Осколки чести. Барраяр - Лоис Буджолд

Ничто не напоминало тут Колонию Бета. Форбарр-Султан целиком лежал на поверхности планеты — странно двумерный и открытый всем стихиям. Города же Колонии Бета зарывались вглубь, в шахты и туннели, многослойные, уютные и надежные. Собственно говоря, на Бете вообще не имели понятия об архитектуре как о виде искусства — украшение жилищ там сводилось к отделке внутренних помещений. Просто удивительно, насколько разнообразными могут быть фасады зданий.

Охранники переминались с ноги на ногу и вздыхали, ожидая, когда ей надоест стоять, облокотившись на парапет. Им очень не нравилось, когда она приближалась к краю ближе, чем на три метра, хотя вся крыша была всего в шесть метров шириной.

Она вдохнула аромат полей, к которому примешивались запахи фабричного дыма и автомобильных выхлопов. На Барраяре допускалось совершенно бесконтрольное загрязнение воздуха, словно… Хотя он здесь и впрямь бесплатный. Никто его не распределяет, нет платы за обработку и очистку… Понимают ли эти люди, насколько они богаты? Они могут дышать этим воздухом, просто выходя из дома, принимая этот дар так же спокойно, как и замерзшую воду, падающую с неба. Она сделала лишний вдох, словно хотела, как скряга, скопить на потом, и улыбнулась… Скоро появится машина Форкосигана, въезжающая во двор…

Далекий резкий звук взрыва прервал плавное течение ее мыслей; у нее защемило сердце и перехватило дыхание. Оба охранника дернулись. «Ну, услышала взрыв, — мысленно пролепетала Корделия. — Совсем необязательно он имеет отношение к Эйрелу. — Но голос разума холодно уточнил: — Похоже на акустическую гранату. И не маленькую».

Из ущелья улицы в нескольких кварталах от резиденции поднимался столб дыма и пыли. Она наклонилась вперед…

— Миледи, — охранник взял ее за плечо. — Пожалуйста, вернитесь в дом.

Его напарник прижал к уху запястье с комм-браслетом, напряженно впитывая информацию. А у нее такого браслета сейчас не было.

— Что происходит? — спросила Корделия.

— Миледи, пожалуйста, спускайтесь! — Он подвел ее к люку чердака. — Я уверен, что все в порядке.

— Это была акустическая граната четвертого класса, выпущенная, по-видимому, из пневматического гранатомета, — сообщила она этому невежде. — Если только метавший — не камикадзе. Вы что, никогда не слышали, как они взрываются?

Из люка выскочила Друшикко, сжимавшая в руке намазанный маслом рогалик. В другой она держала парализатор.

— Миледи?

Охранник с облегчением подтолкнул Корделию к ней и вернулся к своему старшему. Душа Корделии стонала, но она стиснула зубы и позволила телохранительнице Увлечь себя на чердак.

— Что случилось?

— Пока не знаю. В подвальной столовой зажегся красный сигнал тревоги, и все бросились на свои посты, — ответила запыхавшаяся Дру. Похоже, она чуть ли не взлетела по шести лестничным пролетам.

С возгласом отчаяния Корделия помчалась вниз, особенно остро ощутив отсутствие лифта. Наверняка кто-нибудь дежурит у главного пульта в библиотеке — должно же хоть у кого-нибудь найтись комм-устройство… Она промчалась по винтовой лестнице, по белым с черным плитам холла.

Начальник охраны был там — он отдавал приказы. Дворецкий графа Петера дрожал от страха у него за спиной.

— Они едут прямо сюда, — бросил через плечо начальник охраны. — Срочно доставьте врача.

Дворецкий помчался исполнять приказ.

— Что случилось? — выпалила Корделия. Сердце у нее отчаянно колотилось — и не только от стремительного бега.

Он начал было говорить что-то успокаивающее и бессмысленное, но прервал себя на полуслове:

— Кто-то пальнул по машине регента. Промахнулся. Они едут сюда.

— Насколько промахнулся?

— Не знаю, миледи.

Наверное, и вправду не знает. Но раз машина осталась на ходу… Она беспомощным жестом разрешила ему продолжить свою работу и резко повернулась, чтобы выйти обратно в холл, однако наткнулась на двоих людей графа Петера, преградивших ей путь к двери. Она замерла на третьей ступеньке, кусая губы.

— Как вы думаете, лейтенант Куделка с ним? — чуть слышно спросила Друшикко.

— Вероятно. Обычно они вместе, — рассеянно ответила Корделия, не отрывая взгляда от двери. И ждала, ждала…

Она услышала, как подъехала машина. Один из слуг отворил наружную дверь. Охранники (и откуда их столько взялось?) обступили автомобиль сплошной стеной. Корделия успела заметить, что машина сильно поцарапана и покрыта копотью, но глубоких вмятин на ней видно не было. Заднее стекло уцелело, хотя на переднем был след от удара. Распахнулись дверцы, и Корделия вытянула шею, пытаясь разглядеть мужа, скрытого зелеными спинами охранников. Тут они расступились, и в проеме показался лейтенант Куделка. Он растерянно моргал, из носа у него текла кровь. Капрал службы безопасности поддерживал его под руку. Наконец появился Форкосиган — он шел не спеша, отмахиваясь от предлагаемой со всех сторон помощи. Даже в такую минуту никто не посмел дотронуться до него без разрешения. Все вошли в дом, и дворецкий захлопнул входную дверь.

Адмирал поймал поверх многочисленных голов взгляд жены, и его мрачное лицо чуть просветлело. Он еле заметно кивнул: «У меня все в порядке».

Ее губы ответно дрогнули: «Смотри у меня».

Куделка возбужденно говорил:

— …дьявольски большая дыра в асфальте! В нее бы целый грузовой катер влез. У водителя потрясающая реакция… Что? — Он покачал головой в ответ на какой-то вопрос. — Извините, у меня в ушах звенит. Повторите, пожалуйста.

Он замер с открытым ртом, прикоснулся к уху и изумленно уставился на окрасившуюся алой кровью руку.

— Ты временно потерял слух, Ку, — сказал Форкосиган. Голос его был спокойным, но чересчур громким. — К завтрашнему утру он восстановится.

Только Корделия догадалась, что говорит он так громко не ради Куделки: Форкосиган тоже ничего не слышал. Он слишком быстро двигал зрачками — и это было единственным признаком того, что ему приходится читать по губам.

Саймон Иллиан и врач появились почти одновременно. Обоих пострадавших увели в тихую гостиную в задней части дома; Корделия и Друшикко пошли следом. По требованию Форкосигана врач начал осмотр с Куделки.

— Один выстрел? — спросил Иллиан.

— Только один, — подтвердил Форкосиган, наблюдая за его губами. — Если бы он задержался, чтобы сделать второй, то мог бы прищучить меня.

— Если бы он задержался, мы сами смогли бы его прищучить. Следственная группа уже там. Стрелявший, естественно, давно скрылся. Ничего не скажешь, место он выбрал разумно — десятки путей к отступлению.