Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Историческая проза » Харбин - Евгений Анташкевич

Харбин - Евгений Анташкевич

Читать онлайн Харбин - Евгений Анташкевич

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 ... 183
Перейти на страницу:

– Сейчас, матушка, дайте отдышаться, сейчас я освобожу кресло уважаемого Александра Петровича.

Тельнов ещё минуту посидел, потом тяжело упёрся руками в подлокотники, качнулся и встал.

Прислуга уже ушла, но самовар ещё был горячим, Анна Ксаверьевна сама налила стакан чаю и поставила его на стол.

– Что-то с вами не так, Кузьма Ильич!

– Да уж куда как не так! – Он обошёл вокруг стола, сел в своё «хрусткое» плетёное кресло и отхлебнул из парившего стакана.

Тельнов сидел за столом в тяжёлой задумчивости. Сегодня в середине дня он ходил в Фуцзядянь купить кисточек – в китайском районе было всё же подешевле – и увидел, как из дверей какой-то маленькой китайской гостиницы вышел Сашик и торопливо пошёл по улице, а через несколько минут оттуда же вышел этот, «краснюк», – сотрудник советского генконсульства. Конечно, это могла быть случайность, а могла быть и не случайность. Надо было бы об этом поговорить с Александром Петровичем, но этого-то разговора Тельнов и боялся.

Собственно, в самом разговоре ничего страшного не было. То есть не должно было быть. Но никто в семье не знал, что к нему самому уже давно подбивают клинья разные личности, то из Бюро по делам российских эмигрантов, то монархисты, то фашисты, всех и не упомнишь. И все с одним и тем же вопросом: «Как там у Адельбергов да что там у Адельбергов?» Очень назойливо спрашивали. И говорить нельзя, и не говорить нельзя, ещё устроят какую-нибудь пакость, а потом расхлёбывай. Советские ещё не подходили, но, как видно, Сашик сам к ним наладился.

Старик злился, он чувствовал себя виноватым перед Александром Петровичем за то, что обо всем этом умолчал, – думал, что обойдётся.

– Анна Ксаверьевна! Матушка! А когда Александр Петрович обещались прийти?

Анна только покачала головой и снова взялась за шитьё, потом оторвалась, подняла голову и неожиданно спросила:

– Кузьма Ильич, а как вы думаете, что будет?

– В каком смысле, матушка?

– Ну как «в каком смысле»? Что с нами будет?

– А что с нами может быть? Живём себе!

– А вы думаете, мы тут с вами век будем жить? Харбин, конечно, русский город, но страна чужая – всё-таки Китай!

– Век не век! А может, и век!

Старик ответил с каким-то запалом, засопел и стал часто отхлёбывать остывающий чай.

– Век не век, – повторил он, не зная, что ответить, а потом задумчиво сказал: – Тут вы правы, что это Китай, а не Россия. Вон что происходит – советские на КВЖД пришли, и были, и думали, что ещё будут. А пришли японцы, и советские ушли и дорогу продали, теперь тут японцы хозяйничают. – Он помолчал. – И их кто-нибудь выгонит. Не смогут они со своих крохотных островов, возьмите любую карту – ладонью прикрыть можно, удержать такую махину. И китайцы поднимутся. Или ещё кто-нибудь их погонит. Вон какой лакомый кусок – Маньчжурия. Погонят, обязательно погонят. В Европе-то что делается – кругом война зреет. Всё клокочет! И наши разбегаются кто куда. Не знаю, что Александр Петрович думает. Что его тут держит?

Он надолго замолчал с пустым уже стаканом, потом встал, вышел из комнаты, через минуту вернулся и положил на стол холщовый мешочек, достал и разложил на столе иконки.

– Вот о чём надо думать. Здесь мир и покой. Здесь и подвиг! А если и не подвиг – то любовь. Истинная. И красота! Тоже истинная!

Анна глянула на иконки.

«По-моему, зря все думают, что старик со странностями, – подумала она. – Это они – многие со странностями, а у него – душа… хорошая».

– Третьего дня я, матушка, захаживал в монастырь наш, Казанской Божьей Матери… – не дал ей додумать Кузьма Ильич, – хороший монастырь, успокоительный. И дела там старцы делают добрые: книжки душеспасительные печатают, людей наших долготерпению учат, даже китайцы православные есть, и много, и крепки в вере, крепче иных русских…

– Кузьма Ильич! – прервала его Анна Ксаверьевна. – Вы спросили – что Александр Петрович думает? Вы хотите сказать, что нам надо куда-нибудь перебираться?

Старик недовольно посмотрел на неё, но Анна продолжала:

– Я уже об этом думала, да только куда? Может, на родину, в Россию?

– Шутить изволите, матушка! России нет! А есть одно НКВД! – Он помолчал и добавил: – Мне уже Москвы не видать, и вам – вашего Питера! А мир велик, и везде, как я слышал, русские живут.

Она отложила рукоделие:

– Я и сама понимаю, что в Россию нам уже не вернуться! Я до сих пор не могу поверить, что Николая Васильевича там расстреляли. Вы помните, – глаза её немного растерянно смотрели на Кузьму Ильича, – как он вот здесь, в этой гостиной, рассказывал о своей поездке в Москву… читал рукописи своих новых книг. Нас уговаривал…

– Да, жалко, умный был человек, профессор Устрялов, хотя и молодой совсем. Он стране много пользы мог принести… он мне напоминал одного приват-доцента московского, из университета. Фамилию его я уже не помню, но человек был такой же – с запалом… Тот вместе со студентами против охотнорядских даже в драки ходил… Однажды ему крепко досталось… И в околотке посидел, то ли день, то ли три. Тоже всё произносил речи за новую Россию. Помню, попал я на их собрание, он там с одним своим, только с профессором, в спор вступил, мол, какой России быть через пятьдесят лет!

Кузьма Ильич ненадолго задумался.

– А кстати, матушка, какой нынче год на дворе?

– Тридцать восьмой, январь… – с удивлением сказала Анна Ксаверьевна.

– О! Видите? Как в воду учёные люди глядели! Это было в 1903-м, тоже зимой. Немного они, правда, ошиблись, на десяток лет с небольшим. Так вот этот, который на Николая Васильевича был похож, до слёз доказывал, что в России быть парламенту и демократии. Лучше Англии будет, и Франции с Америкой. А другой, спокойный такой, степенный, всё его Фёдор Михайловичем крыл, Достоевским…

Анна понимающе кивнула.

– …он всё из «Бесов» цитировал. «Вы, – говорит, – мне Шатова напоминаете. Вы, – говорит, – как и он, – идеальное русское существо. Вас, – говорит, – вдруг поразила какая-то сильная идея и точно разом придавила собою, и, скорее всего, – навеки. И справиться с нею такие, как вы, не в силах, а веруете страстно. Вот ваша жизнь и проходит, как бы в последних корчах, под свалившимся и наполовину совсем уже раздавившим вас камнем». Это он так цитировал. «Какая, – говорит, – к черту демократия и парламент? Вы перейдите дорогу! А хотя вы её уже переходили!» Ну тут собрание, которое, будьте уверены, помнило побои приват-доцента и его сидение в околотке, конечно же покатилось со смеху. А приват-доцент тот, как бишь его звали?.. – Кузьма Ильич наморщил лоб. – Не помню, но уж больно был похож на Николая Васильевича нашего, Устрялова, покойника, спаси, Господи, его душу! Так вот, приват-доцент этот краснел и отдувался! А тот – дальше: «Перейдите через дорогу, а лучше отъедьте в Тверь или Калугу, посмотрите и посчитайте! Те, кому из наших соотечественников, из крестьян сейчас тридцать, как вам, или сорок, как мне, через пятьдесят лет будут иметь ещё только правнуков, в лучшем случае – праправнуков. И что они сумеют и успеют им дать? Культуру? Образование? И что они с этой культурой и образованием будут делать в этом вашем парламенте? Драться, пить и материться, потому что договориться между собой они не смогут. А там, где нет общественного договора, какая может быть демократия?»

Кузьма Ильич хлебнул из пустого стакана, поморщился и продолжил:

– Что тут, матушка, стало с нашим приват-доцентом! Покраснел, изошёл потом и как закричит: «А мы зачем? Мы должны обучить их самих, их детей и внуков! Вы сами-то, с какой целью Достоевского читаете? Только лишь для эстетического удовольствия? А если так, то зря… Не для вас он писал…» А профессор ему отвечает: «…А для вас! Вот я ещё вам процитирую, извольте! «…А между тем у нас…», то есть у вас, «…была одна самая невинная, милая, вполне русская, веселенькая, либеральная болтовня. «Высший либерализм», а «высший либерал», то есть либерал без всякой цели, возможен только в одной России. Уж если вы, уважаемый, хотите что-то сдвинуть с места, то под это нужна основательная экономическая и просветительская идея, и лет эдак на сто, а может, и того больше. Иначе русский мужик – а он был тысячу лет и ещё тысячу лет будет – придумает себе другого царя или другого тирана и будет от него тумаки получать и на него же молиться. И вам по шапке надаёт!» – Кузьма Ильич хмыкнул. – Так они, матушка, чуть до драки дело не доводили. И много раз так повторялось. А ещё просвещённые люди, а на деле так и вышло. Я потом на их собрания перестал ходить. – Он помолчал и добавил: – Не знаю, Аннушка, в красной России не был, а по слухам, опять же, вот как дело с Николай Васильевичем Устряловым-то вышло! Только не через пятьдесят лет, а ещё короче. Так-то вот!

– Он действительно арестован в Москве, полгода назад, это не слухи.

Анна и Тельнов обернулись, в дверях стоял Александр Петрович уже без пальто и шапки и в домашних туфлях.

1 ... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 ... 183
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Харбин - Евгений Анташкевич торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит