Минус на минус - Инна Георгиева

— Сама себе удивляюсь! — фыркнула подруга, поглядывая в сторону Алекса, который с видимым безразличием разглядывал что-то на дальней стене коридора. — Я уже полчаса тусуюсь у вашего порога. Не знаешь, почему меня охрана в дом не пускала? Думала, закоченею! Хорошо, что Богдан как раз домой возвращался…

Я повела глазами: ага, вот и средний братец стоит, эдакий образец стиля и лоска. Замер на ступенях и переводит малость очумевший взгляд с меня на Алекса, а потом — уже куда более умилительный, на Полину. Пытается осмыслить ситуацию.

— Кстати, — продолжила подруга. — Не скажешь, почему Шурик проявил вдруг такие «чудеса гостеприимства»?

Я вздохнула и подняла на готессу печальный, все объясняющий взгляд.

— А!.. — догадалась она. — Сам захотел в доктора поиграть?

— Угу, — кивнула обреченно я. — Мы же теперь вроде как знахари… Только он, кажется, перепутал значения слов «доктор» и «мясник».

Алекс покосился на меня с явным возмущением, но спорить не стал. Видимо, его смущало присутствие Богдана, в глазах у которого буквально горела надпись:

«Позвонит Егор — я ему все расскажу! И капец тебе, тиран-самоучка!»

Ну, может, надпись была и не такой (хотя мне очень хотелось в это верить), но что-то проникновенное и предупреждающее в глазах брата Шурик все же прочитал. Потому что обреченно вздохнул, как молодой Пикассо, гений которого не только не оценили, но еще и обсмеяли недальновидные владельцы галерей, и отправился к себе в комнату. Я же наконец смогла вздохнуть спокойно и отдаться в руки человеку, действительно разбирающемуся в медицине. Кажется, с приходом Полины у меня появился шанс выжить.

Нет, все-таки моя подруга — классный доктор. Напоила меня какой-то дрянью, укутала по самый нос, на ноги заставила натянуть шерстяные носки, еще и высыпала туда по полкило горчицы. Ходить в них было совершенно невозможно, зато оказалось очень тепло спать. Точно утверждать не берусь, но то ли ее таланты возымели эффект, то ли мой организм согласился поднатужиться и больше не болеть, лишь бы только опять не попасть в руки врачу Соколову, но уже утром я чувствовала себя вполне сносно.

Я потянулась, высвободилась из одеяла-кокона, зевнула и села в постели.

— Привет пострадавшим, — весело поздоровалась из кресла Полина. — Че как?

— И тебе доброе утро, — улыбнулась в ответ. Прислушалась к себе: — Кажется, здорова…

— Э нет! — замахала подруга руками с такой прытью, словно я прямо сейчас собиралась отправиться на покорение олимпийского марафона. — Не так быстро. До вечера как минимум нужно поваляться в кровати. Прописываю тебе витаминный коктейль из шоколада, карамели и бисквитных печенек, а также легкую физическую нагрузку в виде переключения каналов на пульте от телевизора. Кстати, досадное недоразумение, по которому у тебя в комнате не было этого важного, почти жизненно необходимого тренажера, мы уже исправили.

Я мрачно окинула спальню взглядом. Ага, вон и телевизор скромно стоит у стеночки и закрывает ее ровно до половины. Из гостиной, видать, притащили. Надо будет потом попросить братьев вернуть его обратно: на фиг она мне здесь сдалась, такая громадина?

— Подруга, а ты почему не на парах? — уточнила с легкой усмешкой. Ну чисто подпортить настроение чересчур веселому доктору. И готесса повелась! Она наигранно ахнула и заломила руки:

— Да как же я уйду, когда здесь лежит и почти умирает моя лучшая подруга?!

— То есть повод отыскался как бы сам собой?

Впрочем, чему я удивлялась? Полина никогда не выделялась ответственностью и любовью к знаниям. Пары она пропускала стабильно, причем для этого ей вовсе не требовались какие-то оправдания. Странно, что при таком раскладе она довольно неплохо училась.

— Ева, а ты есть хочешь? — Готесса присела на край постели и «ловко» перевела тему разговора, помогая мне подложить подушки под спину.

— Голодная как волкодлак! — честно ответила я.

— Отлично! — хихикнула девушка и громко хлопнула в ладоши. — Сейчас мы это исправим… Богдан!!

Я только и успела подтянуть одеяло к подбородку, когда в комнату ввалился средний братец. Растрепанный, в полосатой рубашке с закатанными рукавами, голубом передничке и с большим груженым подносом в руках.

— Проснулась, Евочка? — улыбнулся он и взгромоздил свою ношу на тумбочку. — А я омлетик сделал со свежевыжатым морковным соком. Будешь?

— Э… — опешила я. — Ты умеешь готовить?!

— Конечно! — аж оскорбился братец. — Тем более пока Егора нет, я в доме за старшего!

— А я не стала его переубеждать, — шепнула Полина мне на ухо, — что он сейчас не за старшего, а за Золушку. Богдан с таким рвением занялся домашними работами, прямо любовалась бы и любовалась! Посуду убрал, на кухне пропылесосил, мои травки рассортировал, мензурки перемыл…

— Короче, ты его припахала? — догадливо фыркнула я.

— Грех было не воспользоваться шансом! — тихонько объяснилась готесса. Я вздохнула и снова переключила внимание на Богдана, расставляющего приборы на маленьком переносном столике.

— А ты почему не в университете? — спросила наконец.

— Да ты что, Ева?! — возмутился Богдан. Причем настолько похоже на то, как это делала Полина еще минуту назад, что я просто не удержалась от улыбки. — У меня сестра дома больная лежит! Как я ее одну оставлю?!

И переставил столик на кровать, бросив при этом такой выразительный взгляд на готессу, что я сразу «поверила»: да, он остался в особняке исключительно из-за моей скромной персоны.

— А хоть кто-то в этом доме сегодня ушел по делам?

— Да, разумеется! — кивнул Богдан. — Алекс в школе.

И злобно оскалился, словно вспоминая, каких усилий ему стоило отправить на занятия младшего брата.

— Угу, — догадливо кивнула я, с удивлением ловя себя на мысли, что настроение заметно ухудшилось. Почему?! В кои-то веки моего мучителя нет рядом, а мне грустно?!

Я мотнула головой и отправила в рот большой кусок ветчины. Наверное, это из-за болезни организм решил потосковать. Вот выздоровею окончательно — и все уныние как рукой снимет. А пока…

Кажется, я уже достаточно хорошо себя чувствовала, чтобы придумать братцу достойную месть. О, я просто мечтала об этом вчера! Этот безнравственный и беспринципный парамедик еще сто раз пожалеет, что издевался над бедной больной Евой Моргалис!

— Полинка, можно с тобой посоветоваться? — спросила, по оленьи хлопая глазами, чтобы братец случайно не увидел в них хищного блеска и не решил уточнить причину его появления. — О нашем, о женском.

— Все-все-все! — поднял руки Богдан. — Намек понял, ухожу.