Такова торпедная жизнь - Рудольф Гусев

— Ты не прав. Грант. Семь лет для становления научно-производственного объединения — срок не велик. Ему нужен авторитет, награды и известность. Вот скажи, разве плохо было бы, если бы это НПО «Уран» возглавлял академик Исаков?

К такому повороту разговора Грант не был готов. Совершенно. Он замолчал, не зная, подтвердить или отказать Радию Васильевичу, словно от его решения зависело все. Затем неуверенно пожал плечами:

— Если бы разница была только в этом, то лучше бы не было. Теперь молчал Исаков. Затем продолжил:

— Ты хоть честен. Мне начальник Главка Марат Левченко говорит, что он двумя руками за, но, мол, военные не пропустят. Бутов тоже честен. Он мне сказал: «Зачем Марату академик? Он не любит споров. Как старый гасконец, он только себя считает наиглавнейшим авторитетом». Но о своей позиции — ни слова. Вы, наверное, считаете меня не достойным. Мало вы знаете академиков.

— Я бы всем вам присвоил звание академиков, только бы вы делали нам хорошие торпеды. А ты отмахиваешься от работ, по которым вам не светит ни наград, ни премий, но очень нужных флоту, Где передвижные базы приготовления мин и торпед? Где системы автоматического контроля параметров торпед? Мы ищем подрядчиков для этих работ среди учреждений, не имеющих отношения к оружию, так от вас даже исходных данных не выбьешь. О чем ты говоришь? Вряд ли мы будем поддерживать тебя. Ты, говорят, у себя в НПО лозунг провозгласил, мол, дадим флоту то, что ему нужно, а не то, что он хочет. Потом с тобой не справишься…

Разговор продолжался долго; он то затихал, то снова звучали резкие ноты. Я не вмешивался в диалог — зачем мне повторяться? Акопов все знал, новых вопросов я бы не поставил. Исаков напирал на слабое финансирование, Акопов подсчитывал, сколько денег он получают от авиации за те же идеи, что «продавали» флоту, сколько переплачивают другим организациям вместо того, чтобы решать эти вопросы у себя.

— Это общепринятая практика. Ты имеешь в виду цифровые автоматы? Пусть делает Киев.

— А что вы будете делать? За что вы будете отвечать?

Грант замолчал. Затем, не глядя на Исакова, пошел в другую комнату: «На сегодня хватит. Спать». Но еще долго доносился до меня их говор.

С утра комиссия собралась в помещении клуба части. Наибольшая делегация от НПО «Уран»: Портнов Г. И., Лаврищев Б. И., Тютин Л. М., Хейфец А. Ш., Шемякин О. М., Резников СВ. От завода-изготовителя: Котькин П. Н., Беляев А. В., Чаленко А. Н. От военных представителей: Березин В. И., Колядин П. К., Чабоненко О. А., Рябинин И. К. Офицеры МТУ и арсенала: Спехов А. С., Пономарев В. А., Гостев Ю. А., Терехов В. С. Настроение у всех было невозмутимым, так как никто не причислял себя к числу виновников создавшегося положения. Сначала прослушивали записи шумов ранее выстреленных торпед. В качестве анализаторов — собственные уши и голова, поэтому сколько человек, столько и мнений. Чтобы не навязывать друг другу своих соображений, договорились писать заключение на записке и бросать ее в шапку. Я тогда записал: «Разнос турбины. Разрушение редуктора». Разработчики же торпеды услышали, естественно, работу системы сброса балласта, изготовителям чудился переход работы двигательной установки на холостой ход, флотские специалисты слышали скрежет металла. Короче, компромисс исключался. Хотя и председательствовал старший военпред завода Володя Березин, Акопов вдруг неожиданно с места предложил высказать свое отношение к торпеде флотским специалистам:

— Не нужно длинных речей с преамбулой и заключением. Два-три предложения по существу. Пусть присутствующие здесь директор НПО «Уран» и заместитель директора завода — изготовителя послушают.

Леса рук не было. Короткая заминка, но вскоре желающие высказаться нашлись. Как самый молодой, начал Володя Терехов — производственный мастер с базы оружия:

— Товарищ капитан 1-го ранга! На торпеде должна быть система ускоренного сброса энергокомпонентов. В любой точке дистанции практическая торпеда должна всплывать.

— Нужно сократить число «стоповых» команд. Для полигона это, может быть, и нужно, а в море необязательно. Чтобы меньше было разговоров о самосрабатывании «стоповых» датчиков, — поддержал Саша Спехов. Подключились и представители завода:

— Разработчику нужно повысить надежность клапана включения воды. Изменить конструкцию двухкомпонентного насоса…

Последовали контрудары и со стороны проектировщиков. Сначала в адрес флота:

— Надо посмотреть организацию заправки торпед энергокомпонентами, каковы воздушные подушки в заправочных емкостях. — Потом в адрес завода: Нечего без согласования с нами изменять материал…

Все смешалось в «доме Облонских». Акопов сел за стол председательствующего, отпустив в «массы» обрадовавшегося Березина, авторитета которого не хватало для управления возникающей дискуссией. Грант Мигранович успокоил народ и пригласил на трибуну Павла Николаевича Котькина:

— Пусть сначала заместитель директора завода-изготовителя внесет нам некоторую ясность. Каково ваше заключение по результатам прослушивания шумов торпед?

— Я, Грант Мигранович, не специалист по этим вопросам, но думаю, что в торпеде что-то ломалось…

— А на стенде у вас на тормозных испытаниях было что-то подобное?

— Бывало. Раньше. Мы с КБ произвели расчеты. Нагрузки оказались завышенными. Согласовали с институтом новые параметры. Сейчас отказов нет.

— Так, может быть, первоначально были заложены правильные нагрузки. А материал по сертификату проверялся?

— Проверялся, там тоже не все в порядке, — это вмешался Тютин Леонид Михайлович, разработчик.

— Что именно? — вцепился Акопов. Котькин уходил в сторону.

— Не помню деталей. Надо смотреть на заводе. Мне, все-таки кажется, что в торпеде действительно много «стоповых» команд: от подвсплытия, падения скорости, уклонения от курса, переуглубления, повышенной вибрации — всего не перечислишь. Датчики могут и самосрабатывать. А в начале дистанции это означает, что торпеда потонет, — это уже почти примирение с разработчиком.

— Я не понял претензий к флоту в части заправки торпед. Претензии надуманны, — отрезал Олег Чабоненко, военпред с завода, — кто сомневается, дадим мензурки, пусть контролируют заливку. Ведь заливаем целую тонну.

Дискуссия продолжалась часа четыре, то затихая, то накаляясь. Исаков с Портновым почти не принимали в ней участия. Борьбу вели узкие специалисты. Только в конце споров Глеб Иванович отвел меня в сторону и сказал:

— Я согласен с тем, что ты написал в записке по результатам прослушивания шумов торпед. Прошу, возьми на себя роль председателя комиссии по работе с торпедой на полигоне. Здесь мы никаких стрельб проводить не будем. Не готовы. Чтобы избегать ненужных взаимных нападок, нужен нейтральный руководитель.

— Глеб Иванович, я всю жизнь занимаюсь какими-то доработками. Надоело. Спасибо за доверие. У нас есть целый отдел. Там одни доктора и профессора. Премии и награды они уже получили. Пусть доделывают сами.

— Я прошу тебя, я выделю лучших специалистов: Лаврищева, Тютина, Хейфеца, Шемякина.

— Нет.

Однако присоединившийся к нам Валентин Вязников сказал Портнову:

— Мы его уломаем. Путь в УПВ у него будет через полигон. Не иначе.

И непонятно было — серьезно говорит об этом Валентин или шутит…

Вечером в номере гостиницы дискуссия продолжилась. Были приглашены Глеб Иванович Портнов, Валентин Вязников. Начал ее теперь Исаков.

— Грант, я не стал на совещании высказывать свое отношение к создавшемуся положению. А сейчас скажу. Торпеда действительно требует доработки, но не в таком объеме, до которого вы там договорились. Тепловой процесс «керосин — перекись водорода» освоен с 50-х годов. Проанализируем. Подправим. Но вы требуете практически новый образец, специально предназначенный для практических стрельб. Контрольные стрельбы торпедами нужны, но флоту давно пора переходить на другую организацию подготовки. Стреляйте сколько угодно, но без выпуска торпед. Документируйте информацию о цели, выработанные данные стрельбы, маневрирование. Тренируйтесь в атаках, а торпедами стреляйте в полигонных условиях, чтобы их можно было в любом случае поднять, проанализировать…

— Не учи ученого. Боевыми торпедами мы стреляем, и ваше счастье, что по ним замечаний нет. В торпедной атаке участвует весь экипаж, а ты хочешь, чтобы во время атаки в первом отсеке проводили самодеятельность? Если бы с вашими торпедами не нужно было производить никаких действий — мы согласны. А у вас то «пузыри» считай, то клапан открой, другой закрой, что-то послушай, что-то запиши…

— А вы нам в ТЗ пишете об этом?

— Пишем, да вы не принимаете! Вот по новой торпеде ДСТ на однокомпонентном топливе удалось записать….