Солги обо мне - Айя Субботина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я высажу тебя около книжного, - объясняю свой план, стараясь вытравить из головы все неприличные мысли. - Скажешь Олегу, что очень хотела именно этот выпуск, что пришлось выстоять большую очередь. Как раз до закрытия еще десять минут. Пока встретитесь - магазин закроется, проверять он не пойдет.
Вера смотрит на меня во все глаза, как будто я предлагаю не реально работающий вариант, который избавит ее от проблем, а делюсь планами устроить показательный теракт.
Сворачиваю в сторону книжного.
Конечно, если совать нос в детали - обман вскрыть не сложно, но Олег никогда не отличался любовью к «ненастоящей» литературе, а уж мои увлечения этой вселенной так и вовсе называл «фантазиями мальчика, который в детстве не наигрался в игрушечных солдатиков». Я и не спорил, но всегда держал в уме, что в равной степени так же срать хотел на его моральное дрочево в сторону, прости господи, современной продвинутой литературы о страдающих наркоманах. Или о чем там принято писать, чтобы эпатировать и просвещать страдающую от скуки элиту?
В общем, он точно ни хрена не знает ни о том, что эту книгу выпустили пару лет назад - и в магазин она точно не могла попасть, ни о том, что Вера даже близко не ходила в этот книжный. Поэтому - все выгорит.
— Я… - Вера начинает говорить и осекается. Как вижу, даже ее наивное заикание никуда не делось. - Я верну тебе деньги, сколько скажешь.
«Засунь их себе в жопу, малыш», - мысленно зло огрызаюсь я, но вслух, как хороший мужик, говорю абсолютную пустую херь:
— Не надо, Планетка, считай, это тебе свадебный подарок.
Она опускает взгляд и, пока мы едем оставшиеся метры, теребит край полиэтиленовой обертки, как будто это какой-то антистресс.
Я паркуюсь на стоянке около супермаркета, чтобы «затеряться» среди других машин.
Вера быстро выпрыгивает из салона, одной рукой крепко прижимает к груди тяжеленную книгу, другой - захлопывает дверцу. Я все это «слышу» боковым зрением. Потому что запрещаю себе даже смотреть в ее сторону.
Ни пока, ни до свидания не говорит никто из нас.
Но даже спустя несколько минут я все равно отчетливо чувствую запах ее волос - именно волос, потому что она, бля, моет их каким-то детским шампунем. «Кря-кря» что ли? Почему он так хорошо мне знаком? А еще… на кожаной обивке как будто до сих пор сохранились небольшие вмятины. Хотя нет, ну на хуй, это просто мое больное воображение, которое, воспользовавшись сбоем в башке, снова врубило кино для взрослых с ее участием.
Почему вообще случилась эта херня?
Как, блин, она могла случиться именно с нами?
Когда она признавалась мне в любви, единственное, о чем я думал - это роскошная жопа той тёлки, которая, как потом оказалось, все-таки меня дождалась и приятно скрасила вечернее недоразумение. Почему тогда мне было, строго говоря, насрать на отбитую малолетку, а сейчас мысль о ней и Олеге разъедает изнутри как ржавчина?
Может, потому что Олег уже здесь, а я не успел свалить до того, как его новая роскошная тачка «причаливает» около книжного? А у меня, даже если я не хочу, билеты на это представление как раз в первый ряд.
Вот он выходит из машины. С букетом цветов, конечно же, чтобы Олег - и без пафосного веника? Вот Вера идет к нему, двумя руками придерживая мою книгу в области сердца. Вот Олег что-то ей говорит, дает букет, отбирает «покупку», вертит в руках. Что-то спрашивает. Вера немного нервно теребит волосы.
«Спокойно, Планетка, - мысленно подсказываю я, - держи себя в руках, не давай панике похерить мой замечательный план».
И пока даю ей эти напутствия, ловлю себя на том, что еще немного - и собственные ладони до дыр затрут кожаную обивку руля. Вот, какой я «молодец» - корю сопливую девчонку за то, что сам ни хрена не в состоянии контролировать.
Олег наклоняется вперед, прямо к Вере. Гладит по голове. Тем самым движением, которое я уже видел в ресторане. Как будто милостиво прощает нашкодившего ребенка. Я надеюсь, что этот, абсолютно лишенный сексуальности жест, немного усмирит моих чертей, но… Вера приподнимает на носочки, тянется к нему, ухватившись за рубашку сразу двумя руками. На носочки, как маленькое деревце, которое вздумало вынуть корни и взобраться на отвесную скалу. Но Олег тут же охотно обхватывает ее за талию, прижимает к себе, наклоняет голову, целует.
Нет, бля, нашкодившего ребенка так точно не целуют.
За такие нежности на людях можно вешать знак «слишком горячо».
Я роняю лоб на скрещенные на руле руки, считаю обратно от десяти. А когда снова возвращаюсь в реальность - их, слава богу, уже нет.
Глава сорок третья: Меркурий
Глава сорок третья: Меркурий
В пятницу Олег, как и собирался, устраивает мальчишник.
Я честно пытался найти десять отговорок, чтобы не принимать участия в этой вакханалии, но после третьей попытки Олег начинает что-то подозревать и напоминает, что в обязанности шафера входит в том числе и организация «не скучного» мальчишника. Я в лоб интересуюсь, сколько стриптизерш ему заказать, и в ответ слышу только снисходительное: «От тебя пока дождешься - приходится все самому».
В общем, в субботу в девять вечера мы заваливаемся в дорогой стриптиз-клуб, который друзья Олега арендовали на всю ночь, и даже подключили человека из какой-то комиссии, чтобы за это нарушение общественного порядка не вкатали штраф. Точнее, как я узнаю позже, штраф они уже оплатили наперед, кроме того, что «погрели» карман лояльному бюрократу.
Веселье начинается сразу, как переступаем порог.
Наверное, раньше бы меня все эти ни хрена не прикрытые стрингами жопы впечатлили, а сейчас просто смотрю как на мясной ряд - ну жопа, ну большая, но трясётся, если отвесить крепкий шлепок. И что? Когда после пары бутылок элитного вискаря начинаются танцы на столе (с раздеванием, куда же без этого), лениво закидываю ногу на ногу.
Просто стриптиз. Просто оплаченный наперед и благословленный любой пиздец - уверен, если кому-то из гостей мальчишника захочется прямо здесь выебать любую из девочек, она не будет сопротивляться. Ей за это тоже заплатили, а за отсутствие нервяков и ломаний, наверняка, добавят щедрые чаевые.
— На тебя глаз положили, - Олег тычет в меня локтем и показывает
