Цена власти. Искра - Евгений Региневич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вторым куратором, само собой, являлся наш многоуважаемый мэтр Торн, ежа ему в глотку. Ведь если бы не он со своей вечной спешкой, ехали-бы сейчас как люди в почтовой карете, а не отбивали задницы об сёдла, как дикие кочевники. Вот и сейчас, как всегда, вырвался на хорошую сотню саженей вперёд и теперь стоит, ждёт нас с вселенской мукой на лице. Может ему лошадь на ночлеге чем накормить? Ну, чтоб только шагом могла идти. И главное, какой смысл спешить, если всё равно на ночь остановимся на очередном постоялом дворе, а проехать этот и заночевать ещё на следующем ну никак не успеем. И какой смысл тогда в том, чтобы прискакать на час раньше? Можно подумать, поесть и поспать не успеем. И с утра вечно всех поднимает стуком в двери ни свет ни заря. И даже многократные угрозы Доргарда выйти и переломать все части тела, которыми можно стучать, его не пугают.
Сегодня, похоже, снова прискачем на место ночлега ни свет ни заря. Ну кто ему мешает спокойно ехать, лошадь жалеть, природой наслаждаться? Эйс права, такой красоты я ещё не видел. Если возле Кордаллы были в основном густые еловые леса с непролазным подлеском, и лишь изредка встречались высокие сосны со светлой янтарной корой, которая прямо светилась на ярком летнем солнце, то здесь леса уступили место степному разнотравью. Высокие травы, которые колыхалась на слабом ветру, словно великий зелёный океан. Волны так и пробегали по этому зелёному ковру. Я регулярно ловил себя на желании свернуть с дороги и окунуться в эти манящие пучины. А запах! Как же упоительно пахнут травы, разогретые солнцем. Никогда на севере я даже не подозревал, что степь может быть так прекрасна. Закинув голову, полюбовался на парящего в небе сокола. Его медленное кружение завораживало, словно вводя в гипноз, но вот птица резко сложила крылья и камнем рухнула вниз. Думаю, какому-то крайне глупому зайцу, решившему прогуляться днём, очень не повезло.
Но жарко тут просто до умопомрачения. А в Орлином гнезде, говорят, ещё теплее будет. Как там вообще жить возможно? А уж в доспехах ходить, так это вообще за гранью разума. Я и теперь-то только штаны и лёгкую рубаху ношу, и то потом обливаюсь. Доргард вон тоже плюётся и грозится бороду сбрить, чтоб не так жарко было. Хотя это он в сердцах. Я скорее поверю в говорящую лошадь, чем в добровольно обрившегося гнома.
А вот Эйс от жары вообще не страдает. Говорит, их народ и жару, и холод легко переносят. И южане наши тоже только радуются, наконец вырвались из вечной зимы, как они говорят. Это где им вечная зима? В Кордалле? А у нас в Северном Клыке тогда что? Последний из кругов ледяного ада, которым священники пугают предателей?
Ну вот, солнце ещё высоко, а впереди уже показался постоялый двор. Точнее, на мой взгляд, даже не двор, а маленький форт. Высокие стены из красного кирпича, надвратные и угловые башенки, мощные ворота. В таком налёт не самой мелкой банды отбить можно. Вот что ещё заметил. Если у нас строили, в основном, из дерева и изредка из камня, то в Кордалле и Доваранге большинство домов были из белого или серого камня, иногда даже из мрамора. Богато отделанные, не чета нашей грубой каменной кладке. А вот чем дальше на юг, тем чаще встречаются постройки из красного глиняного кирпича.
— Уже лет тридцать тут спокойно, а укрепления они до сих пор в порядке поддерживают, — Эйзаф с одобрением осматривал постройку, — я в ста верстах отсюда родился и рос. Мне отец рассказывал, тут раньше бандиты большие ватаги сколачивали, бывало, и в сотню сабель набиралось, и деревни с постоялыми дворами трясли. Вот и ставили люди стены, чтоб таких гостей отваживать сподручнее было.
Это точно, такую стену с налёта не возьмёшь если, конечно, на ней стоят люди, которые знают, с какой стороны меч и лук в руки брать следует. Когда мы проезжали ворота, то я обратил внимание, с внутренней стороны стен сделаны подмостки, опоясывающие периметр на полсажени ниже верха укрепления. На таких удобно стоять лучникам. И стрелять нормально, и есть где спрятаться от ответной стрелы.
— Господа, для меня большая честь… — смуглый худощавый мужик выскочил к нам на встречу. А что, столько человек приехало, ну, не совсем, точнее, человек, но всё равно, на еде и ночлеге можно неплохо заработать.
— Лошадей в конюшню, через час накроешь общий стол на всех, и чтоб без излишеств, мы не собираемся оплачивать всякие заморские деликатесы. Десять комнат для ночлега, мне с двумя кроватями, этим двоим, — Кристина кивнула на меня с Эйс, — двуспальную. В мою — бадью с горячей водой и чем быстрее, тем лучше.
Девушка перекинула мужику поводья и, грациозно спрыгнув на землю, довольно потянулась, расслабляя уставшие от скачки мышцы.
— В мою тоже бадью…
А это уже Эйс и Лиара в один голос.
— Будет исполнено, прекрасные госпожи. Госпожа инквизитор… — мужик, ты так низко не кланяйся, в спине переломишься. Ишь какой глазастый, у Кристины татуировка на руке на секунду только мелькнула, когда она потягивалась, но ведь заметил, обормот.
Зал, как и в большинстве постоялых дворов, которые стоят вдоль главных трактов, рассчитан на сотни полторы-две человек. Пара пузатых бочек за спиной трактирщика, мощные столы и лавки, куча свечей и обязательный камин таких размеров, в каком можно лося целиком жарить. Огонь не горит, но это и правильно, и так жарко. А готовить у них и на кухне печи есть. Свечи ещё не зажжены, на улице светло, а окна тут большие, это не север, тепло сохранять не нужно, скорее наоборот, быстрее выпускать.
Через час, когда наши дамы приняли ванну, а мы, кто хотел, просто ополоснулись у колодца во
