Станислав Ростоцкий. Счастье – это когда тебя понимают - Марианна Альбертовна Ростоцкая

наконец придет товарищ, все закроет и начнется все сначала. Самые страшные люди на этой встрече были для меня – это мальчики, человек 20, откормленные, хорошо побритые, с прекрасными прическами, в черных гимнастерках, заправленных в черные бриджи и в черные начищенные сапоги. Это «Память». У них был командир, седой, лет 50, холеный, тоже откормленный, он давал интервью… портупеи, черные рубашки… Вот эти мальчики ни на секунду не остановятся. Если им скажут стрелять, они будут стрелять.

– Но их немного…

– Вы знаете, это как про Германию говорили в свое время – их немного, ничего не будет, все будет хорошо… Это очень страшно.

– Я правильно понимаю, что вы понимаете ситуацию как развивающуюся в сторону диктатуры?

– Она возможна, но уже в обстановке абсолютной анархии. Нет, то, что сейчас происходит, невозможно объяснить. Дело не в моем возрасте. Я достаточно вольнодумен был всю жизнь. Меня ужасает более всего полное отсутствие перспективы. Я некоторых из этих людей знаю. Полное отсутствие власти. Вы ничего не можете сделать – власти нет. Но так называемого рынка тоже нет. Капитализма нет. Социализма нет. Ничего нет. Есть… знаете, такое: «Стой и не чирикай, а то сам туда попадешь». Это очень страшное дело. Меня ужасает в этом то, что тысячи людей знают – так жить нельзя. Мой друг Слава Говорухин сделал картину «Так жить нельзя». Но никто не сказал, как жить можно. Когда вы едете по Москве и видите «Night shop» киосочек, а на Пушкинской площади висит «Кока-кола», которую вы нигде не купите, а рядом «Макдональдс», в который стоит очередь. Когда вы едете по улицам, где нет уже русских слов… Мы все в шопе. В последнем интервью меня спросили, что вы можете поставить. Я сказал, что могу поставить эксцентрическую комедию «Русский бизнесмен», потому что в самой фразе «русский бизнесмен» есть что-то… Русский бизнес – это украли ящик водки, продали, купили ящик водки. Русский бизнесмен – это какой-то кошмар.

Со мной по этому поводу разговаривать трудно. Я шутя говорю – консерватор. Я ни разу не жаловался на то, что мне закрывали фильмы. Как я говорил в начале перестройки: я понял, что совершил огромную ошибку, я не добился, чтобы хотя бы один мой фильм положили на полку. Хотя все мои фильмы клали на полку. Могу рассказать вам разные истории по этому поводу, потому что знаю, что это не будет опубликовано. Мне, прожившему такую жизнь, какую я прожил, сейчас очень трудно… Сейчас, знаете, начинается обратный процесс. Нас всех зовут, нас всех просят, нас всех обратно делают начальством, от чего мы отбиваемся, потому что поняли, что безысходно, ничего не получается. А молодые режиссеры ничем не интересуются – только суммой прописью и возможностью попасть на Запад. Конечно, не вся молодежь такая. Я, например, не могу этого сказать про своего сына. Но в основной массе это так.

Вот, например, я разговариваю с Юрой Кара, которого я создал на студии, – он сделал 2 картины, а сейчас ставит «Мастера и Маргариту». Я только что с Совета, на котором мы решали, что с ним делать. Он развел бал из «Мастера и Маргариты» на 4 части, где все мужчины во фраках, а все дамы голые. Мне даже пришлось сказать, что, знаете, ребята, мне очень трудно с вами обсуждать, потому что я был знаком с Булгаковым и с Еленой Сергеевной, я знаю, кто такой Мастер и кто такая Маргарита, и я знаю, как Булгаков относился к Елене Сергеевне… Я знаю, что если бы Булгаков прочел этот сценарий, то он сошел бы с ума, он сказал бы – я совсем не про это писал. Ну я скажу, а что толку!

Все очень страшно.

Вот говорят – указ о свободной торговле, указ о свободной печати. Но этого даже в Америке нет. Пожалуйста, включайте ночью кабельное телевидение и глядите, что хотите. Но что у нас сейчас показывают, даже в Америке не показывают. Не говоря уж о Японии и Норвегии, там вообще…

90-е

Запись 1990 года

Шукшин. Максим Яриков. Душа болит. Вой.

Меня это убеждает.

В наше время не может не болеть.

45 лет. Конец войны. Казалось. Кровь. Вражда. Уроки. Новая жизнь. Взявшись за руки. Вражда и ненависть к голоду, нищете, кровопролитию, злу.

Жертвы. Навсегда остались. Умиротворенные души.

45 лет прошло. Она болит. Кровь. Афганистан. Голод и нищета. Природа. Дар. Божественная красота сущего. Чернобыль. Афган. Кровь в нашей стране.

Болит все больше. Правда и ложь. Ловят рыбу. Мелкая польза.

Здесь нет этих людей. Время. Граждане земли. Дом. Самоуничтожение.

Неужели не способны остановить. Разум и сердце. Терпимость. Добро.

Доживем до понедельника: право называться человеком. Вечер.

Дефицит, губительный для общества. Любовь, добро, терпимость.

Ликвидация дефицита. Истинная религия и подлинное искусство. Объединение. Воспитывать чувства. Воспитание души.

Возрождение слов. Возвращение первичных смыслов. Милосердие, совесть, правда, покаяние.

Великодушие. Прощать.

Злоба, зависть, месть, воспроизводство собственной исключительности не плодотворны.

Помнить, что кто-то страдает. Помочь другому.

Мир в доме – мир в душе, мир в душе – мир в доме.

Мир наступит. Помогать.

Поездки в Китай

Лекция в Пекинском университете

– Он [переводчик] уже может за меня говорить без меня. Правда, он каждый раз спрашивает: «А в прошлый раз ты говорил совсем другое?» А я говорю: «Но я же с разными людьми встречаюсь, значит, могу говорить разные вещи». А то я уже сам себе надоел. Ну, за 70 лет можно самому себе надоесть. Но это все шутки.

Я очень рад, счастлив и очень горд, что меня снова позвали в ваш институт. Ваши педагоги встретились со мной, послушали меня и решили, что я ничего вредного не говорю, поэтому вас не испорчу. Но сейчас они увидят, что я все-таки буду вас портить…

Мы будем говорить об искусстве. Не о ремесле. Не о профессии просто. Профессии можно научить. И ремеслу можно научить. Можно научить снимать аппаратом, писать текст, можно научить говорить по телевизору, но важно, чтобы все, кто этим занимается, понимали, что это не только информация – это еще и искусство. Важно не то, какие будут аппараты, а какие будете вы. Если вы будете талантливые, умные, образованные, если будете гражданами своей страны, если будете любить свою родину и людей, если вы захотите, чтобы людям жилось лучше, если вы захотите, чтобы в мире было больше добра и меньше зла, если будете