Слуга Дракона - Дэвид Дрейк

Гаррик потопал ногой.

– Пол здесь каменный, – констатировал он. – Трудно что-то выращивать на камне, даже при наличии достаточного количества света.

Юноша вспомнил, как неуютно чувствовал себя, впервые попав в большой город. И до сих пор здесь многое его смущало. Горожане, как правило, злятся или высмеивают человека, задающего глупые (с их точки зрения) вопросы. Слава Госпоже, что рядом находилась Лиэйн. Она терпеливо все объясняла, не смешивая глупость с невежеством в каких-то частностях. Это качество – одну из ее многочисленных добродетелей – Гаррик и сам пытался копировать.

Они шли по длинному коридору, и их шаги эхом отзывались в пустом помещении. Босые ноги Теноктрис ступали бесшумно. Перехватив ее поудобнее за талию, юноша поднял пожилую женщину на руки, чтобы максимально экономить ее силы.

– Теноктрис? – обратилась Лиэйн. – А почему помощник Альмана не прибыл сюда с ним?

– Что? – не сразу поняла старуха. – На самом деле, я ни в чем не уверена, Лиэйн. В сохранившихся записях об этом ничего нет, но…

И она бросила взгляд на девушку. Гаррик, тоже посмотревший в ее сторону, поразился серьезному выражению лица Лиэйн.

– … мне кажется, поскольку Альман поставил целью окончательный уход из мира, – задумчиво продолжала волшебница, – то он не планировал брать с собой своего ученика.

– Мне тоже так кажется, – согласилась девушка. – И вот я все думаю: каково ему было чувствовать себя покинутым?

В голосе ее прозвучала непривычная грусть. Гаррик промолчал. Если бы ему не мешала Теноктрис, которую он нес на руках, то он бы обнял девушку. Прижал к себе и попытался прогнать ее печаль.

По обе стороны коридора, которым они следовали, располагались двери – примерно через каждые двадцать футов. Некоторые из них – металлические – были плотно закрыты, другие – наполовину открыты. Прорехи в стенах, сквозь которые падал лунный свет, позволяли убедиться, что комнаты пусты, так же как и сам коридор. Тем не менее благодаря барельефам на стенах – весьма реалистично выполненным – у Гаррика создавалось впечатление, что за ним наблюдают.

После того как глаза адаптировались к слабому свету, падавшему сверху, юноша видел вполне сносно, но его не покидало гнетущее впечатление, что он идет по пещере, освещаемой патогенным грибом. Это навело его на размышления.

– Теноктрис, – спросил он, – изначально ведь в комнатах не было окон. Как же люди здесь видели? При помощи магии?

– Ну, они это так не называли, – пожала плечами та. – Они обладали способностями, которые считали вполне нормальными. Ты же не восторгаешься, когда тебе удается зажечь свечу. Заклинание, перенесшее нас сюда, из той же области. Полагаю, ненормальным будет, если ты не сможешь сделать это сам.

Теноктрис рассмеялась.

– Но мне определенно не удастся осветить залы так, как это делали строители.

Когда они углубились в коридор примерно на четверть мили, Гаррик увидел впереди открывающуюся ротонду. Они направились к ней. Если холл и коридор имели в высоту около двадцати футов, то ротонда была значительно просторнее: свыше ста футов в диаметре и столько же в высоту. На противоположной ее стороне открывался еще один грандиозный дверной проем, пропускавший свет. Но основным источником освещения являлся люк в потолке, к которому вела винтовая лестница.

– Он пользуется этой дверью, – Гаррик кивком указал на песчаные следы. – Я хочу взглянуть поближе.

Лиэйн без колебания приняла у него пожилую волшебницу, и Гаррик, освободив руки, быстро пошел в обход круглого помещения. Не то чтобы он ожидал нападения из открытого проема… нет, жук так и оставался единственным животным, которое они увидели в этом мире. Но юноша и без напоминаний со стороны короля Каруса (а тот мог бы припомнить немало засад и прочих сюрпризов) постоянно отдавал себе отчет в том, что он ничего не знает об этом месте. Кроме того, что раньше подобного ему видеть не доводилось.

Вокруг все было недвижимо, лишь стонал ветер, залетавший снаружи. Вдоль стены шел барельеф, изображавший людей, использовавших тело огромной змеи в качестве поворотного вала для мельничных жерновов. Центр всей конструкции располагался в дверном проеме. Двуногие чешуйчатые создания с жабрами жадно пожирали тех людей, которые падали на жернова.

В нижнюю часть барельефа были вкраплены луковицеобразные колбы размером с человеческую голову и стручки, вроде тех, что Гаррик видел на рожковом дереве. Таким образом, то, что издали показалось ему простым мусором, при ближайшем рассмотрении оказалось запасами еды.

Юноша обернулся. Обе женщины следовали за ним – настолько быстро, насколько позволяли силы Теноктрис.

– Думаю, мы нашли Альмана, – сказал Гаррик. – Раз его кладовая здесь, то и он сам где-то неподалеку.

И все трое как по команде посмотрели на винтовую лестницу, поднимавшуюся на чердак. На вид она казалась очень ненадежной: тонкая как паутинка к тому же изрядно изношенная. На ней совершенно явно виднелись отпечатки, царапины и остатки песчаной почвы, оставленные подошвами здешнего жильца.

– Ну, раз так, пойдем посмотрим, – решила Теноктрис и, опираясь на руку девушки, направилась к ступеням.

– Я пойду впереди, – со спокойной решимостью заявил Гаррик. При этом он выдвинул на палец меч из ножен и затем вложил его обратно.

Сверху по-прежнему доносилось завывание ветра. Не то чтобы там была какая-то опасность…

Кэшел всласть потянулся: вскинув руки и встав на цыпочки он дугой выгнулся назад. Для пущего удобства – чтобы ненароком не опрокинуться – он подперся сзади своим посохом получилась этакая тренога. Он чувствовал себя необыкновенно…

Собственно, он даже слов подобрать не мог. Сказать, что он чувствовал себя необыкновенно сильным, было смешно: ведь силу, данную ему от рождения, юноша воспринимал так же естественно, как солнечный восход. Вы же не станете толковать о необыкновенно восходящем солнце, верно?

«Свежим» – вот подходящее слово. Он отлично выспался. После бегства Кольвы юноша заснул как убитый. Но здесь присутствовало что-то еще, кроме полноценного ночного сна. У него было такое чувство, будто все вредоносные шлаки и отходы напрочь вымело из него, как бывает после жестокой лихорадки. Не исключено, что к этому причастна Кольва.

Кэшел ухмыльнулся. Пожалуй, еще и спасибо надо сказать этой твари… Хотя, если продолжать сравнение с лихорадкой, эта дамочка могла его как излечить, так и отправить на тот свет.

– Ну и чему ты ухмыляешься? – проскрипел Криас. – Не думаешь ли, что пора развернуться и припустить по другой дорожке?