Моя строптивая леди - Джо Беверли

— С чего ты взял, что это меня устраивает больше?

Не в силах больше выносить пытку его близостью, девушка сама прильнула губами к губам. И отшатнулась, расслышав шуршание колес по гравию.

— Карета!

— Не волнуйся так, милая. — Син и не подумал выпустить ее из объятий. — Это может быть кто угодно.

— Если это гость, то чересчур ранний. Нет, Син, это не может быть кто угодно! Это отец!

Она дрожала, вся во власти слепого ужаса. Син взял ее ледяные руки в свои.

— Он больше не властен над тобой. Он не посмеет тебя обидеть. — Когда дрожь утихла, он повел Честити в дом, обнимая за плечи. — Будь сильной, милая, будь храброй. Даже если это сам дьявол, ты встретишь его с достоинством. Я буду рядом, не бойся.

Они оказались в холле как раз в ту минуту, когда сердитый голос Генри Вернема потребовал немедленно предъявить его подопечного. Син процедил проклятие и ринулся вперед, Честити бросилась следом, ни минуты не сомневаясь, что он убьет ее обидчика на месте. Однако первым там оказался Родгар.

— А, это вы, Вернем! — Он ловко вклинился между Сином и Генри. — О каком подопечном идет речь? О малолетнем сэре Уильяме, вашем племяннике? Спешу заверить вас, что он пребывает в добром здравии. Как, моих заверений недостаточно? Значит ли это, что вас удовлетворит лишь насильственное отчуждение грудного младенца? Полноте, Вернем!

В холле тем временем собрались и остальные Маллорены: Бренд явился под руку с Элф, Брайт, судя по всему, поспешил из библиотеки — в руках он все еще держал какой-то старый том. Генри Вернем неуверенно огляделся, прикидывая, что известно этим людям помимо того, что он является опекуном своего племянника. Решив, должно быть, что ничего важного, он достал табакерку и взял понюшку.

— Леди Вернем, разумеется, имеет полное право сопровождать своего ребенка домой.

— Леди Вернем больше не существует, зато есть леди Фрейзер. Придется вам принять в расчет и ее супруга, майора, — заявил маркиз с поистине пасторальным радушием, которое могло разве что ужаснуть того, кто хорошо его знал. — Сэр Генри, прошу, располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Вы непременно должны побывать на нашем балу! Чего-нибудь освежающего?

Вопреки всем протестам Вернем был увлечен в Гобеленовую гостиную и усажен в кресло с чашкой чаю.

— Я требую, чтобы мне показали племянника! — повторял он, пока не заметил Честити, вошедшую вслед за остальными.

Он побелел. Она равнодушно улыбнулась ему. Впервые на ее памяти глаза Генри по-рачьи выпучились.

— Племянника вам незамедлительно покажут.

До жути покладистый Родгар послал за Верити. Когда она вошла в сопровождении необычно сурового Натаниеля, Вернем поднялся. На младенца он даже не взглянул, зато Верити подверг пристальному осмотру.

— А теперь мы отправимся домой…

— Никуда мы не отправимся, — перебила Верити. — У меня нет такого намерения, а одного ребенка вы не увезете. Для этого вам потребуется постановление суда. Можете заняться этим хоть сейчас, но не надейтесь, что получите его раньше будущего года.

Глаза Вернема так и забегали по гостиной. Все собравшиеся Маллорены улыбались ему, но, как человек неглупый, он понял, что под улыбками таится отнюдь не радушие.

— Полагаю, вы правы, — сказал он, меняя тон. — Этот тонкий вопрос требует вмешательства юридических органов, и я временно отказываюсь от своих прав, тем более что маркиз Родгар заверил меня в добром здравии младенца. Прошу простить мое вторжение и этот пыл… Надеюсь, вы понимаете, что я отчаянно тревожился за свою дорогую невестку. Не стану дольше злоупотреблять вашим гостеприимством. Позвольте откланяться, но прежде… прежде, Верити, ответь: почему ты не известила меня, куда идешь?

— Потому, милорд, что хотела скрыться от вас, — просто ответила та.

— Но с чего вдруг? — спросил Генри, заметно выбитый из колеи.

Верити открыла рот для гневной тирады, и Натаниель поспешил выйти вперед, чтобы не дать ей сказать лишнее.

— Причины, по которым моя супруга оставила ваш дом, могут быть ошибочны, к тому же сейчас не время разбирать их. Все хорошо, что хорошо кончается! В ближайшем будущем я подам прошение о правах, как опекунских, так и имущественных. Надеюсь, вы понимаете, что это надлежащий, логически обоснованный шаг?

Вернем смерил его взглядом, полным лютой ненависти, но мило улыбнулся:

— Я подам контрпрошение. Как вы знаете, существует завещание. Не сомневаюсь, что суд с должным уважением отнесется к воле покойного. — Он натянул перчатки и огляделся с таким видом, словно ждал, что его станут удерживать. — Кстати, — сказал он, когда этого не случилось, — я недосчитался некоего документа. До твоего бегства, Верити, он постоянно находился в домашнем сейфе. Не захватила ли ты его по ошибке с собой? Это важная поправка к завещанию, и ее необходимо как можно скорее передать душеприказчикам.

Честити пришлось затаить дыхание, чтобы не выдать себя.

— Ах, это! — Верити сделала неопределенный жест. — Да, я забрала его, но исключительно по настоянию покойного мужа. Он где-то должен быть… только не вспомню, где именно…

В полной тишине раздался скрип зубов — это Генри боролся с нетерпением. К несчастью, в глазах Верити прыгали смешинки, она в любую минуту могла хихикнуть и испортить всю игру. Она никогда не умела как следует притворяться.

— Может, я сам поищу его? — предложил Генри. Трудно сказать, как обернулось бы дело, не ворвись в гостиную Форт.

— Мне сказали, что… в самом деле, это ты, негодяй, подлец, мерзавец! У меня с тобой счеты, Вернем!

Он так вцепился Генри в горло, что понадобились трое Маллоренов, чтобы его оторвать. Четвертый (понятно, какой) безмятежно наблюдал за этой сценой.

— Придется потерпеть, Торнхилл, — сказал Син, когда суматоха несколько поутихла. — Я первый в очереди.

— Я готов сразиться за право растерзать эту крысу! — прорычал Форт.

— Позвольте, позвольте! — просипел Генри, растирая покрасневшее горло. — Я же готов был жениться на этой шлюхе!

Форт свалил его на пол ударом кулака.

— Какая жестокость! — с удовольствием произнес Родгар. — Кажется, наш гость потерял сознание.

Он дернул сонетку и приказал унести пострадавшего и позаботиться о нем.

— А я все думал, как убедить Вернема задержаться немного под моей крышей, — сказал он, когда это было сделано. — Благодарю, Торнхилл, что избавили от необходимости шаркать ножкой.

— Я ему выпущу кишки! — только и ответил разъяренный Форт.

— Позже. Вернем должен дожить хотя бы до встречи с Уолгрейвом. Желательно, чтобы она состоялась при свидетелях.