РЯВанш! - Дмитрий Никитин

           - Подводная лодка в пяти кабельтовых на левом крамболе!

           Гигантский корпус "Нагато" внизу дрогнул, площадка накренилась под ногами. Сверхдредноут разворачивался, нацеливаясь форштевнем на появившегося вдруг нового врага. Он уже не скрывался, выставив над волнами высокий шест перископа. Успеет ли субмарина выстрелить из торпед? Хирадо был уверен, что его корабль выдержит даже несколько попаданий, но всё же в сердцу ударило болью, когда он увидел, как в воде бурно закипели воздушные пузыри, а к "Нагато" устремилось сразу пять торпедных следа

           - На этот раз, без ошибки, Василий Иванович? - командир подводной лодки "Кит" капитан 2-го ранга Паруцкий оглянулся на стоящего за спиной старшего офицера Орлина.

           - Бог с вами, Михаил Васильевич! - лейтенант Орлин надул губы в шутливой обиде. - Сами видите, японец! И флаг на нем ихний...

           Главной задачей подлодки "Кит" в Цусимском проливе было скрытное наблюдение. Закончив с патрульным дежурством, субмарина получала свободу действий, и Паруцкий искал теперь подходящую цель для своих торпед. Сегодня "Кит" вначале вышел в атаку на неожиданно подвернувшееся соединение дредноутов. В последний момент, когда минные машинисты уже получили приказ: "Аппараты, товсь!" и замерли, взявшись руками за рукоятки боевых клапанов, командир "Кита" разглядел на флаге головного корабля вместо красного Восходящего Солнца синий Андреевский крест. Ну и, приглядевшись, обнаружил еще трехорудийные башни, каковых у японцев быть не могло. Немедленно была дана команда: "Отставить товсь!", но обозначить свою принадлежность лодка не успела. Русские дредноуты, невесть как оказавшиеся в проливе, открыли стрельбу и пошли на таран. Пришлось срочно уходить в глубину, а когда снова вынырнули под перископ, соотечественники были уже далеко. Паруцкий хотел было дать команду на полное всплытие, чтобы связаться с ними по радиотелеграфу, но остерегся. Наверху то и дело пролетали японские аэропланы, были замечены и эсминцы. Правда, их миролюбивое поведение говорила, что противник принимает "Кита" за своего.

           Подняв перископ, подводная лодка приблизилась к гавани на восточном побережье Цусимы, где соблазнительно дымили трубами два старых броненосца. Однако ходившие впереди миноносцы явно не дали бы подобраться к ним поближе. Оставалось дождаться ночи и попытаться пробраться в гавань. Внезапно через воду отозвались гулкие далекие удары от взрывов крупнокалиберных снарядов. Наверху шел бой. Паруцкий вскоре смог рассмотреть идущий с севера силуэт новейшего японского дредноута "Нагато", распознанного по высокой конусообразной надстройке. Сверхлинкор вел артиллерийскими бой с давешними нашими дредноутами. Паруцкий повел лодку на пересечение курса японского гиганта. "Кит" убрал перескоп и ушел в глубину, подныривая под строй идущих впереди эсминцев сопровождения. Когда тонкий звенящий звук их винтов стал стихать, Паруцкий развернул лодку через левый борт и дал команду подняться под перископ. Были сделаны последние приготовления к стрельбе из носовых аппаратов. "Кит" мог выпустить одним залпом пять торпед - одну из внутреннего аппарта, и четырех из размещеных снаружи корпуса. Аппараты развернули под углом, чтобы дать торпедный веер, гарантировано поражающий вражеский корабль.

           Когда Паруцкий взглянул в поднятый перископ, то увидел перед собой стремительно надвигающийся дредноут. Очевидно, на нем заметили лодки и сами развернулись в таранную атаку, чтобы расколоть хрупкий корпус субмарины своим могучем килем. "Нагато" был уже так близко, что выглядел в стеклах перископа одной надвигающейся серой стеной, не разглядеть ни иллюминаторов, ни якорных клюзов.

           - Торпеды, пли! Право на борт! Полный вперед! Рули вниз! Срочное погружение!

           Субмарину мягко толкнул выпущенный залп. Перископ окатили фонтаны белой пены, из клапанной балластных цистерн бил наружу сжатый воздух. После сброса из внутреннего аппарата "Кит" потянуло наверх, к несущемуся прямо на него стальному форштевню. Хватит ли оставшихся считанных секунд поднырнуть под днище линкора? Хорошо, что подлодки этого типа на русском флоте считаются самыми быстрыми в погружении.

           Сверху раздался страшный грохот, треск, скрежет, корпус лодки скрипел и трясся, словно собираясь развалиться на части. "Кита" завалило на борт, люди не могли стоять на ногах, хватаясь, за что придется. На камбузе загремела падающая посуда. Но докладов о течи не было, только из-под трубы ослепшего перископа сочилась вода. "Кит" уцелел, пройдя под самым килем бронированного чудовища. Над головой прогрохотали винты линкора, способные вскрыть, как консервную банку тонкий корпус лодки, потом им грозный шум стал удаляться. Паруцкий не ожидал, что выпушенные с остававшихся до "Нагато" полсотни метров торпеды успешно сработают. Услышанный чуть позже в отдалении взрыв приняли за подводный заряд, сброшенный одним из эсминцев. Судя по шуму винтов легких кораблей, японские миноносцы ходили над лодкой в разных направлениях, не давая всплыть и поднять перископ. Чуть только "Кит" поднимался к поверхности хотя бы на 20 метров, туда тут же направлялся миноносец.

           "Нагато" всё же получил торпеду. К счастью для японцев, русская торпеда оказалась из наружного негерметичного аппарата, изъеденная за долгий поход коррозией. Она не взорвалась, но всё же ее попадание лишило дредноут рулей, заклиненных при ударе 800-кг снаряда, несущегося под водой со скоростью в 30 узлов. "Нагато" не успел еще свалиться в циркуляцуию, как командир дредноута Дзинэ распорядился перейти на управление машинами. Ну, а адмирал Точинай передал приказ на свои эсминцы - расквитаться с коварной лодкой. "Каки", "Цуга", "Таке" и "Кури" развернулись и прошли фронтом за кормой флагмана, но не обнаружив никаких признаков субмарины. "Измаилы", отлично видимые с норд-оста, били по "Нагато" с 60 кабельтовых. Встающие словно с самого дна моря белесые столбы от падения 14-дюймовых снарядов заставили эсминцы-"моми" повернуть обратно и укрыться за корпусом "Нагато". Свою миссию они могли считать выполненной - они не дали русским еще раз поднять перископ и повторить атаку, прежде чем "Нагато" удалился так далеко, что никакой лодке его не догнать. Но вскоре, лишь только очаг русского обстрела удалился вслед за "Нагато" на юг, эстафету поисков лодки переняли устаревшие эсминцы-"асакадзе". Их усилиями во что бы то ни стало достать русских под водой руководила горячая жажда мести. Четыре выпущенных "Китом" в упор по "Нагато" торпед прошли под сверхдредноутом. Двигаясь далее, одна из них достигла спешивший вслед за "Нагато" броненосец "Асахи".

           Белый столб кипящей воды встал против носовой орудийной башни старого броненосца. Через три секунды за первым, сравнительно слабым взрывом, грянул новый, гораздо более сильный. Из-под палубы полубака корабля вырвался огненный факел, крыша носовой башни была сорвана и, бешено вращаясь, упала в море. Броненосец быстро оседал носом и кренился на борт. Очевидно, что произошла детонация погребов боеприпасов, все носовые отсеки были затоплены, изношенные проржавевшие переборки не могли держать напора поступавшей в трюмы воды. "Асахи" был обречен. Командир дал команду погасить топки, сбросить пар в котлах и оставить гибнущий корабль. Броненосец кренился всё сильнее, стеньги его мачт лежали почти параллельно морской поверхности. Потом "Асахи" перевернулся через борт и несколько минут плавал вверх килем, потом ушел под воду, унося на дно большую часть команды и адмирала Мацуканэ. Эсминцы "Юнаги", "Удзуки" и "Айнами" поднимали уцелевших из воды, "Сигури", "Яйей", "Харукадзе", "Югури" и "Удзуки" расходились в разные стороны в поисках русской подлодки.

           - Не понимаю этого маневра! - капитан 1-го ранга Иванов задумчиво разглядывал "Нагато", который неожиданно отвернул в сторон, чтобы чуть позже вернуться на прежний курс.

           - Пристрелку себе они этим сбили, Константин Петрович! - старший офицер дредноута Буткевич довольно потер руки. - А ведь как долго пристреливались. Кстати, Вам не кажется, Константин Петрович, что пахнет почему-то ананасами?

           - Ничем не могу помочь, Виктор Николаевич, нос совершенно не дышит. И глаза слезятся. Простудился, не иначе, на ветру.

           Иванов и Буткевич, несмотря на обстрел, давно уже стояли на ходовом мостике "Бородино". Топтаться в боевой рубке, неотмытой пока от крови и мозгов адмирала Веселкина, им обоим было не по вкусу.

           - Константин Петрович, гляньте! Никак мы у них броненосец взорвали! "Асахи" взорвали, ей Богу!

           - Передайте по отсекам, пусть команда порадуется.