Быт и нравы царской России - В. Анишкин

В середине века на должности приходских священников стали, наконец, назначать людей по крайней мере с семинарским образованием.

Православное духовенство считалось замкнутым сословием, согласно существовавшему обычаю приход передавался по наследству от отца к сыну или зятю.

После кончины Филарета государственное вмешательство в церковные дела сильно возросло и особенно при обер-прокуроре К.П. Победоносцеве, который 25 лет возглавлял «духовное ведомство». Победоносцев взял в свои руки все церковное управление и до минимума свел роль Синода. Тем не менее православная церковь обладала большими возможностями нравственного влияния на народ. Церковь напоминала о вечных ценностях, призывала богатых к умеренности и противодействовала возникновению анархии и смуты в государстве.

Кризис и потеря государством контроля над обществом привели к тому, что в конце XIX в. рабочие в городах стали терять набожность, и их равнодушие к религии сменялась атеизмом[252], а так как они были тесно связаны с деревней, то их антирелигиозные настроения передавались и более приверженным к вере крестьянам.

Культурный и духовный подъем России

XIX в. — время культурного и духовного подъема в России. Если в XVIII в. в России был открыт лишь один университет в Москве, то уже в самом начале следующего века один за другим открываются университеты в Казани, в Харькове, в Петербурге, в Киеве, а в 1882 г. был открыт первый университет в Сибири, в Томске. В 1811 г. в Московском университете училось всего 215 студентов, а в 1831 г. — 814. В 1824 г. в России действовало 49 гимназий, в 1854 г. их уже насчитывалось 77.

И все же в XIX в. в России образование было на крайне низком уровне. В Петербурге в конце века грамотность составляла 44%, в Москве — 55, в губернских городах — до 70%, а в деревне грамотность была вообще явлением редким. К концу XIX в. грамотной была всего лишь четвертая часть населения. Но положение улучшалось с развитием земских школ и с расширением церковноприходских школ.

Основой среднего образования в XIX в. была мужская классическая гимназия. В России их насчитывалось 180. В 1862 г. появились женские гимназии, к концу века их количество достигло 142. В университеты могли поступать только выпускники мужских гимназий. Детей кучеров, прачек, мелких лавочников в гимназии не принимали. В 1878 г. в Петербурге открылись Высшие женские курсы.

В XIX в. произошел стремительный взлет в культурном развитии России. Недаром этот век называют «золотым».

В середине века в России открылся Эрмитаж, где были собраны художественные ценности императорской фамилии и который стал общедоступным художественным музеем.

Частные театры, которые заводили некоторые помещики, часто становились общедоступными. Актеры этих театров состояли из крепостных и вольнонаемных. До 80-х гг. в России преобладали императорские театры, но в конце века появились и частные. Строгая цензура не всегда дозволяла ставить в провинции те спектакли, которые шли в столицах.

В XIX в. в России издавалось большое количество газет и журналов, но тиражи даже самых популярных изданий печатались не более чем в 1500 экземпляров.

Основным видом изданий в России конца XIX в. оставались журналы. Тираж «Современника» достигал при Чернышевском и Добролюбове 7 тысяч экземпляров.

Русская культура успешно развивалась на протяжении всего XIX в.

Глава 32. Россия в царствование Александра I

(1801-1825)

Личность императора. ❖ Воспитание. ❖ Формирование личности Александра. ❖ Ранняя женитьба и внебрачная связь. ❖ Петербург и Гатчина. ❖ Планы государственного переустройства и Грузинское царство. ❖ Мучительное начало. ❖ Исправление ошибок. ❖ Противники новых порядков. ❖ Отношение к екатерининским чиновникам. ❖ Патриотизм русского народа в Отечественной войне. ❖ Наполеон в России. ❖ Психологический портрет Александра последних лет жизни. ❖ Легенда о смерти императора.

Личность императора

С Александром I произошел случай, который говорит о его способности к состраданию. Во время его возвращения в Петербург из путешествия по России на пути в Вильну (Вильнюс), близ Ковно (Каунас), Александр заметил на берегу Немана толпу людей и приказал остановить коляску. Один из крестьян был сильно поранен лопнувшим канатом, которым он с товарищами тянул барку. Александр помог поднять раненого, послал за доктором и дождался, пока крестьянина уложили на телегу и отправили в ближайшую деревню. Очевидцы отмечали «выражение необычайной доброты и величия, которым озарено его лицо».

«В первых же словах, сказанных мне, тронула меня благородная простота, с которой подходил он к великим вопросам, волновавшим Европу. Я всегда считала признаком посредственности боязнь говорить о важных вопросах, боязнь, которая свойственна почти всем государям Европы. Александр, наоборот, беседовал со мною так, как сделали бы это государственные люди Англии…

Император с восторгом говорил мне о своем народе и о его великой будущности. Он сказал мне о своем желании (которое признает за ним весь мир) улучшить положение крестьян, еще закованных цепями рабства{253}», — пишет мадам де Сталь.

Воспитание

Из письма Екатерины II королю Густаву III, написанному в 1778 г., можно заключить, что Александр воспитывался в спартанских условиях. Сразу после крещения он был перенесен на половину бабки, в отдельную достаточно большую комнату, в которой было много воздуха, и следили, чтобы в его комнате температура не поднималась выше 14 — 15 градусов тепла. Младенца не укачивали, и он спал не в люльке, а на кожаном матрасе под легким английским одеялом. Когда он спал, при нем не запрещалось громко разговаривать. С самого рождения Александра приучали к обливанию водой и сну на открытом воздухе. Его никогда не кутали, и он не знал простуды.

Помня об ошибках Петра I и о своих собственных ошибках, Екатерина решила сама воспитать старшего внука как наследника престола. В Александре преобладала вюртембергская наследственность по матери, и этим он отличался от Константина, в жилах которого преобладала голштинская кровь. Константин был в какой-то мере похож на отца, Павла I, Александр же отличался от него красотой, а в лице его было больше задумчивости и робости, чем смелости.

Уже в 4 года Александр умел читать, писать и рисовать, говорил по-немецки, по-французски и по-английски.

В марте 1785 г. императрица не без основания говорила, что «эти дети подают очень великие надежды».

Формирование личности Александра

В воспитании Александра Екатерина предпочла идеологическое направление, считая это более важным, чем широкое и солидное образование, а поэтому поручила наследника республиканцу швейцарцу Лагарпу, которого он искренне полюбил и считал другом до конца жизни. Так, в январе 1808 г. он писал ему: «Я вам обязан тем, что я знаю». Он также говорил: «Никто более Лагарпа не имел влияния на мой образ мыслей. Не было бы Лагарпа, не было бы Александра».

И Екатерина и потом Александр называли себя «республиканцами по духу», имея в виду больше моральные принципы, чем политические убеждения. Эти принципы формировались на философии французских просветителей и имели в своей основе такие качества, как благородство, достоинство, гражданская совесть, справедливость и следование общественному долгу.

Известны слова Екатерины, обращенные к Лагарпу: «Будьте якобинцем, республиканцем, чем вам угодно, я вижу, что вы честный человек, и этого мне довольно».

Однако многие не одобряли выбор Екатерины. Вигель[254], например, считал, что «воспитание Александра было одной из великих ошибок Екатерины». На это намекает и современник И.А. Крылов в басне «Воспитание льва».

В юном возрасте Александру пришлось жить среди интриг, корысти и произвола. Дворец отличался распущенностью нравов и быта, хотя внешне все это прикрывалось внешним блеском и салонным изяществом.

Таким образом, у него не было доброй памяти о бабке, а ее царствование вызывало у него осуждение.

В письме к своему другу Виктору Кочубею, датированному 1796 г., Александр дал такую характеристику двору и ближайшему окружению Екатерины: «Придворная жизнь не для меня создана. Каждый день я страдаю, когда должен являться на придворную сцену, и кровь портится во мне при виде низостей, совершаемых другими на каждом шагу для получения внешних отличий, не стоящих в моих глазах медного гроша. Я чувствую себя несчастным в обществе таких людей, которых не желал бы иметь у себя и лакеями, а между тем они занимают здесь высшие места»{255}.

Такая обстановка заставила Александра подумать о том, чтобы отказаться от престола, поселиться с женой на берегах Рейна и жить тихой частной жизнью. Лагарпу он в том же 1796 г. писал: «… я вспоминаю и вас и обо всем, что вы мне говорили, когда мы были вместе! Но это не могло изменить принятого мною решения отказаться со временем от занимаемого мною звания. Оно с каждым днем становится для меня все более невыносимым, по всему тому, что делается вокруг меня. Непостижимо, что происходит: все грабят, почти не встречаешь честного человека, это ужасно»{256}.