Волшебный туман - Сьюзен Виггз

Прежде чем Кэтлин успела ответить, Рори издал вопль, бросился за преследуемым и метнул копье. Не оглядываясь, Весли быстро нагнул голову. Он был человеком, одержимым дьяволом, но одновременно охраняемым Богом, недосягаемым для простого смертного. Снова Кэтлин почувствовала в нем какую-то необычность и сначала не смогла определить ее. Затем поняла: когда Весли бежал, казалось, его ступни не касаются земли, его движение не всколыхнуло ни единого листка, ни единой ветви.

— Клянусь, он не осознает, что делает, — удивленно сказал Том.

Благоговейный трепет появился в глазах у воинов. Лайам прикусил большой палец против сглаза. У Кэтлин покалывало в шее. Какая-то неестественная сила овладела Весли. Подобно Руаду из легенды, он оседлал невидимого крылатого коня.

Бег продолжался еще четверть мили. Весли мчался с энергией, которая обескуражила преследователей и сбила с толку зрителей. Он казался настоящим демоном, когда увертывался и уклонялся от ударов, перепрыгивал через препятствия, не замедляя шага, и на высокой скорости приблизился к финишу.

Достигнув трепещущего флажка, обозначающего конец погони, Весли понял, что произошло что-то необычайное. Ослепительная белизна забытья стала приобретать очертания реальности. Вернулась боль, пронзив грудь и опустившись к ногам. С изумлением он осознал, что смертоносная погоня осталась позади.

Он остановился у флажка, схватился за шест и опустился на колени. Рука поднялась, чтобы проверить волосы. Косы были в порядке.

— Боже мой, — выдохнул он, — я выдержал.

— Да, — закричал Том, подъезжая на пони. — Хвала всем святым и проклятье всем грешникам, ты, парень, выдержал это!

На жеребце подъехала Кэтлин. Ее сияющие большие глаза смотрели на него со смешанным чувством гордости и благоговения.

— Как, Весли? Как ты сумел? Схватившись за шест, он с трудом встал и покачал головой, не в состоянии объяснить.

— Вы настоящий победитель, — ликовал Курран Хили.

Пот ручьем тек по лицу Весли, спине и плечам.

— Нет, Курран, — ответил он. — Я… — он взял фляжку у Бригитты, сделал глоток и тотчас же выплюнул. — Вода? Боже, что должен совершить мужчина, чтобы получить пиво?

Девочка вручила ему другую фляжку.

— Промочите горло этим, сэр, — сказала она, и ее лицо расплылось в улыбке.

—Осушив фляжку, Весли повернулся к Кэтлин.

— У меня было странное ощущение, что все это сделал не я.

Он услышал нервозность в ее голосе, когда она откинула голову и засмеялась.

— А кто же тогда? Ведь каждый из нас видел, что ты пронесся через лес словно дыхание ангела.

Прежде чем Весли смог ответить, вперед выступил Рори Бреслин, дергая себя за латный воротник и пыхтя от напряжения.

— Ничего подобного я не видел за свою жизнь.

— Я вижу в этом мудрую и справедливую руку Господа, — заявил Симус. — Он один из нас, иначе он бы не выжил.

— А ты ничего не забыл? — спросил Рори. Весли криво улыбнулся.

— Да, что я смертный человек в конце концов. Фианна требует многого от мужчины.

— А я напоминаю тебе о поэтическом произведении, — перейдя на ирландский, Рори добавил: — Тело может оказаться подходящим, хотя я очень сомневаюсь в некоторых его частях, но как насчет ума и ирландского языка?

Все еще испытывая боль, Весли глотнул немного пива.

— Разве правда, что он должен сложить песни и стихотворения на ирландском? — обеспокоенно спросил Курран.

— Да, — подтвердил Том Генди. — так это записано.

Неофициальная обрядовая тишина повисла над собравшимися в зале. Кэтлин сидела за круглым столом между Симусом и Томом. Со взвинченными нервами и бьющимся сердцем она напряженно ждала.

Последний этап обряда посвящения был решающим. Воин не может быть принят в Фианну, пока не докажет способности ума так же, как и способности тела.

Симус играл кончиком бороды.

— Я хотел бы видеть этого человека среди нас. Но бедная душа не знает ирландского.

Рори сделал большой глоток самогона и захихикал.

— Я бы не стал беспокоиться об этом, Симус. Хокинс еще не созрел до этого.

Кэтлин овладела печаль. Она тоже хотела, чтобы Весли все удалось. Как просто все было бы, если бы он отдал Ирландии свое сердце. И она открыла бы ему душу, как и должна делать жена.

Тогда она свободно полюбила бы его.

Однако Джон Весли Хокинс был прирожденным англичанином, и этот факт станет мучительно очевидным, когда он появится перед собранием и окажется, что не может говорить на ирландском. Ею овладела мрачная уверенность, что после сегодняшнего вечера он покинет ее. И она останется с горьковато-сладкими воспоминаниями о любви, которую из-за своего упрямства и гордости не сумела удержать.

Через открытую дверь был виден надвигающийся вечер. Сумерки окрасили мир в голубовато-холодный цвет. Отдаленное блеяние овец Маджа смешивалось с плещущимися звуками моря и свистом ветра.

В дверном проеме появился Весли. Тишина в зале стала еще более ощутимой. Кэтлин затаила дыхание.

Его расплетенные рыжие волосы развевались величественной гривой вокруг лица, которое, увидев однажды, невозможно было забыть. Строгие линии носа и скул смягчались широким ртом с полными губами. Глаза светились затаенной глубиной, которая обещала женщине раскрыть его душу и положить к ее ногам спрятанные там чудеса.

Простая одежда, состоящая из штанов и туники, перехваченной в поясе широким ремнем, придавала Весли вид кандидата на принятие обета.

«Каковым он когда-то и был», — с неудовольствием вспомнила Кэтлин. Она представила его распростертым перед алтарем с зажженными свечами. И произнесла про себя слова благодарности за то, что он не нашел в этом своего призвания.

Весли подошел к столу и опустился перед ней на одно колено. Несмотря на почтительный поклон, Кэтлин не смогла обнаружить ничего, даже отдаленно напоминающего смиренность, в мужчине, который склонился перед ней.

Следуя традиционным предписаниям, она сказала:

— Встань и расскажи нам песни древних, — Кэтлин говорила на ирландском и не надеялась, что он поймет ее.

Весли поднялся. Она старалась придать безразличие своему лицу, но чувства, отраженные в ее глазах, сделали это невозможным.

Что он увидел, когда посмотрел на нее?

«Боже, я так люблю ее». Он прошептал эти слова в молельне, словно молитву.

Сейчас его глаза посылали ей то же самое признание.

Ее сердце услышало и поверило. На губах появилась изумительная улыбка. Ответная улыбка Весли согрела ее сердце.

— Если можно, я начну.

Ее настроение резко упало, потому что он говорил на английском. На языке ее врагов. Она заставила себя кивнуть.