Сердце бури (СИ) - "Раэлана"

Наконец все встало на свои места. Теперь ему открылся последний элемент загадки, связавшей его и Рей. Нет, Сила не случайно свела их…

— Это была ты, — повторил он увереннее, шумно выдохнул и припал губами к ее открытому плечу.

Его болезненная гордость полностью отступила, позволяя Бену безоглядно погрузиться в непередаваемое ощущение восторга. Девушка, о которой он безнадежно грезил столько времени, сама любит его не меньше. Она полюбила его еще раньше, в далеком детстве, когда между ними промелькнула первая искра близости. И сейчас, много лет спустя из искры разгорелось пламя. Она здесь. Она сама молит, чтобы он овладел ею. О Сила, ведь он не ошибся! Она пришла к нему сегодня, словно невеста — воплощенная невинность, утопающая в желании, наряженная и восхитительная, сверкающая любовью и готовностью принести себя в жертву.

Его тело напряглось, затрепетало, повинуясь неведомому доселе импульсу. Запретное и желанное возбуждение росло в нем; мужское естество уверенно вступало в свои права.

Но вместе с возбуждением рос и страх, известный всякому мужчине, который впервые готовится овладеть женщиной. Что, если он не сумеет исполнить свою мужскую роль как должно? Что, если сделает ей больно? Что, если… о Сила!..

Раньше этот страх был почти незаметен; он скрывался где-то на задворках сознания. Но сейчас неожиданно выскочил из укрытия, стремительно заполняя душу. И только ощущение влажных девичьих губ, блаженно приоткрытых в трепетном ожидании не позволяли Бену отдаться панике.

Подрагивающими руками он нащупал одну из лямок ее платья и резко рванул на себя легкую ткань, которая тут же податливо затрещала и разошлась, открыв ему доступ к одной ее груди. Изящные очертания маленького девственного бугорка, увенчанного четко очерченным темным соском, сверкнули перед ним во мраке холодной, призрачной белизной.

Рей тихо ахнула и инстинктивно прикрыла обнаженную плоть сгибом локтя.

— Бен… — ее голос панически дрогнул.

«… ты можешь убить его…»

На долю секунды естественный страх невинности взял верх над другими ее чувствами, и этой секундной слабости оказалось достаточно, чтобы из глубин сознания поднялся тайный шепот Тьмы.

«… ты можешь убить его…»

Нет!

Рей в муке прикусила губу. Нет, только не теперь…

Что оставалось делать Бену? Он взял ее руку и бережно отвел в сторону.

— Не бойся, — почти повелительно шепнул он, предупреждая возможные возражения очередным напористым поцелуем. Хотя сам чувствовал, будто его душа мучительно поджаривается в горниле стыда и страха.

В конце концов, неловко успокаивал он сам себя, Сила предусмотрела все. Рей открыты позывы его души и ощущения его тела. Она может переживать его чувства, словно свои — ей нечего бояться.

Всего мгновение потребовалось ей, чтобы совладать с испугом. Пропади все пропадом! Она… они оба уже зашли слишком далеко, чтобы остановиться. Сейчас не время бояться, раздумывать и оглядываться назад.

На сей раз волна страсти, уже ничем, казалось бы, не сдерживаемая, накрыла их обоих, смешала их дыхание и пламя их душ. Молодые люди сами не заметили, как остались без одежды, и как их тела, обнаженные и горящие, переплелись в священно-любовном объятии. Тьма, царившая вокруг, их мимолетные опаляющие слова, их ласковая нагота — все это стирало границы между привычной реальностью и странным, сводящим с ума сном. Во тьме все, что они делали, сливалось в один нескончаемый вихрь из поцелуев и поглаживаний, из дразнящих прикосновений его языка к ее соскам, пока природа медленно и неуклонно брала свое. Тьма мешала им видеть, но она же усиливала чувственность происходящего. Они целиком погрузились в мир ощущений, знакомый лишь слепым, — но ведь известно, страсти и полагается быть слепой…

Однако приближение решающего момента играло с Беном злую шутку. Он хотел этого. И вместе с тем боялся. Теперь его страх вырос настолько, что почти не поддавался контролю.

Крифф!.. Ведь он — калека. В конце концов, он и так знает о том, что им теперь предстоит, с технической точки зрения, не больше, чем Рей — это само по себе было трудностью, но сейчас… Крифф!

— Ложись… — шепнула вдруг Рей и настойчиво толкнула его за плечи, заставляя Бена откинуться назад и расслабиться.

Она почувствовала его неуверенность. Да и могла ли не почувствовать?

— Рей, что ты…

— Тише, тише… тсс…

Ее загадочная лукавая уверенность не оставила Бену ничего другого, кроме как наслаждаться этим легким успокаивающим шиканьем, сопровождающим череду поцелуев, которые он чувствовал сперва у себя на груди, затем на животе, а после… о Сила! И это Рей? Что она делает? Что ведет ее? Природа? Похоть? Или Узы, благодаря которым она может понять, как и где ему приятнее всего?..

Он улавливал касание ее рук, ее губ там, где никогда даже не мыслил их ощутить. Чувствовал прилив крови к низу живота, чувствовал тугой узел блаженного и мучительного напряжения.

— Рей… о Рей…

Он судорожно мотал головой и, давясь и задыхаясь от желания, шептал ее имя в пустоту безлюдной комнаты, в темноту, согретую их близостью.

Но все слова растворились в одном потрясенном и восторженном вздохе, когда нечто, ожидавшее выхода все тридцать лет его жизни, наконец освободилось. Возбуждение достигло высшей точки, и Бен готов был поклясться, что чувствует, как там внизу, над ним Рей рывком выгнула спину, не справившись с неожиданной и невероятной дрожью.

То, что чувствует один, чувствует и другой…

Отдышавшись, она скользнула выше и взялась осыпать поцелуями его щеки, его лоб и губы — легко, игриво и самодовольно, как будто спрашивая: «А ты и не ожидал, что я могу так, верно?»

Он и вправду не ожидал. Более того, был уверен, что и она сама до этой минуты понятия не имела о том, что все может быть… так.

Не помня себя, Бен порывисто обнял ее — свою ученицу, жену и любовницу. Такую маленькую, гибкую, юркую. Такую непредсказуемую. Такую нежную и желанную… О, как же он любит ее! Как же давно он этого хотел…

Его рука коснулась внутренней стороны ее бедра, ощутив теплоту и влажность. Пальцы погрузились в нежные и чувственные складки плоти и осторожно коснулись… чего-то. Того, что Бен никогда не смог бы назвать вслух, не испытав прилива стыда. Того, что он безошибочно угадал благодаря их связи мыслей и чувств. Крохотный клубок обнаженных нервов. Сердцевина, скрывающая женское удовольствие. Несколько слабых, трепетно-бережных прикосновений — и вот, уже Рей, а следом и его самого вновь окатило горячей волной. Мышцы свело сладкой судорогой пробудившегося вожделения.

Их тела прижались одно к другому в лихорадке, предваряющей нечто большее — то главное, что и называется единством брака. Некая мудрость плоти подсказывала: «Пора!» Они оба были вновь разгорячены и теперь окончательно готовы друг для друга.

Не отрываясь от его губ, Рей легла сверху, обхватила его бедра согнутыми в коленях ногами и опустила руку вниз. Вот так, еще секунда…

Она коротко взвизгнула — это был последний вопль умирающей девственности. Боль и удовольствие оказалось таким сильным, что сердце ее как будто остановилось на мгновение, чтобы вскоре забиться с новой силой.

Она начала двигать бедрами — сперва несмело, но потом все увереннее и неистовее. По мере того, как боль отступала перед напором неведомого ранее блаженства, в ее теле росло алчное желание впустить его, вобрать его в себя без остатка. Вот так, сильнее, глубже!..

Темная сила, дремавшая где-то в глубинах ее сознания, неотвратимо рвалась на поверхность и там, на поверхности, соединяясь со страстью, рождала нечто могущественное и прекрасное — это была Рей и одновременно не она. Мощь того существа, что сидело в ней, ее собственные жертвенность и сила — все это сейчас окружало и обволакивало Бена, пока ее движения набирали скорость, становясь почти агрессивными, а грудь разрывал неистовый, нечеловеческий крик удовольствия.

Все это лежало у его ног вместе с ее девственностью и стыдливостью.