В шаге от рубежа - Ксен Крас

никто не позволит культистам похитить настоящего Аурона Старская, никакие раскрытия Культа не имели значения, когда дело касалось будущего короля. Его Высочество смог удивить Цома – мальчик был слишком уж похож на того, кто уже совсем скоро пройдёт коронацию. Издалека Цом обязательно бы их перепутал, а никто из культистов никогда не видел наследника Гийера Старская или не подходил слишком близко, чтобы хорошенько разглядеть и запомнить. Хотелось в это верить. И всё же настоящий принц казался юноше более тонким, можно даже сказать хрупким, его лицо выглядело мягче, нос никогда не ломали и потому тот не имел никакого изгиба посередине. А ещё настоящий принц был пониже ростом.

Тот человек, который выдавал себя за Старская, был простолюдином, как и Цом, а у Аурона Старская читалось на лице… благородство. Величие, или, как говорил юноша, знатство. Только этим словом Цом мог описать свои ощущения, которые возникали, когда он смотрел на лордов и леди. Принц отличался от всех людей совсем как Его Высочество, как придворные лорды и леди, как прибывающие гости из Династий и Ветвей. Хорошо, что культисты не разглядывали юношу слишком пристально, не думали, почему нос отличается от того, который изображён на портретах, если видели таковые, впрочем, это неудивительно – художники всегда приукрашали королей и королев, об этом знали все.

К тому же похищенный блондин хорошо играл свою роль, порой ему верил и сам Цом. Мальчик требовал его отпустить, обещал то золотые горы, то расправу, грозился Богами, клялся, что те не позволят неподобающе относиться к принцу, снова убеждал. Он говорил скорее как Цом, а порой использовал такие словечки, что у слуги регента краснели уши. Его речь совершенно не соответствовала тому, как следует общаться знати, но люди из Культа Первых не только не видели близко сына Гийера, но и тем более не общались с ним, особенно в подобных ситуациях, когда каждый мог сорваться, испытывая огромное волнение.

Ненастоящий Аурон был хитёр и достаточно образован, часто он использовал много умных слов, смысла которых не понимал слуга регента, а может, и сам мальчишка. Уверенность придавала произнесённому вес. Похищенный упоминал названия оружия и масти лошадей, он говорил про турниры и балы, рассуждал о наказаниях, которые ждут похитителей. Культисты велись на эти речи и с каждым днём выглядели лишь довольнее, несмотря на постоянное ощущение голода. Они гордились собой – смогли провернуть то, что не удалось даже их всесильному вожаку Ивтаду. Главаря упоминали постоянно, словно поклонялись ему, а не Первым.

Долгий и тяжёлый путь не желал заканчиваться. Когда Цом спросил, сколько дней им ещё осталось и получил в ответ, что пока не прошли и трети, ему сложно было не выказать огорчения, скрывать эмоции слугу не обучали.

– Мне не нравится этот поход. Я редко отлучался из своей деревни, только в ближайшие города, чтобы что-то продать или купить. Но не так. Это не такой поход был, намного меньше. Я не уставал. А ещё у нас была еда с собой, и туда, и обратно. Единственный долгий мой поход – в Санфелл. Но там я шёл с соседями, и они всё собирали за меня, они знали, что надо. И у меня была лошадь. Она, хоть и молодая была, но хромала, немного – собака её в детстве покусала. Сильно, чего-то повредила. Тоц, сосед мой, думал, помрёт, а она выжила. Нрав при этом дурной заимела и кусачая стала, вредная… Ух! Только зазеваешься, а она хвать! Всё равно кого хватать, хоть меня, хоть кого она первый раз видит. Чужаков не любила совсем, как злая псина, – никого близко не подпускала, мне тоже на привалах много раз доставалось, ухо мне куснула. А всё равно ехать лучше, хоть на дурной кобыле, чем ходить пешком.

Нынешняя компания Цома тоже располагала несколькими крепкими лошадьми, не хромыми, упитанными и здоровыми. Покладистыми, в отличие от той спутницы в главный замок королевства. Только использовали их лишь разведчики и принц – похищенного жалели как могли.

– А из Санфелла ты никогда не выезжал? Даже с регентом? Я слышала, что он покидал насиженное место. Говорят, к каким-то друзьям, что севернее, ездил.

– Его Высочество редко из Санфелла выезжал, но друзей иногда навещал, бывало такое. Раньше чаще, сейчас не до того ему, – подтвердил Цом, решив, что это скрывать от культистов неправильно, всё равно уже знают. – А я не ездил с ним, зачем оно мне? Пока его не было, я успевал навести в покоях порядок. Мне никто не мешал работать. За то время я и выбивать успевал чего надобно, и шкуры почистить. А ещё отмывал и натирал ручки, подсвечники, полы… Мне всегда есть чем заняться в Санфелле, а в походе Его Высочеству помогали другие.

– И тебе нравилось то, чем ты занимался? Нравилось, – Тимая скорчила гримасу, словно её ударили, – прислуживать?

– Это лучше, чем пахать поля. Интереснее, людей много везде, не стоишь, как погнутое дерево, одинёшенек. Мне нравится, что у меня теперь всегда есть еда, я в тепле, почти не болею, узнаю всякое. А ещё нравится, что я пользу приношу, больше, чем мог бы. Я же помогаю своей деревне и отправляю им монеты, или травы, или ещё чего, если вдруг очень надо. А когда кто из соседей в город едет, им письма читают.

– Ты умеешь писать?

Слуга в буквальном смысле прикусил язык. Он не должен был этого открывать, не должен портить план Его Высочества!

– Откуда? Я ж говорю, монеты у меня остаются, птичники и пишут. И мне ответы зачитывают, когда приходит чего. Хоть редкая, но весточка от родни и соседей душу греет. Всё ж всю жизнь с ними прожил бок о бок…

– Ты так легко позволяешь кому-то лезть в свою жизнь? – Культистка, как её именовал суровый палач по имени Кайрус, не стала переспрашивать про способность к письму, и Цом выдохнул. Он не любил врать, разве что преувеличивать, когда хвастался перед девицами, но то было другое. Там необходимо приукрасить, иначе найдётся кто-то, кто это сделает лучше и перетянет всё внимание.

– А чего б и нет? Узнать, чего и как я хочу, а самому как? Ездить – времени не хватит, я ж не могу надолго оставить Его Высочество, и его, и другие покои грязью зарастут, – немного преувеличил слуга, регент отличался любовью к чистоте и порядку, ему помощники толком были не нужны. – Не только туда ехать, ещё и обратно. А так быстрее. Не зря ж птицов придумали этих, воребов.

– Я бы не смогла так. Позволить кому-то знать обо мне всё. Позволять писать за меня и