Бой на вылет - Алексей Евтушенко

Бой мы выиграли захватом базы противника со счётом уничтоженных танков 14:11 в нашу пользу. Я с экипажем сжёг четверых, а моя «Пантера» отделалась лёгкими повреждениями. Очень и очень неплохой результат. Не сверхвыдающийся, но вдохновляющий. Особенно для первого боя. Потому что начинать игровой день с поражения всегда неприятно.

Тело аватара устает меньше человеческого, но всё же устаёт, и к концу дня, после семи проведённых боёв, я почувствовал, что вполне на сегодня удовлетворён и не стоит дальше искушать судьбу. И то сказать. Пять побед (на «Пантере»), одно поражение (на Т-54) и одна ничья (снова на «Пантере»). При этом уничтожено семнадцать вражеских танков! Больше чем по два фрага на игру. И денег заработал вместе с экипажем, и опыта. Даже мелькнула, было, мысль не продавать Т-54 пока, но я задавил её в зародыше. Продавать обязательно. Сегодня повезло, да. А завтра? Сколько раз уж так бывало — начинаешь новый игровой день на волне эйфории от вчерашних побед, а судьба тебя по носу — бац! Три-четыре игры в полный слив, и вот уже денежный счёт тает и оседает, будто сугроб в апрельский денёк. Нет уж, чем-чем, а здоровьем сына я рисковать не стану.

— Ну что, — говорю экипажу, когда наша «Пантера» возвращается после седьмого, победного боя, в ангар. — Вы как хотите, а я домой. Аллес, хватит.

— Устал от побед, командир? — подмигивает Вальтер, вытаскивает сигареты и протягивает пачку мне. У меня есть свои, но я не отказываюсь, беру.

— Спасибо, — высекаю колёсиком огонь из точной копии бензиновой зажигалки времён Второй мировой, протягиваю наводчику. — Что-то вроде. Не хочу удачу искушать. К тому же есть ещё кое-какие дела.

Интересно всё-таки было бы познакомиться с ним, то есть с ней, как-нибудь в реале. Стоп-стоп, говорю себе. Что значит «интересно»? У тебя жена, Славик, не забывай. Любимая. Зовут Катя. А при чём здесь жена сразу? Просто познакомиться, ничего больше. Ага, знаю я твоё «просто»…

Курим, беседуем. Вальтер говорит, что, пожалуй, на сегодня ему тоже достаточно впечатлений и всего остального. Мехвод Ганс и заряжающий Питер с ним соглашаются. И только Марк собирается повоевать ещё в других экипажах. Дело хозяйское, пусть воюет. Докуриваем, прощаемся до завтра и расходимся.

Открываю глаза и вижу над собой изогнутую прозрачную поверхность «колыбели». Вдох-выдох. Сгибаю-разгибаю руки, потом ноги. Всё нормально, ничего с моим телом, пока я воевал, не случилось. Так и должно быть. Стаскиваю «шлемофон», откидываю крышку «колыбели», вылажу, обуваюсь, делаю несколько энергичных разминочных движений, десяток раз приседаю и направляюсь в административную зону.

Продажа Т-54, перевод необходимой суммы на наш с Каткой общий семейный счёт и короткий разговор с ней по комму заняли у меня не более двадцати минут, и, когда я вышел на улицу и направился к посадочной площадке глайдеров, солнце уже вовсю клонилось к западу и вскоре должно было нырнуть за кромку недалёкого леса. Вот и день, считай, прошёл. Очередная суббота. Говорят, лет сто назад мужики по выходным дням на рыбалку ездили. С одной стороны, вроде бы, следуя древнему мужскому инстинкту добытчика, а с другой, желая отдохнуть от семейных забот и хоть ненадолго почувствовать себя свободным человеком. Чёрт его знает. По-моему, нет более дурацкого занятия, чем сидеть на берегу водоёма с удочкой и пить водку. То ли дело мы! И отдых, и удовлетворение древнего мужского инстинкта воина, и никакого вреда организму. Не только от алкоголя, но и природных неудобств вроде холодного дождя, ветра или несусветной жары.

В задумчивости я дошёл до своего глайдера, открыл дверцу и собрался уж было садиться, как сзади меня окликнули:

— Слава!

Я обернулся.

Из открытой кабины соседнего глайдера прямо на меня смотрела темноволосая девушка.

— Да?

— Слава, можно вас на минутку? Я ваш наводчик в игре, Вальтер. Меня Света зовут. Но, по-моему, вы это знаете. Так же, как и я знаю, что вас зовут Вячеславом.

Она улыбнулась. Мило и дружелюбно.

Надо же, как интересно. Только недавно думал, что неплохо бы познакомиться и — на тебе.

Сажусь рядом с ней на пассажирское сиденье. Света трогает сенсорную панель, и кабина закрывается, отрезая нас от внешнего мира прозрачной, но не проницаемой для звуков и ветра, преградой.

— Мы собрались куда-то лететь? — спрашиваю. — Учтите, Света, я против. Меня ждут дома. К ужину.

— Не переживай, — хмыкает она. — Дождутся. Это так, на всякий случай. Есть деловой разговор. И давай на «ты»? А то как-то смешно получается.

И правда, смешно. В танке мы бок о бок сидим, в голос материмся, вместе глотаем пороховую гарь и, бывает, вместе гибнем, а тут, понимаешь, я ей «выкать» собрался.

— Извини, — говорю. — Как-то сразу не перестроился. В игре ты мужик, всё-таки. Так что за разговор?

— Я без прелюдий, окей?

— Давай.

У Светы чуть удлинённое лицо с пухлыми губами, довольно крупным носом и большими серыми глазами. Красавицей не назовёшь, но симпатичная. Жаль, не могу оценить фигуру, пока она сидит, но по косвенным признаком можно сделать вывод, что должна быть вполне себе ничего…

— Есть маза срубить живых лове, — переходит она почему- то на жаргон городских окраин моего детства. — Они же бабки, капуста и деньги. Много.

— Много — это сколько?

— От сорока до ста кило энерго. Может, больше. Как фишка ляжет. Но не меньше сорока точно. Сорок — это минимум.

Сорок тысяч энерго, перевожу про себя. Надо же. Второй раз за сегодня выплывает эта цифра.

— Свет, — спрашиваю, — ты мне сразу скажи, это криминал?

— Смотря что называть криминалом, — хмыкает она. — Это противозаконно, верно. Но грабить никого не придётся, не ссы.

— А что придётся?

— Ты скажи, согласен или нет?

— Зашибись. Как я могу тебе сказать, если не знаю, на что ты меня фалуешь? Намекни хоть. Наводчик, мля.

— Намекаю и навожу. Придётся рискнуть здоровьем. В деле, которое мы с тобой делать умеем. И все наши тоже.

— Наши — это Ганс, Марк и Петька?

— Ага. Они же Сашка, Миша и Костя.

— Понятно…

Несколько секунд обдумываю сказанное. Примерно я догадываюсь, что именно она мне предлагает. Участие в чёрном тотализаторе. Ходили слухи, что кое-кто из игроков грешит этим делом — сливает бои за деньги. Это и впрямь противозаконно, но, насколько я знаю, за это никого ещё не посадили. А вот морду били в кровь, когда ловили на горячем. Свой же брат танкист. Потому она и сказала, что придётся рискнуть здоровьем. Как физическим, так и моральным, к слову. Потому что слив игры за деньги — это позор и стыд. Только странно, почему такие большие суммы. Вроде бы я слышал на порядок меньше. Два-пять кило энерго. Ну, семь. Ладно, пусть даже десять тысяч в самом-самом зашибительном случае. Но сорок и сотня? Что-то круто. Впрочем, речь сейчас не об этом. У меня после продажи Т-54 и оплаты Вовкиного обследования остаётся пять сотен энерго, что составляет мои почти две месячные зарплаты. Очень недурственно. Так что лове, они же бабки, капуста и деньги, мне пока не нужны. Лишь бы Вовка был здоров. Господи, пусть он будет здоров. Пожалуйста, Господи!

А если нет?

Молить бога можно сколько угодно, но я давно понял, что в этой жизни полагаться стоит лишь на себя. Это надёжнее и правильней, с какой стороны не посмотри. Значит — что?

— Сегодня я не готов дать тебе ответ, — говорю. — Но только сегодня.

— Сколько тебе нужно времени?

— До среды. Максимум — до четверга.

— Это приемлемо, — сказала она. — Мы подождём.

— Мы — это кто? — спрашиваю, хотя уже догадался, кого она имеет в виду.

— Мы — это твой экипаж, — усмехается она. — Видишь ли, Сашка, Мишка и Костя уже согласились. Им, как и мне, очень нужны деньги. Так что если ты откажешься, мы найдём другого командира. Но не хотелось бы. Ты везучий.

Я дождался, пока она взлетит и проводил глайдер своего наводчика глазами, пока тот не скрылся из виду. Везучий, значит? Ну-ну.

Аркадий допил виски и со стуком поставил тяжёлый широкий стакан на полированное дерево стола.

— Ещё? — любезно осведомился Джафар. Сам он, следуя мусульманским обычаям, спиртное не употреблял. Но любил повторять, что в его доме всегда найдётся хорошая выпивка для дорогого гостя. Виски и впрямь было хорошее, двенадцать лет выдержки.

— Пожалуй, — кивнул Аркадий и потянулся к открытому ящику с сигарами. Угощают — надо пользоваться.

Джафар налил. Аркадий серебряными щипцами бросил в бокал несколько кубиков льда, обрезал и раскурил сигару, покосился — уже не в первый раз — на унизанную бешено дорогими перстнями левую руку хозяина, взял стакан и откинулся на спинку кресла. Замечательно. Пока всё идёт замечательно.

— Значит, среда? — уточнил Джафар.

— Думаю, скорее, четверг.

— А если он не согласится?