

ТОМ ПЕРВЫЙ

ОГЛАВЛЕНИЕ I ТОМА:

Предисловие 3

В защиту автора 7

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

От детства к юности (1859-1873)

1. Раннее детство 9

2. Ранние впечатления 13

3. Дом Арбузова 16

4. Семья и родные 18

5. Учение и школа 27

6. Дома, в Церкви, на улице, на дворе и на задворках 33

7. Дача в Пушкине 42

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Последние годы гимназии Поездки (1873-1877)

1. Мои учителя 48

2. Мой "классицизм" 54

3. Наш гимназический кружок 58

4. Из Москвы в Кострому 65

5. Война Кавказ 67

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Студенческие годы (1877-1882)

1. Первые два года 77

2. Семейные дела "Кондиции" и моя "философия" 82

3. Мои учителя истории 89

4. Политика общая и университетская (1879-1881) 94

5. Ближайшие последствия моей "политики" 100

6. Путешествие по Италии 105

7. Последний год в университете (1881-1882) 116

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

От студента к учителю и к ученому (1882-1894)

1. Настроение 121

2. Учительство 122

3. Магистерский экзамен 125

4. Женитьба 128

5. Новые знакомства и связи 133

6. Университетские лекции 135

7. Моя диссертация 138

8. Петербург и заграница 142

9. Семейные дела "Русская мысль" и "Русские ведомости" 148

10. Просветительная деятельность. Лекции.

Идеи "Очерков" 156

11. Политика и изгнание из Москвы 161

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

Годы скитаний (1895-1905)

1. Рязанская ссылка (1895-97) 166

2. Болгария и Македония (1897-1899) 171

3. Петербургское интермеццо 188

4. Преступление и наказание 193

5. В новой ссылке 197

6. Вторая отсидка и освобождение 201

7. Первая поездка в Америку (1903) 204

8. Зимовка в Англии 216

9. Аббация и смерть Плеве (1904) 223

10. Поездка по западным Балканам 225

11. Мои первые политические шаги "Освобождение" 234

12. Между царем и революцией Париж 241

13. Вторая поездка в Америку (1904-1905) 247

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

Революция и кадеты (1905-1907)

1. Возвращение домой 253

2. Что я нашел в России 262

3. Мои первые шаги с примирительной миссией 276

4. От слов к делу 284

5. Булыгинская Дума и тюрьма 298

6. От Булыгина до Витте (Образование партии) 303

7. Витте и кадеты 314

8. Кадеты и левые 335

9. Наша сомнительная победа (Первая Дума) 350

10. Конфликты между депутатами в Думе 363

11. Конфликт между министрами вне Думы

("Министерство доверия" или роспуск?) 371

12. Развязка двух конфликтов (Роспуск Первой Думы) 387

13. Роспуск и Выборгский манифест 401

14. Потухание революции (1906-1907) 409

15. Кадеты во Второй Думе 424

ОТ РЕДАКТОРОВ

Посмертное издание воспоминаний Павла Николаевича Милюкова едва ли нуждается в оправдании его необходимости.

Начиная с девятидесятых годов прошлого столетия и вплоть до октябрьского переворота 1917 года П. Н. Милюков занимал одно из самых видных мест в культурной и общественно-политической жизни России. Его научные работы выдвинули его в первый ряд русских историков. Как политический деятель, он принимал руководящее участие в сплочении и организации либерально-демократических течений в России, и с 1905 года он стал общепризнанным лидером образовавшейся тогда и быстро приобретшей большое влияние конституционно-демократической партии. Наконец, в образованном при его участии Временном правительстве первого состава он занимал пост министра иностранных дел.

Рассказ об этом периоде жизни и деятельности П. Н. Милюкова читатель найдет на страницах этой книги. До рассказа о его деятельности в последовавший затем период эмиграции воспоминания П. Н. Милюкова не доходят. В эмиграции П. Н. Милюков был редактором газеты "Последние Новости", в которой были помещены его многочисленные статьи по преимуществу политического содержания. Он напечатал несколько книг, как по-русски, так и на других языках. Не прекращал он и своей научной работы. Для предпринятого в 1930-х годах переработанного, т. н. юбилейного издания "Очерков по истории русской культуры", выдержавших раньше в России несколько изданий, П. Н. Милюков вслед за выпуском второго и третьего томов написал и издал новый полутом первого тома (свыше 300 стр.), посвященный доисторическим основам русского национального развития, и им оставлена подготовленною к печати вторая часть того же первого тома.

{4} Печатаемые теперь воспоминания П. Н. Милюкова писались им, с перерывами, в течение последних двух с половиною лет его жизни. Как видно из пометки на рукописи авторского предисловия ("В защиту автора"), П. Н. приступил к этой работе в сентябре-ноябре 1940 г. Составленное им подробное оглавление показывает, что он ставил себе задачею довести воспоминания до большевистского переворота. Но смерть - П. Н. скончался 31 марта 1943 г., 84 лет от роду - не позволила исполнить этот план до конца, и воспоминания обрываются на Корниловском восстании.

Исключительный интерес, который представляют воспоминания П. Н. Милюкова, и их высокая ценность в качестве исторического документа самоочевидны. Они вытекают из той выдающейся роли, которую П. Н. Милюков играл в один из самых критических периодов русской истории. Правда, о своей политической деятельности П. Н. Милюков писал и в некоторых своих прежних мемуарных или полумемуарных произведениях, напечатанных еще при его жизни (в статьях под общим заглавием "Роковые годы", покрывавших события 1902-1906 г.г. и напечатанных в "Русских Записках", и частью в "Истории второй русской революции", посвященной 1917 году).

Но в этих более ранних писаниях П. Н. Милюкова читатель не найдет ни многих существенных подробностей, введенных в воспоминания, ни главным образом имеющихся в воспоминаниях элементов "политической исповеди" - более свободных высказываний автора о его переживаниях, мотивах, целях, достижениях и неудачах. Что же касается первых частей воспоминаний, покрывающих детство, юность и начальные шаги П. Н. Милюкова на научном и политическом поприщах, то они впервые дают достаточно полную картину внутреннего развития и роста выдающегося русского ученого и политического деятеля.

--

Мы считаем нужным сказать несколько слов о встреченных нами в нашей редакторской работе проблемах и о тех принципах, которыми мы руководились при их решении.

В своем предисловии П. Н. Милюков пишет, что он приступил к писанию воспоминаний "при отсутствии всяких {5} материалов, кроме запаса моей памяти". П. Н. Милюков жил тогда в Монпеллье и, затем, в Экс-ле-Бэн, отрезанный от своей парижской библиотеки и архива, опечатанных немцами и затем вывезенных ими в Германию.

Достать нужный материал на месте было невозможно. Лишь с течением времени ему удалось, как видно из его писем того времени, получить от друзей небольшое число книг; но подбор их был в большей части случайный, состоявший притом из разрозненных томов, переводов и т. п. Для большей части воспоминаний П. Н. Милюкову приходилось полагаться на свою память. Память у него была исключительная, но в некоторых случаях она ему всё же изменяла, а в тех условиях, в которых он работал, ему негде было навести нужные справки.

Иногда он оставлял в рукописи пустые места, очевидно надеясь заполнить их позднее; иногда он прямо указывал на то, что не помнит года или не уверен в правильности своей датировки. Нашей очевидной обязанностью было пополнить эти пробелы. Столь же очевидной нашей обязанностью было исправить допущенные автором ошибки в датах или именах и отчествах упоминаемых им лиц (таких ошибок было немного). Нами были проверены также цитаты автора и названия книг, на которые им сделаны ссылки, и встреченные в этих случаях неточности также были исправлены. Переводы с переводов (напр. в переписке русского и германского императоров) заменены нами более точными переводами с оригиналов. В рукописи оказались, наконец, очевидные описки и, в некоторых случаях, грамматические или стилистические неувязки. Если бы П. Н. Милюков сам подготовлял свою рукопись к печати, он при окончательном просмотре рукописи несомненно устранил бы все эти мелкие неточности. Мы считали себя обязанными сделать это за него.

После долгого обсуждения, мы пришли также к заключению о желательности опущения в настоящем издании небольших частей рукописи. В первом томе воспоминаний мы опустили в общем приблизительно 3 (из 276) страницы рукописи: две из них (в части, относящейся к юности автора) - ввиду их интимного характера и отсутствия у нас уверенности в том, что автор предназначал их для печати, и {6} остальное - как включенное в воспоминания по ошибке памяти автора (здесь говорится об имевшем место в более позднее время, выходящее за хронологические пределы воспоминаний). Во втором томе мы решили не воспроизводить последних 29 (из 277) страниц рукописи. В этом случае нами руководило соображение другого порядка.

За исключением этих опущенных нами 29 страниц, вся рукопись носит характер законченного литературного произведения (если не считать указанных выше относительно немногих, по большей части технических, недочетов). Эти же 29 страниц несомненно представляют лишь первоначальный набросок, не получивший окончательной отделки. Взять на себя литературную обработку этой части рукописи мы считали себя не в праве. Печатать же ее в том виде, в каком она имеется в рукописи, нам представлялось нежелательным. Помимо ее неотделанности, она осталась и незаконченною: последнюю, входящую в ее состав, главу автор дописать не успел. И с этой точки зрения мы также считали предпочтительным остановиться на той главе, которая в настоящем издании является последнею. В ней говорится об июльском восстании и его последствиях, и эти события автор трактует как завершение первого этапа революции и начало второго. Таким образом вся книга приобретает если не хронологическую, то по меньшей мере литературную законченность.