Кулаком и добрым словом - Самат Айдосович Сейтимбетов

— Мартахар Буря благословил ее.

— Воистину он достоин тех легенд, что о нем рассказывают. Нет хуже для тварей, питающихся подземной маной, чем применение божественных умений и благословений, - покачал головой Цорн. - Полагаю, он коснулся королевы и ощутил, понял все то, что мы упустили и осознали только сейчас! Оборотень внутри нее должен был повлиять на детей и исказить их.

— Что?! - лицо Гатара исказилось, словно его самого оглушили благословением.

— Увы, увы, я даже не подумал об этом! Горе мне! Позор на мою лысину! Буря оглушил кусок твари благословением и направил его на выход, образно говоря.

— Это могло убить Ираниэль!

— Возможно, кхм, кхм, он слегка переоценил, кхм, кхм, силы королевы. Любая из героинь, приехавших с ним, уже избавилась бы от излишков.

— У меня не будет сисек!!! И жопы!!! Ты меня разлюбишь!!! - навзрыд взревела Иааиуиэль.

— Конечно же нет! Я всегда буду любить тебя! Любой!

Астард раскрыл глаза и Иааиуиэль словно ударили изнутри. Все начало сокращаться, а камень пошел по горлу, застрял и на несколько секунд ей показалось, что она сейчас задохнется. Затем рванул дальше и вылетел из нее, прямо об пол, так как ее уже перевернули. Вместе с камнем, куском плоти зеленого цвета полились кровь и гной, и кто знает, что еще. Иааиуиэль немедленно сунули под нос зелье исцеления, затем зелье очистки и ее пронесло не только сверху, но и снизу, а затем все повторилось, и она плакала, видя, что стала снова плоской, тощей повсюду.

Единственной выпирающей частью в ней остался живот.

— Покой, покой и еще раз покой, - твердо повторил целитель Цорн Барнакен. - Она потеряла часть умений и Атрибутов, а также избавилась от желаний и эмоций, навеваемых оборотнем. К этому надо привыкнуть.

Все так, подумала Иааиуиэль опечаленно, все так. Она вспомнила Бранда, но внезапно картина его морщинистых рук, старческого тела, вечно недовольного лица вызвало у нее лишь отвращение и неприятие, а не сильнейший выплеск желания отдаться любой ценой. Рука ее снова провела по плоской груди.

— Но как же, ведь съезд правителей уже вот-вот, - растерянно повторил Гатар. - Будут спрашивать, где вы и про переименование Стордора, а я опять не найдусь с ответом.

— Езжайте, - тихо вздохнула Иааиуиэль, - а я здесь останусь, присмотрю.

— Покой, - многозначительно повторил Цорн.

— Да, с нашими королевскими делами покоя не будет, - кивнула Марена, - так что я останусь и присмотрю. Езжай, муж наш, не посрами там Стордор. И скажи всем твердо, что переименования не будет!

В другой раз это растерянно-глуповатое выражение на лице Гатара только позабавило бы Иааиуиэль, но сейчас ей было тоскливо и даже как-то одиноко. То, что ребенок... дети, теперь не пострадают, как-то не радовало. Да и не просила она такого благословения на их свадьбу и коронации. Опять все лезли в ее жизнь, боги, герои, подданные, хотелось закричать и убежать далеко в лес.

— Можно в Алавию съездить, - предложил вдруг Гатар. - Там лес, эльфы, если уж все вернулось к тому, что было прежде?

— Я и раньше их не любила, - мрачно ответила Иааиуиэль, отворачиваясь.

— Покой и положительные эмоции, - сказал Цорн. - Иначе все может закончиться плохо.

Он раскланялся и ушел, не дав просочиться внутрь барону Давади и Норму.

— Да и какой там покой? У Амали с Минтом своих хлопот полон рот, не говоря уже о том, что из Минта правитель, как из нас герои, - добавила Иааиуиэль.

— Ну, вдруг Амали там тоже уже того, забеременела, - развел руками Гатар.

— Почему вдруг? - фыркнула Марена. - Она же писала об этом! И про свою семейную жизнь и проблемы в Алавии!

— Ну, я это... не вникал особо, - смутился Гатар, почесал затылок. - Женские дела, ну мало ли там, какие-то секреты вдруг.

Он окончательно смутился и даже немного покраснел, кажется. Это было так мило, что Иааиуиэль вдруг ощутила прилив нежности и желания, вспомнила все, что было между ней и Гатаром и вдруг ощутила радость. Это были ее желания, не какого-то куска твари и чем она вообще думала, когда приживляла его себе? Ах да, вдруг вспомнила Иааиуиэль - она хотела сделать это назло надоевшим соплеменникам, окончательно провести черту между собой и ими, отрезать себе пути к отступлению. Насладиться прелестями плоти тоже, но как показывал пример Бранда и Светлейшей, куски монстров для этого не требовалось, достаточно было одного желания.

— Давай, Гатар, возьми меня прямо здесь! - Иааиуиэль рванула на себе одежду, вздымая уже несуществующую грудь.

Марена, уловившая ее настрой, припала губами к уху Иааиуиэль, потянула рукой Гатара.

— Не буду мешать торжеству жизни, - пробормотал под нос жрец Астард Больбус, покидая зал.

Глава 33

21 день 10 месяца 879 года, "ничейная" земля вдоль драконьих гор

Горы нависали, давили, пробуждали нехорошие воспоминания.