Рунная птица Джейр - Андрей Астахов

      - Мне придется своими руками убить их, - добавил Питри, взяв со стола в углу землянки кинжал и показав его княжне. - Перерезать им горло освященным кинжалом, а тела сжечь на костре. Убить пятимесячного младенца, ваше высочество. Знаете, что испытывает человек в такие мгновения?

      - Им нельзя помочь? - спросила Янка. Казалось, она вот-вот заплачет.

      - Увы, это проклятие, от которого нет спасения. Вампиризм развивается по-разному, иногда от укуса до появления первых признаков болезни проходит месяц или даже больше. Здесь же, в Лекаве, налицо молниеносная febra sanguinaria - кровавая горячка. Они все равно умрут, а потом будут приходить вдвоем - мать и дитя. И я вас уверяю, что младенец станет еще более страшным вампиром, чем сама Марта.

       Женщина на столбе зашевелилась, заскрежетала зубами - видимо, каждое движение причиняло ей сильную боль. А потом она подняла голову и взглянула на Янку, и княжна невольно попятилась назад. Глаза Марты светились в полутьме землянки алыми углями.

      - Ааааа, пришел! - проскрипела женщина, с ненавистью глядя на монаха. - Мучить нас пришел. Мою малютку мучить. Будь ты проклят!

      - Марта, ты знаешь, у меня нет выбора, - ответил Питри. - Я не могу позволить тебе превратиться в чудовище.

      - В чудовище? - Марта издала хриплый клокочущий звук, будто что-то забурлило у нее в горле. - Много ты понимаешь, тупой монах! Оставь нас в покое. Отпусти нас. Ни я, ни мой ребенок не сделали тебе ничего плохого.

      - Эта болезнь делает тебя опасной, Марта, - Питри подошел ближе, и в свете его фонаря Янка хорошо разглядела лицо женщины - мертвенно-бледное, с синюшными искусанными губами, с кровяными разводами на подбородке и щеках. - Я хочу помочь тебе и Алион. Я не могу спасти ваши тела, но молю Господа о спасении ваших бессмертных душ.

      - Кто эта девчонка? - внезапно спросила Марта, переведя взгляд на Янку. - Почему она так на меня смотрит? Пусть она уйдет!

      - Почему ты хочешь, чтобы она ушла?

      - Она пугает меня. Даже больше чем ты, проклятый святоша. Я чувствую в ней зло.

      - Надо же - вампир зла боится! - хмыкнул Ярре.

      - Я княжна Трогорская, - сказала Янка, выдержав тяжелый взгляд прикованной женщины. - Это моя земля, и мне не все равно, что на ней происходит.

      - Нет, ты не княжна! - взвизгнула Марта. - Ты не та, за кого себя выдаешь. Питри, убери ее!

      - Сначала ты скажешь мне, кто сделал это, - ответила Янка, и голос ее звучал твердо. - А потом я уйду - может быть.

      - Зачем тебе знать?

      - Так надо. Я имею право узнать истину.

      - Это... мне показалось, что я сплю... но это был не сон, - Марта говорила с усилием, по ее телу проходили волны дрожи. - Она подошла ко мне. Нарядная такая, настоящая барыня. Молодая, красивая. У нее были длинные темные волосы, убранные цветами, и зеленые глаза, яркие, как самоцветные камни. Она улыбнулась и сказала мне: "Я так хотела выйти замуж и родить ребенка - как ты, Марта! Позволь мне взять твою крошку на руки, покачать ее". И я... позволила, - тут лицо Марты задергалось, бешеный красный огонь в глазах погас, темная кровь выступила из-под век и двумя струйками потекла по щекам. - Я плохо поступила... не защитила мою лапочку, мое золотце, предала ее! Она целовала Алион, я видела! А потом она обняла меня, и я почувствовала холод. Страшный холод. Отпусти меня, умоляю!

      - Я хочу, чтобы ты жила, Марта, - Янка коснулась пальцами руки женщины. - И чтобы твоя дочка жила. Чтобы вы были счастливы. Ты мне веришь?

      - Убирайся! Мне трудно дышать...не хочу, чтобы ты стояла рядом со мной!

      - Значит, это была женщина?

      - Да, женщина... - Дыхание Марты стало прерывистым, глаза закатились. - Совсем молодая женщина. От... отпусти меня!

      - Я спасу тебя, - сказала Янка и отошла от столба. Марта тяжело вздохнула и обямкла в своих оковах. Отец Питри вытер рукавом мантии пот со лба.

      - Что... что вы сделали, ваше высочество? - промямлил он.

      - Ничего, - Янка шагнула к инквизитору. - Я теперь поняла. Я знаю, что делать. До заката еще долго, отец Питри. Вы пойдете со мной, да?

      - Ваше высочество, - инквизитор приложил ладонь к сердцу, - я пойду за вами, куда прикажете. Но смею ли я предупредить, что...

      - Тогда мы отправляемся немедленно. В усадьбу Веленичей.

       Усадьба, оставленная хозяевами совсем недавно, выглядела так, будто в ней продолжают жить люди - слюдяные окна были целыми, двери аккуратно запертыми, на площади перед фасадом разгуливали стаи голубей. Только стекла больших медных фонарей над главным входом, в прежние дни горевших круглосуточно, теперь затянули морозные узоры. Фамильный склеп Веленичей располагался в дальнем конце парка, рядом с часовней. Отец Питри первым подошел к дверям и осмотрел их.

      - Печать цела, но это ничего не значит, - сказал он. - Миран, твоя очередь.

      - Да, святой отец, - кузнец шагнул к двери склепа, опустил на снег мешок с инструментами и извлек из него молот и зубило. Гулкие удары железа о железо распугали ворон, обсидевших деревья вокруг усадьбы, и они тучей поднялись в воздух, зловеще каркая над головами людей.

       Миран ударил еще раз, и замок двери сломался. Вход в склеп был открыт.

      - Вы останетесь здесь, - велел Серый брат сопровождавшим их вооруженным мужчинам. - А мы спустимся в усыпальницу, если конечно, - тут отец Питри внимательно глянул на Янку, - госпожа не передумала.

      - Нет, - Янка посмотрела на Ярре. - Ты со мной?

      - Я твой гридень, - ответил юноша. Сумасбродство и отвага этой девчонки пугали и восхищали его. - Конечно, я с тобой. И Вельфгрид с нами.

      - Это очень опасно, - в который раз сказал инквизитор.

      - Я знаю. Мы идем?

      - Да поможет нам Бог, - отец Питри принял у одного из крестьян факел, Ярре взял другой, и они вчетвером вошли в открытые двери, в темноту, пахнущую землей и тлением.

       Каменная лестница из четырнадцати ступеней привела их в Зал предков - первое помещение склепа. Испокон веков все фамильные склепы в Кревелоге состояли из двух залов - поминального, посвященного предкам, и собственно усыпальницы, где покоились останки успоших. В Зале предков находился алтарь для поминальных служб, и стояли статуи похороненных в склепе людей, вырезанные из дерева или мягкого камня. В склепе Веленичей статуй было четырнадцать. Мужчины, женщины и две детские. Ярре показалось, что слепые глаза скульптур с неодобрением смотрят на незваных гостей, нарушивших их покой. И еще был пьедестал для пятнадцатой статуи, которую еще не успели установить. Табличка на пьедестале извещала, что тут должна стоять статуя любимой дочери барона Тибора Веленича Розы-Вероники, умершей на шестнадцатом году жизни в третий весенний месяц года 987-ого от тяжкой болезни и унесшей в могилу свою девственность. На пьедестале лежало несколько засохших и почерневших роз.