Русские эсэсовцы - Дмитрий Жуков

К осени 1942 года подразделение Дирлевангера разрослось до батальона, хотя формально оно оставалось специальной командой СС. В состав команды входили:

— немецкая рота (150 человек);

— немецкий мотоциклетный взвод (40 человек);

— 3 русских роты (450 человек; в одной из рот служили в основном украинцы, и командовал ими Иван Мельниченко; еще одной ротой, где служили русские и белорусы, командовал «фольксдойче» Август Барчке);

— артиллерийская батарея (40 человек: половина немцы, половина русские).

Возраст немецких солдат доходил до 40 лет, русских — до 25[730].

Необходимо добавить, что уже во второй половине 1942 года зондеркоманда Дирлевангера представляла собой особую часть СС смешанного немецко-русского состава, о чем прекрасно знали в Берлине. Причем, настолько позволяют судить документы, русские добровольцы находились во многом на равных правах с немецкими уголовниками. Дирлевангер не делал исключений ни для кого, как командир совершенно справедливо полагая, что именно такой заведенный им порядок в команде сделает личный состав монолитнее, а его подопечные будут слаженнее действовать во время боевых действий.

В середине осени 1942 года батальон был привлечен к антипартизанским операциям. По приказу Командного штаба рейхсфюрера СС часть была временно передана в подчинение 1-й моторизованной бригаде СС (1. SS-Infanterie-Brigade [mot.]), с которой участвовала в операции «Карлсбад» («Karlsbad»), проводившейся с 10 по 23 октября в Круглянском, Толочинском, Оршанском и Шкловском районах Могилевской области. Команда действовала совместно с 14-м полицейским полком СС, 255-м латышским охранным батальоном, 638-м французским пехотным полком, специальной командой высшего фюрера СС и полиции фон дем Баха[731].

Цель операции заключалась в том, чтобы разбить народных мстителей (8-й, 24-й, 28-й, 30-й отдельные отряды) под командованием С.Г. Жунина (8-я Круглянская бригада) и партизанское соединение «Чекист» (1-й, 5-й, 10-й и 20-й отдельные отряды)[732]. В ходе операции партизаны понесли существенные потери. Участники тех событий после войны вспоминали, что отряды бригады «Чекист» «понесли серьезные потери. Погибли командиры И.Н. Суворов и Б.Н. Колюшников, комиссар 20-го отряда Н.И. Массюров, Д.И. Сиянии, секретарь парторганизации отряда Л.Ф. Носович, А.Д. Воронков… Это заметно отразилось на настроении партизан…» Картина омрачилась еще тем, что эсэсовцы «сожгли деревни Березку, Гоенку, Заозерье, Клеву… Вскоре партизаны узнали еще одну печальную весть — убит командир отряда А.С. Денисов, который с группой партизан оказался вне блокады. Его группа остановилась в рацевском лесу, недалеко от деревни Ореховка. Каратели напали на ее след и ночью окружили землянку. Вспыхнул бой. Партизаны погибли, в их числе и командир…

…Блокада рацевского, а затем и крупского лесов тяжело отразилась на боеспособности бригады [„Чекист“. — Примеч. авт.]. Потери ее были значительными»[733].

С 4 по 10 ноября 1942 года батальон Дирлевангера участвовал в операции «Фрида» («Frida»). Вновь уничтожались мирные жители, кроме того, эсэсовцы убили свыше 130 «народных мстителей». 11 ноября часть вывели из подчинения 1-й моторизованной бригады СС, после чего она возвратилась в Могилев, попутно очистив от «бандитов» несколько сел и деревень в районе Червеня[734].

В конце декабря Дирлевангер, по мнению некоторых историков, получил отпуск за успехи в борьбе с «бандитами» (с 28 декабря 1942 года по 20 февраля 1943 года). Обязанности командира батальона стал выполнять штурмбаннфюрер СС Франц Маггиль — сотрудник из командного штаба рейхсфюрера СС. Маггиль был опытным офицером, способным выполнять задачи самого разного характера, как боевые, так и карательные. До того как он был прикомандирован к Командному штабу рейхсфюрера СС, он командовал 2-м кавалерийским полком 1-й кавалерийской бригады СС. Его полк «прославился» тем, что безжалостно убивал мирное население (в основном евреев) во время карательной операции в районе Припятских болот (конец июля — начало сентября 1941 года). По самым заниженным данным, полк Маггиля казнил 6526 евреев[735]. И вот теперь в его подчинении была одна из самых жестоких частей СС.

Каково было отношение Маггиля к коллаборационистам, неизвестно, но очевидно, что он не делал различия между иностранными помощниками и немецким составом. Часть целиком была задействована в серии специальных операций — «Франц» («Franz»), «Праздник урожая» («Erntefest»), «Февраль», («Hornung») — в начале 1943 года. Каждому подразделению Маггиль поставил конкретную задачу, состоявшую в том, чтобы превратить свой район боевых действий в нейтральную полосу: «Все местные жители расстреливаются без исключения». В ходе трех операций было убито 18 975 гражданских лиц, в том числе 3300 евреев. Около 2400 человек было эвакуировано из зоны боевых действий и направлено на принудительные работы[736].

Действия специальной команды СС вызвали неоднозначную реакцию у высшего фюрера СС и полиции фон дем Баха. Уполномоченный рейхсфюрера СС по борьбе с бандитизмом высказал мнение, что ликвидация партизан вовсе не является поводом, чтобы убивать мирное население. Пора, говорил фон дем Бах, «заняться делом» — сбором сельскохозяйственной продукции, комплектованием команд из местных жителей для отправки на работу в Германию. Дирлевангер, вернувшийся в часть в конце февраля 1943 года, никак не отреагировал на эти слова. Он по-прежнему считал, что борьба с партизанами не только предполагает нейтрализацию гражданского населения, но и является ее основой, так как партизаны получают из деревень помощь. Позже, в июле 1943 года, у Дирлевангера произошел конфликт с группенфюрером СС и генерал-лейтенантом полиции Герретом Корземаном (заместителем фон дем Баха; с 24 апреля по 5 июля 1943 года исполнял обязанности высшего фюрера СС и полиции Центральной России), который запретил уничтожать мирных жителей[737].

Хотя Дирлевангер не изменил своим принципам, его людям пришлось заняться хозяйственными вопросами. Как отмечает исследователь А. Бочкарев, команда СС не только собирала сельхозпродукцию, но и контролировала то, как крестьяне восстанавливают сельское хозяйство. Доходило даже до того, что личный состав команды распределял между селами сельхозтехнику и выдавал семена для проведения посевных кампаний[738].

22 марта 1943 года солдаты Дирлевангера приняли участие в сожжении Хатыни, причем в проведении этой акции они поначалу не играли ведущей роли. События развивались так.

Ранним утром в 118-й полицейский батальон поступило сообщение, что на участке между Плещеницами и Логойском повреждена телефонная связь. На восстановление связи была выслана строительная часть из Плещениц, а также два взвода 1-й роты 118-го батальона во главе с капитаном охранной полиции Велльке. В тот момент, когда шли восстановительные работы, неожиданно, с расстояния 30 метров, по полицейским был открыт огонь. Тут же были убиты капитан Велльке и трое украинских полицейских, двое шуцманов получили ранения. Управление боем взял на себя командир взвода Василий Мелешко. В результате перестрелки партизаны стали отступать в восточном направлении на Хатынь. Полицейские пытались их преследовать, но сил для ликвидации «бандитов» не было. Мелешко, получивший легкое ранение, немедленно отправил тревожное сообщение, прося о помощи. Пока полиция ожидала поддержки, ей удалось задержать рабочую команду (около 40–50 человек) из населенного пункта Козыри. Команда рубила лес и расчищала обочины возле дороги Плещеницы — Логойск. Заподозрив рабочих в связях с партизанами, полицейские арестовали всю команду, и 15 стражей порядка повели ее в Плещеницы. По дороге в Плещеницы произошел инцидент: рабочие, подумав, что их ведут на расстрел, запаниковали и бросились бежать — это случилось на опушке леса, за населенным пунктом Губа. Полицейские открыли огонь на поражение, было убито от 20 до 25 человек, остальные беглецы были схвачены полевой жандармерией из Плещениц и допрошены[739].

Тем временем тревожный сигнал достиг расположения батальона Дирлевангера. В помощь полицейским были высланы моторизованные роты СС[740]. Прибыв на место, эсэсовцы совместно со стражами порядка повели наступление на партизан, занявших оборону в самой Хатыни и на ее окраинах. Блокировав деревню, каратели приступили к «зачистке», подтянув для этой цели тяжелые минометы и противотанковые орудия. Партизаны оказали ожесточенное сопротивление, в течение часа отстреливались из деревенских домов, превращенных в огневые точки. Эсэсовцам ничего не оставалось, как подавить противника минометным и противотанковым огнем. К 16.30, когда партизанское сопротивление было сломлено, а каратели вошли в деревню, Хатынь была уже превращена в развалины, и поэтому сжигать там было практически нечего. Во время боя было убито 34 «бандита»[741], в том числе одна еврейка. Так как жители деревни укрывали у себя партизан, позволили им превратить свои дома в огневые точки, было решено сжечь все население.