Странные игры - Джейн Кренц

– Ах, вот как! – Судя по выражению лица, подозрения Линдси рассеялись. – Да, у меня тоже есть интересные предложения.

– Это говорит само за себя. Мы с вами создали произведения искусства, каждое в своем роде, и мир с этим вполне согласен. – Зоя посмотрела на часы. – Извините, мне придется распрощаться. Сегодня мы с мужем договорились пообедать вместе.

– Минутку!

– Что такое?

Линдси заколебалась, словно не зная, стоит ли продолжать.

– Я бы хотела вернуть вам комплимент… – наконец пробормотала она, бегая глазами. – Ваша библиотека очень… очень хороша со всеми этими интенсивными красками… именно там они так кстати…

Зоя с некоторым смущением слушала этот лепет. Линдси изо всех сил старалась быть любезной, и, похоже, для нее это был в своем роде подвиг.

– Спасибо.

– И вы знаете, Зоя… мне очень жаль, что поначалу мы немного… немного не ладили. Все эти шпильки… они… словом, это лишь потому, что я так отчаянно желала заполучить реконструкцию дома Табиты Пайн!

– Ничего, я понимаю.

– Я и раньше занималась дизайном, но только… как бы это сказать… в виде хобби, а популярность заслужила не столько работами, сколько тем, что мой супруг был на виду. – Линдси справилась с собой и говорила теперь более ровным, хотя и не лишенным горечи тоном. – Он был важной птицей, мой супруг. Все перед ним юлили, все ему поддакивали.

– Вот как?

– Это правда. Я любила свою работу, но знала, что не заработаю этим на жизнь. Это был способ заполнить свободное время, как для большинства женщин того круга: кто-то устраивает благотворительные обеды, кто-то модернизирует дома знаменитостей.

– Но, Линдси…

– Это так. Вместе с браком я потеряла работу, потому что никто из бывших клиентов больше не желал меня замечать. Перестав быть женой того, перед кем они раболепствовали, я стала для них пустым местом. Не сразу я пришла к тому, что для подлинного успеха надо много трудиться. Вот почему эта гонка за проектом дома Табиты Пайн – я слегка помешалась на мысли, что сама по себе, без богатого мужа, не сумею ничего добиться. Панически боялась так, и остаться пустым местом.

– Но почему именно Уисперинг-Спрингз?

– Хотелось начать все сначала там, где нет никого из прежних знакомых. Нет и быть не может. А пустыня мне по душе. Однажды, в особенно беспросветный день, я ткнула пальцем в карту Аризоны – и вот я здесь.

– Добро пожаловать в клуб тех, кто начинает заново, – тепло сказала Зоя. – Такое чувство, что половина здешнего населения сбежала сюда за лучшей жизнью. Думаю, не случайно, – это самое подходящее место. Увидите, все у вас получится!

Глава 45

Прекрасно отреставрированный кабинет Уолтера Керуана был набит битком. Здесь собрался не только весь цвет населения Уисперинг-Спрингз, включая Клуб любителей истории в полном составе, но и множество почитателей его таланта. Пресса со своими камерами и вспышками теснилась в патио, за распахнутыми дверями.

Зоя, Бонни, Аркадия, Гарри и Синглтон с трудом нашли себе место в углу кабинета. Тео устроился на плечах у Синглтона, а Джефф каким-то образом ухитрился просочиться сквозь толпу в первый ряд, поближе к Итану.

Через головы собравшихся Зоя могла лишь мельком видеть мужа, стоявшего в противоположной части кабинета, у громадного камина, и занятого беседой с Паломой Сантана. Вопреки торжественности момента он был одет неформально. Казалось, его забавляет происходящий вокруг ажиотаж. Поймав его взгляд, Зоя послала воздушный поцелуй. Итан в ответ подмигнул.

– Прошу внимания! Прошу внимания! – Палома Сантана постучала ногтем по микрофону.

Все глаза обратились к ней, и гул голосов в кабинете постепенно затих. Зоя уловила движение в дверях – это супруги Раднор пытались протиснуться поближе. Нельсон обнимал за плечи Дарию, которая выглядела совершенно счастливой.

– Я рада приветствовать вас в доме Уолтера Керуана. Отныне он будет служить мемориалом этому классику американской литературы, который много лет жил и творил в нашем городе. Дом был так скрупулезно восстановлен благодаря совместным усилиям целого ряда людей. Среди нас находится профессор Миллард Коттингтон, известный своими публикациями о творчестве Керуана, он выступит со вступительным словом. Прошу приветствовать!

Профессор Коттингтон, от головы до пят воплощенный книжный червь, склонил голову в ответ на рукоплескания, принял микрофон, и затянул невообразимо нудную речь о весомом вкладе Керуана в литературу. Когда вздохи и шарканье достигли заметного уровня, он, наконец, перешел к более занимательному предмету.

– Почитатели Керуана знают, что его загадочная и безвременная смерть долгое время будоражила умы. Широкая публика не в силах сполна оценить ущерб, нанесенный исчезновением ценнейшей рукописи, но нас, библиофилов, посвятивших жизнь изучению творчества этого талантливого и плодовитого писателя, этот пробел мучил и подтачивал годами! Что же случилось в ту ночь в этом доме, в этом самом кабинете? Мы все собрались здесь сегодня еще и в надежде, что Итану Труэксу, человеку с опытом частных расследований, но весьма и весьма далекому от творчества Керуана и литературы в целом, удалось разрешить загадку, над которой тщетно билось несколько поколений ученых и коллекционеров.

Ну, отлично, в ярости подумала Зоя. Выставил Итана каким-то олухом, невеждой без зачатков образования!

– Спокойнее, спокойнее, – прошептала Аркадия, слыша, как она скрежещет зубами.

На другом конце комнаты Итан, нимало не задетый шпилькой профессора, занял место у микрофона.

– Ознакомившись с обстоятельствами дела, я нашел, что возможностей три, – невозмутимо начал он. – Первая – рукопись была украдена, продана и сейчас принадлежит чьей-то частной коллекции. Эту возможность я отмел после того, как Синглтон Кобб, мой друг, помощник и большой специалист по поиску редких изданий, тщательно прочесал черный рынок и не нашел никаких упоминаний о пропавшей рукописи.

При этом он сделал широкий жест в сторону Кобба, и все обернулись на человека с внешностью байкера и мальчишкой на плечах. Это заставило его залиться краской смущения, зато Тео напыжился от гордости.

Лицо профессора Коттингтона заметно омрачилось. Так ему и надо, напыщенному болвану, мстительно подумала Зоя. Должно быть, в своем самомнении он ни на одну минуту не предполагал, что в захолустье вроде Уисперинг-Спрингз имеется специалист такого рода.

– Вторая возможность, – продолжал Итан, – заключалась в том, что Уолтер Керуан сжег рукопись в ночь своей смерти. По словам экономки, Марии Торрес, у него было подобное намерение, и, насколько мне известно, большинство склоняется к этой версии.