Не вернувшийся с холода - Михаил Григорьевич Бобров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Землянин препаскудно ухмыльнулся:
— Указы уже написаны, недостает лишь одобрения Совета. Но Совет одобрит. Он так и называется: Добрый. А то вдруг забыл кто. Мы призовем еще сколько-то тысяч. Мечи, наверное, найдутся, в последний год правительство вооружило многих. Найдутся копья да топоры; щиты склеим. А вот вместо доспеха простегаем лен в пять-семь слоев, шлемы кожаные… Ну, пусть кузнецы не спят и не отдыхают, защита родины не хвост собачий. Наклепают сколько-то кирас, наколенников, шлемов. Слабенько против стальных колонн, придется возмещать организованностью и выучкой. Для выучки нужны офицеры. Где их брать, я и до этого не знал. А после казни Эсдес доверие офицеров к новому правительству несколько… Хм.
— А еще ваших обормотов придется учить несколько месяцев, иначе вышколенные рыцари в первом же бою станут богаче на тысячи трофейных мечей и доспехов, — внезапно пробасил старшина пятерки охранников.
— Мы победили в мятеже, — договорил Енот. — Чтобы победить в войне, нам придется создать армию. Это не делается в один день. Рыцари расползутся еще дальше по стране, соединятся с северными варварами. Мы потеряем не один Западный Тракт и город Пыльный, мы потеряем почти весь запад и северо-запад Империи. Ваши цеха потеряют всю тамошнюю торговлю: у западных королей имеются свои гильдии, свои заемщики, требующие возместить расходы на войну.
— Енот… — прохрипела генерал Ривер. — Хватит! Заткнись уже!
— Мерзкий старикашка, — хихикнула красноглазая.
— А чего сразу Енот? — упомянутый поглядел в зал. — Вон тот уважаемый из медников сам подсказал мне второй выход!
* * *
Второй выход из бывшей камергерской держали нарочно для обвиняемой, так что сразу после объявления приговора Эсдес без толкучки и суеты отвели в каземат. Речь Енота перевернула настроение в зале. Присяжные вставали один за другим, хмуро бросали:
— Жизнь. Мясники.
— Жизнь. Гильдия зеленщиков.
— Живи, с-сука… Кузнецы.
— Ладно. Авось в бою сдохнешь, хоть с пользой. Каменотесы.
— Енота ответственным. Сам придумал, сам пусть и долб… возится с ней. Юристы.
— Жизнь. Хрен с тобой.
— Живи, чтоб тебя…
Акаме перестала считать голоса после двадцатого; пятью голосами раньше в стальной ладони генерала Ривер лопнул смятый судейский колокольчик. Надежда молча дождалась оформления протокола, подписала его тоже без единого слова. Проводила взглядом оправданную Эсдес, хмуро покивала уходящим в противоположную дверь присяжным.
В зале остались три победителя.
— Ладно, — нарушила тишину Ривер. — Их ты уболтал. Даже и не знаю, подействовала твоя угроза или все же включился разум. А как ты собираешься уговаривать меня?
Енот опустил плечи:
— Никак. Помнишь, я сказал, что за Онеста возьму награду не как за убийство.
— Так тебе действительно ее сиськи понравились? Хм. И что мне помешает отказать?
— Ничего. Только моя вера в твое слово.
Оба замолчали.
Через несколько минут Акаме тихонько спросила:
— Енот… Я тебе ничего не обещала. Давай, ты убедишь меня?
Землянин устало потянулся. Нарисовал пальцем на столешнице кривую. Вздохнул:
— Мне действительно нечем держать стальной потоп.
— Ты служил в армии. В той, большой армии твоего мира.
— Именно потому, что служил, я и понимаю, как все устроено. Армия в сорок тысяч — для нас пока пустые мечты. Хотя бы тысяч двадцать набрать к лету…
— К лету?! — не выдержала Ривер.
— Надежда, ты веришь, что эти хитрозачесанные так вот просто дадут нам деньги? Их даже имперская налоговая служба не сумела остричь! Или что в рекруты пойдут валом нормальные люди? То есть, сколько-то наберем. Но не двадцать тысяч точно.
— А что, одна-единственная Эсдес всех спасет? Или ты уже придумал план?
— Да, план у меня есть. Акаме, глянь там за дверью, что за шум?
Девушка поднялась, привычно подхватила Первый Проклятый Меч, скользнула к дальней двери, распахнула ее, выглянула. Закрыла, вернулась:
— Там Портгару гонорар за пьесу выдают. С занесением во все места.
— А что не остановила их?
Акаме пожала плечиками:
— После Пыльного как-то неохота. Народ мудр? Вот пусть сам и разбирается. К тому же, вдруг это дискуссия о сюжете. А что тупой меченосец может понимать в искусстве?
И прибавила:
— Лучше я пока второй выход проверю.
Сделала шаг ко второй двери, но та распахнулась от молодецкого пинка. Влетел посыльный с запечатанным большим конвертом:
— Плохие новости!
* * *
— Плохие новости с юга. — Начальник Виктора прошел к подготовленному креслу и прямо-таки рухнул в него:
— Выпить есть?
Программист вскинул брови:
— Здесь не держу. До сих помню, как обидно залил почти новый ноутбук чаем.
— Ха, ноутбук! — начальник потянулся. — Вот я как-то не поставил точку с запятой в конце оператора.
— Плюсы-ы? — Виктор понимающе наклонил голову.
— Они, родимые… Бьерн тогда еще жил, но икнулось ему, думаю, неслабо.
— А что случилось-то?
— Погрузчик с контейнером впилился в стойку склада. Девять тысяч квадратных метров сложились, как в кино.
— Сколько раз я слышал и читал про эту историю, — программист поправил воротник. — Но не верил.
Начальник хмыкнул:
— Шесть тысяч триста четырнадцать единиц хранения одного фарфора, не считая электроники с косметикой. Я проценты по штрафу до сих пор должен.
— Что, даже здесь? За Порталом?
— Вот кстати, тоже ведь интересно… Авторское право тут действительно? Если полностью всерьез, так не должно бы. Другой мир — значит, другой. Точка!
— Точка — это уже паскаль. Шеф, признайтесь, вы скрытый дельфин?
— Пасквилянт… Благодарю за попытку поднять мне настроение. Только новости на самом деле поганые.
— Тогда не ходите кругами. — Александров подобрался. Ломать едва наладившийся ритм жизни не хотелось до зубовного скрежета.
Начальник тоже сел прямее:
— Что вы знаете об Антарктической базе?
— Там такой же сервер Проекта, как у нас. Правда, больше: у них ледник обширней, объемней. И они еще увеличивают его, вы же сами рассказывали. Тема “санта-кей”, нанороботы превращают воду в ориентированный моноксид гидрогена, затем в мягкий лед, а затем в черенковский лед, а затем уже в структуру, пригодную для хранения наших матриц… Глубже не вникал.
— А помните, в одну из прошлых встреч вы говорили, что мы уже не человечество, и что у нас теперь есть конкуренция с хомо сапиенс сапиенс? За то самое вульгарное жизненное пространство?
— Так что, Южная База решила расширяться и вступила в конфликт с людьми? Но ледник еще далеко не дошел до экватора. На Земле полно людей, да
