После падения - Анна Тодд

– Я… не знаю… – Я помню, как кто-то говорил мне, но не могу вспомнить кто.

«Это не Зед, это Хардин», – сказал тогда Хардин, его голос звучит, словно наяву.

– Ты был здесь, так? Вчера вечером? – Я делаю шаг к нему.

Хардин прислоняется к стене.

– Ты был тут, я помню. Ты сказал еще, что собирался напиться, но не сделал этого…

– Не думал, что ты вспомнишь, – бормочет Хардин.

– Почему тебе было просто мне не сказать? – У меня трещит голова от этих попыток отличить наркотические сны от реальности.

– Не знаю. Я собирался, но потом все стало нормально, ты улыбалась. И я не хотел портить тебе настроение.

Он пожимает плечами и пристально рассматривает картинку с райскими вратами.

– Почему ты сказал, что отвез меня домой после того, как все кончилось?

– Тебя отвез не я, это был Зед.

Припоминаю, что было раньше; все так спутанно.

– Значит, ты приехал потом? А что я делала?

Я хочу, чтобы Хардин помог мне восстановить последовательность событий. Самостоятельно я это сделать не смогу.

– Ты лежала на диване и едва могла говорить.

– Ох…

– Ты звала его, – добавляет он тихо, и в его голосе слышится страдание.

– Кого?

– Зеда, – коротко отвечает он, но я понимаю, какие эмоции скрываются за этим ответом.

– Нет, я не звала его. – Это же бессмысленно. – Все сложнее.

Пытаюсь разобраться в груде психического мусора и наконец ухватываю логическую последовательность… Хардин говорит о Дэне, Хардин спрашивает меня, слышу ли я его, и я спрашиваю его о Зеде…

– Я хотела узнать, не подрался ли ты с ним. Наверное, так. – Воспоминание смутное, но точно реальное.

– Ты произнесла его имя не один раз; все нормально. Ты была без сознания. – Он опускает глаза вниз и не смотрит на меня. – Я и не ждал, что ты будешь звать меня.

– Я его не звала. Я мало что помню, но мне было страшно. И точно знаю, что я хотела, чтобы ты был рядом, – признаюсь я, не раздумывая.

И зачем я это сказала? Мы с Хардином вновь расстались. Это наш второй разрыв, но у меня такое чувство, что расставаний было гораздо больше. Может быть, потому, что теперь я не висну у него на шее, как только он признает свою вину. На этот раз я ушла из дома и оставила все его подарки, а менее чем через сутки уезжаю в Сиэтл.

– Иди сюда, – говорит он, протягивая руки ко мне.

– Я не могу. – Копируя его жест, провожу рукой по волосам.

– Нет, можешь.

Всякий раз, когда Хардин оказывается рядом, неважно, что происходит, его близость я ощущаю каждой клеточкой тела. Мы либо орем друг на друга, либо улыбаемся и шутим. Всегда только крайности, никаких середин. Сейчас мне кажется таким естественным, почти инстинктивным шагом кинуться в его объятия, не обращая внимания на его черствость, игнорируя все условности, диктуемые нам тем ужасным положением, в котором мы находимся.

– Мы больше не вместе, – спокойно замечаю я, скорее себе.

– Я знаю.

– И я не могу притворяться, что ничего не случилось.

Закусив нижнюю губу, я стараюсь не замечать, как округляются его глаза при упоминании о наших отношениях.

– Я и не прошу тебя об этом, просто говорю тебе, иди ко мне.

Он все еще протягивает ко мне руки так призывно и заманчиво, что меня влечет к нему все сильнее.

– Если я это сделаю, мы опять попадем в замкнутый круг, из которого оба решили вырваться.

– Тесса…

– Хардин, пожалуйста!

Я отодвигаюсь дальше. Эта гостиная слишком мала, чтобы увернуться от него, а мой самоконтроль начинает давать сбой.

– Ладно, – наконец вздыхает он, резко проводя рукой по волосам, как он обычно делает в случае разочарования.

– Это нужно нам обоим, и ты это знаешь. Некоторое время мы должны держаться на расстоянии друг от друга.

– Держаться на расстоянии?

Он смотрит на меня, как раненый зверь, и я боюсь того, что он скажет дальше. Я не хочу ссориться, и сегодня не лучший день для скандала.

– Да, некоторое время лучше побыть одним. Мы не можем быть вместе, все говорит об этом. Ты же сам об этом сказал недавно, когда был сыт по горло. Ты выгнал меня из дома.

Я складываю руки на груди.

– Тесса… Блин, ты не можешь так… – Он смотрит мне в глаза и останавливается на полуслове. – Как долго?

– Что?

– Сколько мы должны быть на расстоянии?

– Я… – Я не ожидала, что он согласится. – Не знаю.

– Неделю? Месяц? – уточняет он.

– Не знаю, Хардин. Мы оба должны понять, что нам лучше.

– Мне лучше быть с тобой, Тесса.

Слова отдаются эхом у меня в груди, и я заставляю себя отвести взгляд от его лица, прежде чем потеряю силы к сопротивлению.

– Мне тоже – с тобой, но ты постоянно бесишься, и с тобой я постоянно на грани. Тебе нужно что-нибудь сделать со своим характером, а мне нужно время на себя.

– Так что, это опять моя вина? – спрашивает он.

– Нет, и моя. Я слишком зависима от тебя. Мне нужно стать более независимой.

– С каких это пор ты так решила? – По его тону ясно, что он никогда не воспринимал мою зависимость от него как проблему.

– С тех пор, как мы в пух и прах разругались несколько ночей назад. На самом деле все началось несколько раньше, а Сиэтл и тот ночной скандал были просто последней каплей.

Наконец решаюсь взглянуть на Хардина и замечаю, что выражение его лица изменилось.

– Ладно. Понимаю, – говорит он. – Извини, я знаю, что многое испортил. Мы уже сто раз скандалили из-за Сиэтла, и, возможно, время прислушаться к тебе внимательнее. – Он тянется к моей руке, и я позволяю ему взять ее, на мгновение сбитая с толку его покладистостью. – Я дам тебе больше свободы, ладно? С тобой и так случилось за последние сутки достаточно дряни. Не хочу создавать тебе еще одну проблему… на этот раз.

– Спасибо, – отвечаю я.

– Может, дашь мне знать, как доберешься до Сиэтла? И еще тебе нужно немного поесть и отдохнуть. – Его зеленые глаза смотрят мягко, тепло и успокаивающе.

Мне хочется попросить его остаться, но я понимаю, что это не лучшая идея.

– Ладно. Спасибо… правда.

– Ты не должна меня благодарить – Он засовывает ладони в узкие карманы своих черных джинсов и смотрит на меня. – Я передам от тебя Лэндону привет, – добавляет он и выходит.

Не могу не улыбнуться, когда он задерживается возле машины Лэндона, чтобы бросить долгий взгляд на дом перед тем, как сесть на пассажирское место.

Глава 68

Как только машина Лэндона исчезает из виду, на грудь наваливается тяжесть, и я отхожу от крыльца, закрыв дверь.

Ной стоит, прислонившись к косяку между комнатой и кухней.