Разведка и шпионаж. Вехи тайной войны - Андрей Юрьевич Ведяев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Город Орша лежит на Днепре в 80 км к югу от Витебска и является крупнейшим железнодорожным узлом, восточными воротами Белоруссии. Советские части оставили Оршу в ночь с 12 на 13 июля 1941 года, взорвав за собой мосты. Тут же в город ворвались немецкие танки генерала Гудериана. Город горел. 16 июля впервые в истории Великой Отечественной войны батарея реактивных установок «Катюша» капитана Ивана Андреевича Флёрова стерла с лица земли часть железнодорожной станции Орша вместе с советскими эшелонами, чьи грузы, прежде всего цистерны с горючим, не должны были достаться врагу.
Новые власти в лице полевой комендатуры Feldskommandantur 683 и местной комендатуры Ortskommandantur 11/354 начали проводить безжалостную карательную политику. Будни города складывались из казней евреев, коммунистов, членов их семей и всех сочувствующих. Мама Валерия Ивановича поняла, что не сегодня завтра её расстреляют, поскольку она была женой крупного советского работника. Тогда она собрала скудные пожитки и вместе с бабушкой Софьей Илларионовной, взяв на руки маленькую Валю и за руку Валеру, отправилась в деревню Горевые Поршни примерно в 20 км от Орши.
Там жили дальние родственники отца, которые выделили им небольшую комнату. Деревня со всех сторон была окружена лесом. Немцы приезжали сюда только в светлое время суток. На ночь они никогда не оставались, потому что в лесу активно действовали партизаны. Дети постоянно играли на улице, и как только видели, что едут немцы, бежали по деревне, как бы играя, но при этом громкими криками сигнализировали взрослым об опасности. В деревне все знали, что бегущие ребятишки означают появление карателей. Мужчины из числа партизан мгновенно скрывались в лесу, до которого было не больше двух десятков метров.
«Однажды в деревню прибыла команда СС, — рассказывает Валерий Иванович. — В наш дом заходит офицер, берёт меня за шиворот, сажает к себе на колени и спрашивает: “Тфой мама есть партизан?” Я отвечаю: “Нет”. — “Тфой папа есть партизан?” Я ему говорю: “Нет!” Тогда он достает шоколадку и протягивает мне. Но он не учёл, что я шоколад никогда в глаза не видел. Он мне шоколадку — а я её не беру. Он подержал меня ещё какое-то время на руках, спрашивая о том, кто к нам приходит, бывают ли ночью гости. А я видел этих партизан, они приезжали всё время. Почти каждый день приезжали или приходили, что-то ели, о чём-то говорили. Видя такое дело, немец поднимается и со словами “Scheiße!” со всей силы дает мне пинка под задницу, так что я оказываюсь на полу. Со слов мамы, она с трудом пережила этот эпизод. Ведь мы никогда с ней не беседовали на эту тему — о чём можно говорить, о чём нельзя. Так что свой первый самостоятельный экзамен я выдержал.
Мама вообще терпеть не могла немцев. Ведь фактически они сломали ей жизнь, разрушили семью, которая впоследствии так и не воссоединилась. Через некоторое время после того, как мы перебрались в деревню, мама пошла в город. Орша была большим железнодорожным узлом, и там действовало подполье. Одну из групп подпольщиков непосредственно на железнодорожном узле возглавлял Константин Заслонов. К нему и отправилась мама, которая его хорошо знала ещё с довоенных времён».
Константин Сергеевич Заслонов с 1939 года был начальником паровозного депо Орша. Он родился 7 января 1910 года в Осташкове Тверской губернии. Как вспоминала его сестра Татьяна: «Костя был одним из старших детей, ему приходилось работать наравне со взрослыми. Бывало, разбудят до рассвета молотить, он проработает часа три-четыре и так, недоспавши и наработавшись, шел в школу». В 1927 году школьная комсомольская организация направила Константина как отличника учебы в Великолукскую профтехшколу железнодорожного транспорта, которую он окончил в 1930 году. Поскольку у отца Заслонова было небольшое хозяйство, семья была раскулачена и выслана на Кольский полуостров, а Константин был исключен из комсомола. Однако это не помешало ему продолжить работу на ударных комсомольских стройках Советского Союза, и в 1935 году он уже был помощником начальника паровозного депо Новосибирска. Затем из-за болезни жены он переехал в Витебск и в 1939 году стал начальником паровозного депо Орши.
2 июля 1941 года Заслонов получил приказ об эвакуации оборудования паровозного депо, а через десять дней, то есть накануне прихода немцев, с воинским эшелоном покинул Оршу. Добравшись до Москвы, он обратился в Наркомат путей сообщения с просьбой отправить его на оккупированную территорию для организации сопротивления немецко-фашистским захватчикам. Просьба его была удовлетворена. Заслонов во главе группы из тридцати оршанских железнодорожников двинулся через оккупированную территорию, причем до Орши дошли всего пятеро, и уже в ноябре устроился на работу в Оршанское депо начальником русских паровозных бригад. За три месяца подпольщики-заслоновцы с помощью «угольных мин» организовали около ста крушений поездов, вывели из строя более 200 паровозов и множество другой техники противника.
Когда создалась угроза разоблачения, Заслонов покинул Оршу и в феврале 1942 года стал командиром партизанского отряда, который насчитывал 35 человек. Как вспоминал начальник Белорусского штаба партизанского движения Пётр Захарович Калинин, «отряд К.С. Заслонова с первых же дней развернул активную боевую деятельность. За короткий срок заслоновцы уничтожили около десяти продовольственных складов, смело нападали на немецкие гарнизоны, расположенные в селах близ Орши, организовывали крушения железнодорожных эшелонов, следовавших к линии фронта». Ведя непрерывные бои и совершая дерзкие диверсии, отряд к июлю вырос до 700 человек и стал партизанской бригадой «Дяди Кости». Летом и осенью 1942 года бригада вела активные партизанские действия в районе городов Витебск, Орша и Смоленск, где проходили важные коммуникации немецкой группы армий «Центр». В 1942 году Константин Заслонов стал
