Пираты Черных гор - Дэн Черненко

– Лично я не считаю свои догадки дурацкими. – Притворный гнев наполнял голос Гирундо. – Я думаю, они умные, проницательные... даже выдающиеся.

– Вероятно, – проворчал Грас. – Когда твои люди наконец доставят пленного или еще лучше – двух, мы увидим, насколько выдающимся и проницательным ты был.

– Они стараются изо всех сил, так же как и я.

– Я надеюсь, их старания усерднее твоих.

Грас улыбнулся, тем самым демонстрируя Гирундо, что он шутит. В ответ генерал скорчил ужасную гримасу: да, он понял это и не придает словам короля большого значения.

Помимо кавалерии, приказы захватить в плен ментеше получили капитаны речных галер. Они напряженно вглядывались в берег Стуры, который теперь напоминал места, откуда птицы улетают на юг в преддверии приближающейся зимы. Они когда-то были здесь. Память о них сохранилась. Они вернутся – обязательно. Но сейчас, когда вам больше всего хочется услышать их пение, их нет.

Грас никогда не мог себе вообразить, что победа в войне может сделать его таким несчастным. Оставались вопросы, которые он хотел задать и которые нужно было задать – но некому было на них ответить.

Когда-то он шутливо ворчал по этому поводу на Гирундо. Теперь шуткам места не осталось.

– Они ушли, – сказала Элода. – Благодари богов за это. Молись им. Но, ради милости королевы Квилы, не жалуйся на это.

– Я хочу знать, почему, – упрямо проговорил Грас. – Они ведут себя не так, как должны, и это беспокоит меня.

Он уже объяснял это Гирундо. У его новой любовницы было меньше терпения слушать его.

– Какая разница? – Женщина пожала плечами. – Поскольку они за пределами королевства, все, что их касается, для нас не имеет значения.

В ее словах было достаточно правды, чтобы она раздражала, но недостаточно, чтобы заставить Граса прекратить попытки заполучить пленников.

Когда в конце концов это произошло, все оказалось гораздо проще, чем он думал. Подобно птицам, волею непогоды потерявшим свою стаю, группа в количестве около двух десятков ментеше направилась к Стуре, потом – вдоль нее, ища, где украсть лодки, чтобы пересечь реку. Три речные галеры и отряд кавалеристов Гирундо атаковали их.

Когда Грас услышал об этом, он испугался, что кочевники станут биться насмерть – просто чтобы помешать его планам. Но они не изменили своей обычной тактике и, когда попытка спасться бегством провалилась, сдались.

Оказалось, что их вожак, обладатель густых бровей и огромного носа, по имени Йавлак, хорошо говорит по-аворнийски.

– Вот он, ваше величество, – сказал Гирундо с таким видом, будто преподносил подарок.

Грас понимал, что князь ментеше действительно был своего рода подарком.

– Почему вы, ментеше, покидаете Аворнис? – потребовал он ответа.

Йавлак посмотрел на него так, словно разговаривал с идиотом .

– Потому что вынуждены, – ответил он.

– Вынуждены? Кто за вас так решил? Низвергнутый? – Король понимал, что проявляет очевидное нетерпение, но не смог сдержаться.

– Падшая Звезда? – Теперь Йавлак выглядел озадаченным, что особо подчеркивали его большие, густые брови. – Нет, Падшая Звезда не имеет к этому никакого отношения. Может ли так быть, что вы не слышали? – Казалось, он не хотел верить в это. – Я думал, даже вы, жалкие аворнийцы, уже все знаете.

– Что знаем?

Грасу хотелось задушить князька. Единственное, что удерживало его от убийства, это понимание того, что другой кочевник, которого они станут допрашивать, может не так хорошо знать аворнийский.

Йавлак наконец-то – и очень грубо – сделал ему одолжение:

– Ты – дурак, тупица, если не знаешь. Принц Улаш мертв.

19

– Принц Улаш мертв.

Король Ланиус уставился на гонца, который доставил эту новость на север, в Аворнис.

– Ты уверен? – вырвалось у Ланиуса.

Едва он произнес вопрос, как понял, что сморозил глупость. Однако младший король не мог удержаться. Улаш был самым сильным и осторожным принцем среди ментеше и приобрел эти качества задолго до появления Ланиуса на свет. Представить, как пойдут дела без него, было подобно прыжку в темноту.

Курьер принял вопрос всерьез. Вот оно, одно из преимуществ быть королем!

– Да, ваше величество. В этом нет сомнений, – ответил он. – Кочевники двинулись на юг от Стуры, а этого они не должны были делать, и пленники сказали королю Грасу, почему.

– Хорошо. Спасибо, – кивнул Ланиус и затем, после недолгого размышления, поинтересовался: – Ты знаешь, кто наследует ему? Принц Санджар или принц Коркут?

– Этого я не могу вам сказать. Кочевники, которых поймал генерал Гирундо, не знают, – ответил курьер. – Грас возвращается в столицу, с частью армии. Другая часть останется на юге, на случай, если один из сыновей принца Улаша – кто там из них возьмет верх – снова решит начать войну.

– Разумно.

Ланиус надеялся, что ни гонец, ни придворные не заметили его легкого вздоха. Как только Грас войдет в городские ворота, Ланиус снова станет номинальным королем. С одной стороны, этому не стоило придавать особого значения – тем более что его тесть лучше справлялся с управлением страной, – так что пусть продолжает. Но Ланиус помнил, как часто у него отнимали власть, и начинал уже испытывать некоторое раздражение.

Когда младший король покидал тронный зал, новость отдавалась в висках барабанной дробью: «Принц Улаш мертв». Как станут события развиваться дальше? Ланиус не знал. Он не был пророком, играющим в рискованную игру под названием «Предсказание будущего». Но ситуация, несомненно, изменится. Сыновья покойного принца не могли сравниться с ним, так как не обладали ни его опытом, ни его умом.

«Станет ли любой из них, придя к власти в Йозгате, еще более подходящим орудием в руках Низвергнутого? » Ланиус мог только пожать плечами. Прежде ему казалось, что ум, сила и успех Улаша давали ему больше свободы действий, чем имели большинство ментеше. Но затем принц бросил своих кочевников на север, чтобы помочь отвлечь Граса от Нишеватца. Когда Низвергнутый приказал ему действовать, он действовал. Вот и вся свобода действий.

К тому времени, когда Ланиус добрался до своих покоев, новость о смерти Улаша распространилась по всему дворцу. Однако оказалось, что не все знали, кем он был. Король прошел мимо слуг, спорящих, восседал ли он на троне Фервингии или правил одним из черногорских городов-государств.

– Ладно, кто он ни есть, его больше нет, – сказал тот, кто думал, что Улаш – король Фервингии.

– Это правда, – согласился другой слуга. – И это первая правдивая вещь, которую ты сказал за весь день.

Они могли позволить себе ссориться и быть невежественными. Ланиус, которому подобное было недоступно, почти позавидовал им. Почти – он ценил образование и знания слишком высоко, чтобы чувствовать удобство невежества.