Разоблаченный любовник - Дж. Уорд

В конечном итоге я погнался за ним по улице, но он не обратил на меня внимания. Тогда, у всех на глазах, я схватил его. Я был в бешенстве. Я вывалил на него все дерьмо: что считал его самым паршивым отцом, что был удивлен, когда он перестал бить меня, ему же это так нравилось. Я заходил все дальше и дальше, пока мой старик наконец не посмотрел мне в лицо. Я просто застыл. Столько… ужаса было в его глазах. Он был напуган до усрачки. И тогда он сказал: «Да, я оставил тебя в пакое, только патамушта не мог пазволить тебе убить других маих дитей». Я был… Какого хрена? Он разрыдался и сказал, «Ты знал, што она была маей любимицей… да ты знал, и паэтому дал ей сесть в машину к тем ублюдкам. Ты сделал это, патамушта знал, што произойдет».

Бутч покачал головой.

— Боже, все это слышали. Все парни. Мой старший брат тоже… Мой отец на самом деле думал, что я сделал так, чтобы мою сестру убили и я мог вернуться к нему.

Марисса попытался обнять его, но он уклонился и глубоко вздохнул.

— Я больше не был дома. Никогда. Последнее, что я слышал о них, это то, что мама и папа каждый год ездят во Флориду, но все еще живут в том доме, где я вырос. Слышал, что ребенка моей сестры Джойс недавно крестили. И я знаю об этом только потому, что мне звонил ее муж.

Вот такие дела, Марисса. Из моей жизни вырван здоровый кусок. Я всегда отличался от других людей, и не только в своей семье, но и здесь, когда работал в полиции. Я никогда никуда не вписывался… пока не встретил Братство. Я встретил вашу расу… и, вот дерьмо, теперь я знаю почему. Я был чужой среди людей.

Он тихо выругался.

— Я хочу пройти через превращение не только ради тебя, но и ради себя тоже. Потому что чувствую… я мог бы быть тем, кем должен быть. В смысле, черт, я всю жизнь провел в дерьме. Я просто хотел бы знать, каково это — жить нормальной жизнью.

Мощным движением он поднялся с пола.

— Вот почему я хочу… я хотел это сделать. И не только из-за тебя.

Он подошел к окну и отодвинул голубую бархатную драпировку. Он смотрел в ночь, блики от света лампы на столе падали на его лицо, тяжелые плечи, мощную грудь. И золотой крест на его сердце.

Боже, он выглядел таким мечтательным, когда смотрел в окно. Жаждущим так сильно, что его глаза почти горели.

Она вспомнила его той ночью, когда питалась от Ривенджа. Печальный, охваченный болью, парализованный своей природой.

Бутч пожал плечами.

— Но… ты же знаешь, не всегда можно получить то, что хочешь. Так что пусть все будет как есть.

Он взглянул на нее.

— Как я уже говорил, если ты не хочешь, я не буду этого делать.

Глава 35

Бутч отвел взгляд от Мариссы и снова уставился во мрак. В плотном черном полотне ночи он видел свою семью — картинку, от которой глаза начинало жечь. Срань Господня, раньше он никогда не озвучивал эту историю целиком. И не ожидал, что придется.

Не особо симпатичная картинка, совсем даже.

Но она стала одной из причин его желания пройти через превращение. Он мог использовать его как попытку начать новую жизнь, а изменение стало бы вторым рождением, разве не так? Свежее начало, в котором он был бы кем-то другим, кем-то… улучшенным. Очищенным. Это было бы чем-то похожим на крещение кровью.

И, черт, он жаждал очистить лист жизни от всего: семейной хрени; поступков, которые он совершил, уже, будучи взрослым; от этого дерьма с Омегой и лессерами.

Он вздрогнул, поняв, как близок был к этому.

— Да… хм, я просто скажу Рофу и остальным, что это не…

— Бутч, я…

Он оборвал ее, подойдя к двери и распахнув ее. Грудь его запылала огнем, когда он взглянул на Рофа и Ви.

— Простите, парни. Планы поменялись…

— Что вы будете с ним делать? — Голос Мариссы, рассекший воздух, был резким и громким.

Бутч оглянулся. Стоя на другом конце кабинета, она выглядела такой же мрачной, каким он себя чувствовал.

— Ну? — спросила она. — Что вы будете с ним делать?

Кивком Роф указал налево.

— Вишес, давай лучше ты.

Ответ Ви состоял из голых фактов, только по существу. И был ужасен.

Проклятье, любой план, финальной стадией которого было «а потом мы начнем молиться» мало походил на путешествие в Диснейленд.

— Где вы будете делать это? — спросила она.

— Внизу, в учебном центре, — ответил Ви. — В аппаратной есть отдельное помещение для оказания первой помощи и процедур физиотерапии.

На протяжении повисшей паузы Бутч не сводил глаз с Мариссы. Она, конечно, не могла…

— Хорошо, — сказала она. — Хорошо… Когда мы сделаем это?

Глаза Бутч расширились.

— Детка…?

Она не отрывала взгляд от Вишеса.

— Когда?

— Завтра ночью. Шансы на успех увеличатся, если у него будет немного времени, чтобы прийти в себя после возвращения.

— Значит, завтра ночью, — повторила Марисса, обхватывая себя руками.

Ви кивнул, а затем посмотрел на Бутча.

— Мне думается, что вам сейчас хотелось бы уединиться. Я переночую здесь, в главном доме, так что Яма будет в полном вашем распоряжении.

Бутч был настолько ошарашен, что едва ли улавливал смысл происходящего.

— Мариссы, ты…

— Да, я уверена. И я в ужасе. — Она прошла мимо него по направлению к двери. — А теперь я бы хотела отправиться в домик у ворот, если ты не возражаешь.

Он схватил рубашку и отправился следом за ней.

Пока они шли вперед, он взял ее за локоть… но его все равно не оставляло ощущение, что это она ведет его.

К тому времени, как они добрались до Ямы, Бутч уже не понимал настроя Мариссы. Она молчала, но вышагивала по внутреннему дворику словно солдат, являя собой лишь силу и сосредоточенность.

— Я бы хотела выпить, — сказала она, когда он закрыл дверь.

— Окей. — По крайней мере, с этим он мог справиться. Учитывая, что у них дома, не было ничего, кроме спиртных напитков.

Пройдя в кухню, он открыл холодильник. О, черт… гниющие пакеты из «Тако Хэлл» и «Арбис». Горчица. Два дюйма молока, превратившегося с твердую массу.

— Не знаю, что у нас есть… Эмм, вода…

— Нет, я хочу выпить.

Он взглянул на нее, подняв голову над дверью холодильника.

— Ну… хорошо. У нас есть скотч и водка.

— Попробую водку.

Заливая лед Грей Гузом, он наблюдал за тем, как она прохаживается вокруг. Она осмотрела компьютеры Ви. Кикер. Плазменную панель телевизора.

Он подошел к ней. Он хотел, чтобы она оказалась в его объятьях, но он лишь подал ей бокал.

Она приложила его к губам, запрокинула голову назад, сделала большой глоток… и закашлялась так сильно, что на глазах выступили слезы. Пока она пыталась прочистить горло, он подвел ее к дивану и уселся рядом.