Чужестранец - Алексей Семенов

Сели вечерять, и колдун повел речь о дальнейшем пути.

— Завтра паромщик будет, перевезет тебя с конями через плес.

— Какой паромщик? — не понял Мирко. Никакой переправы через плес вчера не было.

— Увидишь, — усмехнулся колдун. — Левым берегом, если от реки отойти, выйдешь на старое русло. По-над ним старая дорога идет. Она, хоть травой поросла, а все же куда проходимее, чем ольшаник приречный. До Хойры здесь пешему — четыре дня ходу, а конному — и того быстрее. На Хойре берег отлогий, песчаный, селение сразу увидишь. Кораблей там сейчас мало — не самый еще торг. В той деревне лодочник есть, хиитола — Ари Латикайнен, к нему подойди, скажи, что от меня идешь, — он поможет. Я к нему ворона с письмом услал.

«Ах, вот он где пропадает, — улыбнулся Мирко. — То-то Пори никого не боится, всюду бегает».

— Далее на корабле поплывешь. Где сходить, куда на зиму податься — это сам решай. Я на Вольных Полях не был почти, жизни тамошней не знаю. Ну, да не пропадешь. Коней сумеешь продать — на зиму хватит с лихвой тебе монет.

Дальше внимательно слушай: в городах торговых много народу толчется: купцы, воины-наемники, ремесленники перехожие, колдуны всякие, служители богов. Про вольков тебе всякий из них охотно с три короба наплетет, только гривну в руку положи. Поступи так: отыщи храм арголидский или служителя веры их. Таких легко узнаешь: одеваются во все черное либо во все белое, а в пышные наряды обряжаются только затем, чтобы во святилище молитвы творить. Знак у них есть особый, они его и на груди носят, из металла отлив или из дерева вырезав искусно. И в святилищах их везде знак тот найдешь. Сказать какой?

Вместо ответа Мирко взял бусину и показал колдуну. «Неужто? — спрашивали его глаза. — Да откуда же? Они-то почем знают?»

— Он самый, — подтвердил колдун. — Вот так оно и бывает. Народа уж нет и памяти нет, а Кулан Мабидун все в волькское рядится, а знак сам по себе, от одних к другим идет и все в золоте, а от людей и пыли не осталось. Только одному знаку не больно верь: тьму в свет претворяют, свет во тьму втаптывают — всюду так. Так вот: среди служителей арголидских тех ищи, кто по разным краям ходит — в свою веру людей обращает. Они больше знают про мир, чем мудрецы, которые в свитках друг у друга мудрость читают. Вольки частью в ту веру обращены, значит, арголидцам и путь к ним известен. Может так статься, что самих арголидцев в Радославе не сыщешь: князь Ивор с их страной, да и с другими соседями, не больно в ладах, мог и услать всех за Белые горы. А потому торопись, да не опрометчиво, может, и до Арголиды прогуляться придется, чтобы к волькам попасть.

— Хорошо, дядя Реклознатец, попаду я к волькам. Да к ним ли надо? Может, в самой Арголиде такое место есть, коли знак и у них в ходу? А? — засомневался Мирко.

— Нет, Мирко Вилкович, — отвечал колдун. — Не в одном знаке дело. Ты Рииту где встретил? А где Арголида? Вольки меж тем в этих краях жили. Арголидец любой в твою богиню плюнул бы давно, если не разбил, как тот колдун. Вольки — самый старый народ, что память о прошлом сохранил. Только они и могут знать, кто она, как зовут. Смекаешь, в чем суть? Как зовут — вот что тебе надобно. Рекло тебе нужно, или имя, что ближе к нему. Я, сколь могу, тоже узнавать буду. Только мне здесь это нелегко сделать будет.

— Ну а как не ведают вольки ни имени, ни богини той?

— Тогда остается тебе то самое место искать, если оно живо еще.

— А если нет? А если уж сотни лет с тех пор прошло? — не унимался Мирко.

— Вот что, — остановил его старик. — Ты, я смотрю, от речей моих мало в толк берешь. Сейчас что на дворе?

Мирко взглянул в окошко. Там, в черном уже небе, в разрыв облаков глядела звезда Конский Глаз. Звездный конь, вороной брат белого коня, влекущего колесницу Солнца, вышел на берег звездной реки.

— Ночь, — отвечал Мирко. — Гляди-ка, тучи разгоняет, звезды… Звезды, дядя Реклознатец?

— Посмотри-ка в бусину. Может опять тебе доля выпадет — увидишь там небо чистым.

Мирко поспешил достать бусину. Сначала, как и прежде, в ней клубился голубой туман, а потом внизу открылась чернота. И в блеске звезд Мирко предстала величественная картина. Море бушевало. Те водяные холмы, что ровными грядами шли на скалы в первый раз, ныне выросли как горы. Неистовый ветер срывал с их гребней пенные гривы, искрившиеся в свете луны. Старый замок гордо возвышался над скалой. Он казался серебряным — гладкий, не истершийся с годами камень отражал лунный свет, и замок светился. Все вокруг было погружено во тьму — берег, лес, темная полоса прибоя, и лишь замок, взметнувший ввысь свои башни, точно светоч, парил над темным миром, указуя путь тем, кто заблудился в этой ночи. Знали бы они, что в этом светоче их никто не ждет… Замок опять говорил с Тем, Что Под Скалой, но на сей раз звуки были тревожны и грозны, словно та песня, что сыграл на серебряных гуслях Реклознатец. Но теперь Мирко занимали звезды.

— Ну как, — сквозь шум до него донесся голос колдуна, — узнаешь светила?

— Узнаю, — радостно сообщил Мирко. — Они те же, что и здесь! Только стоят немного иначе…

— А ну, говори, как стоят! — докричался до мякши Реклознатец. — А лучше запомни хорошенько, а после начертишь.

Мирко сообщил ему, как мог, размещение звезд, а потом синий туман опять спустился и закрыл вид.

Реклознатец склонился над средних размеров ларем, почти доверху засыпанным чистым речным песком.

— Это я в ларь песок запер, чтобы кот не напроказил, — пояснил колдун.

Острой палочкой, предусмотрительно смочив верхний слой, чтобы рисунок был четче, старик изобразил там звездное небо бусины. Мирко, сколько запомнил, столько и исправил и добавил к чертежу колдуна.

— Молодец, памятлив, — сухо похвалил тот. — А теперь погоди, мне подумать надо. — Глаза его опять заблестели, но теперь это был другой, глубокий и ровный, свет, подобный блеску далекой звезды. Реклознатец шептал что-то, прикладывал ко лбу ладонь, проводил на песке всякие линии… Наконец он выпрямился и отложил палочку.

— На закате это, — изрек он. — Так далече, что когда у нас солнце уже в зените стоит, там оно только поднялось. Это если по зареву-месяцу судить, — добавил он.

— Значит, все это и сейчас есть? — еще не верил чуду Мирко.

— Значит, есть, — ободрил его колдун. Знал бы мякша, что рисунок звезд зримо сменяется через тысячи лет, и он мог вполне разойтись с покинутым замком на тысячу-другую годков. Для звезд и богов это немного, а человеку хватило бы с лихвой. Колдун знал об этом, но не стал растравлять Мирко душу.

— А высота у светил там та же, что и здесь, — заметил колдун. — Это тебе тоже примета. Коли на корабле туда поплывешь — всяко может случиться, — то корабельщики в том люди сведущие, не ошибутся.