Сталь и пепел - Львов Вадим

— Найдутся. Не всех же в танкисты забрали. а что?

— Вон, глянь… Тут если пошукать, то с десяток танков найти можно.

— И хер ли с них толку?! Все равно танковый бой вести некому.

— Да никто и не собирается здесь Прохоровку устраивать. Наблюдателей в танки посадим. Корректировщиков. Раз БПЛА — нет, значит надо ближе подбираться и наводить точнее.

— Блин…верно. Хотя и стремно… Корректировщиков побить могут…

— Ух ты… Кто пять минут назад плакал, что вообще весь батальон разбежится!? Тем более наличие танков, тем более трофейных, взбодрит людей. Так что ещё повоюем. Давай своих трактористов.

— С тебя тягач, пластун…

Тягач нашли с трудом, но все таки нашли. Выволокли из грязи несколько брошенных китайских танков. После этого- дела пошли. Укрытые броней корректировщики, наконец разглядели и идентифицировали цели, огонь нашей артиллерии стал на порядок точнее.

На глазах Артема, один из Тип-99 разлетелся на куски, получив 152 мм "Краснополь-3" в башню. Затем ещё один. Огонь китайских танков ослабел, может быть заканчивался боекомплект.

— Пора. Выдвигай первую и вторую сотню. Перебежками. Прошипел Пшеничный, в рацию и пластуны, стали выдвигаться вперед. Медленно, перебежками, прячась за корпуса разбитой бронетехники, стены домов и кучи строительного мусора.

Потом …потом была зачистка. Китайцы, сидели в основном на первых этажах и подвалах, пластуны их обстреливали издалека, затем, мотострелки с помощью тяжелых пулеметов и РПГ выбивали косых оттуда. Если те не поддавались — снова вызывали артиллерию и минометы. А под утро — китайцы контратаковали.

Три танка и три БМП ZBD-97 пошли на прорыв, ведя огонь вдоль улицы. Пшеничный едва успел отпрыгнуть от борта трофейного "восемьдесят восьмого" — как в него угодил бронебойный снаряд. Взрывная волна подхватила Артема, словно тряпичную куклу и отбросила в полную грязной воды, придорожную канаву.

Из канавы его выволок старшина первый сотни, мелкий и вертлявый Степа Рац, молдаванин, рожденный под Хабаровском. Отменный стрелок и очень жестокий боец.

Но в себя, майор Пшеничный пришел позже, в медпункте у "спецвертухая" Калмыкова. Подполковник сидел напротив, ухмылялся и демонстрировал свежий бинт, перемотанный вокруг головы. Пахло какими то лекарствами, еловыми лапами, нашатырем и почему то лимоном.

— Живучий ты, майор! На Кавказе — выжил, в Крыму- выжил, здесь — в Хабаровске выжил…Вот по тебе из танка шмаляли — и ничего. Легкая контузия..

Артем внимательно ощупал себя. Вроде все целое. Только голова опять трещит…

— Бл. ть. С танками что, прорвались?

— Да не. Не успели. Твои пластуны — молодцы, вот что значит школа! Мастерство не пропьёшь! Ты же по одному взводу с каждой сотни в резерв выделил? Вот они китаёз из "Агленей"[153] перещелкали. Оставшийся танк — уже мои, из СПГ-9[154] приголубили. Вон сука, в версте отсюда догорает..

Пшеничный помотал головой …

— Откуда у вас СПГ?

— Хе-хе…Эх- Пшеничный, Пшеничный…Ты не забывай, что я до того как в спецназ "Грифон" попасть, обе чеченские компании прошел. Так что — знали куда едем. У меня в отряде, сверх штата и СПГ и "зушки" и шесть "Уралов" бронированных. На всякий случай. Да и у косых, кое — чем прибарохлились.

— Что в городе?

— Да ничего. Добивают потихоньку. Там сейчас Никишин распоряжается, толковый мужик, даром что из "махры".

Артем, сплюнул на земляной пол санитарного блиндажа. Его здорово мутило..

— Да, слушай новость хорошую, майор. По радио передали — что наши моряки, в Северной Атлантике, америкосам- навтыкали. Хорошо навтыкали, по самые помидоры. Говорят, даже пару авианосцев утопили. Значит — конвоев в Европу больше не будет. А уж Волобуев, будь спок, этим воспользуется, для рывка к Ла-Маншу.

— Да нам то что, подполковник?!

— А…Аполитично рассуждаешь, Пшеничный. Калмыков, искусно изобразил возмущенного товарища Саахова из "Кавказской пленницы". Артем даже хихикнул.

— Раз в Европе, можно сказать — полная виктория, то все резервы сюда гнать будут. Делай правильные выводы, непробиваемый пластун..

— Вас понял. Я выйду подышать, а то чего — то башка болит…

— Ты у меня вчера целую пластинку пенталгина брал. Не думаю, что все сожрал…По карманам посмотри..

Пока лазил по собственным карманам, Артем задал Калмыкову давно мучивший его вопрос..

— Слушай, а чего я на твоем медпункте? А не на своем или бригадном..??

Калмыков, перестал улыбаться, посерел лицом и неохотно сказал.

— Там мест нет, майор…Потери тяжелые, все забито, сейчас вертолетам хотят дальше в тыл вывозить. Говорю же — везучий ты, Пшеничный…Не всем так везет.

Москва. 17 августа

Харон открыл глаза, когда шасси "Чебурашки" — Ан-72, коснулись бетонных плит авиабазы. Вот он и дома. Черт возьми, он до сих пор не верил, что выпутался из той паучьей сети, куда угодил по собственной глупости. Как баран полез за свежей травкой и не увидел яму…

К его удивлению, на ВПП его никто не встречал. Оркестра, понятное дело Харон не ждал, ожидал "группу товарищей" в штатском или форме. Вместо этого, у края бетонной полосы стоял одинокий внедорожник "Хонда Пилот".

— Вас ждут там… Неразговорчивый прапорщик — техник, ткнул пальцем в сторону джипа. За весь полет, никто из экипажа транспортника, не обмолвился с Хароном ни единственным словом. Понимали, что не простого пассажира в столицу везут. Простому- личный борт командующего ВВС Западного направления, не положен.

Харон- спустился на остывающий от дневной жары, бетон и неторопливо зашагал в направлении стоящей автомашины. Когда до "пилота" оставалось метра три, боковое окно со стороны водителя- отъехало вниз и тихий голос сказал.

— Здравствуй, бродяга. Располагайся на переднем сиденье.

За рулем сидел никто иной, как Виктор Локтионов. Руководитель управления специальных операций Службы национальной Безопасности. Харон, не раз и не два, соприкасался с ним по совместной работе.

— Здравствуй, Весельчак. Сказал Харон садясь рядом. Локтионов добродушно улыбнулся и начал на педаль газа. Но в его круглых, синих глазах, Харон явственно видел полярный холод. Словно сама смерть, окатила его ледяным дыханием.

Прозвище Весельчак, Лактионов получил из-за своего сходства с персонажем мультфильма "Тайна третьей планеты". Это был обаятельный толстячок, с отличным чувством юмора и постоянной болтовней. Не знающий Весельчака человек — определил бы его как душу любой компании, работающего где ни будь, менеджером среднего звена. Знающие люди, а таких были единицы, всегда поражались как за маской добродушного и мягкого в общении человека, может скрываться хладнокровный и расчетливый ас — грязных, тайных операций. Настоящая машина убийств и террора, не знающая сбоев и промахов.

— Рассказывай, как тебе в голову идея пришла на "Цессне" через линию фронта лететь?

— А что, были варианты?

Вариантов у Харона действительно- не было. После того, как дома у той персидской сучки, их накрыли какие то непонятные коммандос, из всей спецгруппы — выжил только Харон. Не просто выжил но и прихватил с собой запись допроса фрау Зейны Хенкель. Где персидская эмигрантка, что-то болтала про могущественный тайный орден..

Харон не принял бы это всерьез, посчитал бредом, если бы не последующие события. Не прошло и пятнадцати минут с момента их проникновения на виллу герра Хенкеля, как наружное наблюдение засекло несколько групп физически развитых субъектов, грамотно блокирующих виллу в фешенебельном районе Берлина. Изначально Харон думал, что это агенты контрразведки, но потом, когда увидел интегрированные глушители на автоматах HK-5, понял — что ошибался. Никто не собирался ловить "руссиш шпион". Их пришли — убивать. Контрразведка, так себя не ведет. Для них- захватить вражеского диверсанта живьем, первейшая задача. Эти же — сразу стали мочить, бить на поражение.

Харону удалось выжить. Снова обмануть смерть, вырвавшись из западни, бросится в путаницу берлинских улиц, скрываясь от преследования. Информация, записанная на камеру, теперь напоминала ядерную бомбу, готовую взорваться в любой момент.

— Молодец. Молодчина — Харон…Кивнул головой Весельчак выслушав первую часть рассказа Харона и намекая, что ждет продолжения.

Больше недели, Харон отсиживался в "берлоге". Заброшенном, недостроенном из-за кризиса доме в районе Нойкельн. Двухэтажная коробка, стояла заброшенной уже больше года и ни у кого не хватало денег и времени с ней что — то делать. В подвале, как и следовало ожидать — обосновались две пары хиппи, безобидных людишек овощной породы куривших глиняные трубки с гашишем чарас и слушавших древний, ламповый радиоприемник. Парни были бородаты, тощи и волосаты, неумело бренчали на гитарах, девицы тоже худы и не опрятны. Богема одним словом, отбросы общества потребления. Первоначально, Харон думал просто прирезать всех четверых и ночью закопать в обширном саду за домом, но потом передумал. У хиппи — вполне могли быть друзья, которые могли поднять тревогу по поводу исчезновения. Еще, Харон понимал, что его искали. Так что дом, где жили хиппари — был хорошим прикрытием. Вряд ли кто подумает, что матерый диверсант будет жить в одном доме с грязными неформалами.