Не вернувшийся с холода - Михаил Григорьевич Бобров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Леопольд слушал молча, не забывая поглядывать на экраны. Виктор продолжил:
— Давай конкретно по твоей задаче. Вот убили тебя в виртуале. Как тебя восстановить?
— Бэкап, очевидно же.
— С какой частотой его писать, очевидно тоже? Полный бэкап личности — это экзабайты объема. Он читается дольше двухсот микросекунд.
— То есть, тактовая частота… И частота чтения памяти… А память у нас лед, на кремнии быстрее. Только в Гренландии ледяной щит, а не кремниевый…
— Вижу, начинаешь понимать, чем реальная инженерная задача отличается от чистой математики. Так вот, сын: как скоро восстанавливать? С какой частотой бэкапить?
— Ну, допустим, одна минута. И как во всех играх, респавн в храме.
— Допустим, с этим согласятся. Хотя, скорее всего, люди захотят откатить события к самому началу неудачной цепочки.
— Так пусть сохраняются перед входом в темную подворотню! Перед подземельями же сохраняются.
— А где брать память под все сохранения? Под воспоминания? Их же с каждым годом прибывает?
— А что, — точным движением бывалого геймера сын прочертил трассу в обход очередной разведанной трещины, — нельзя сделать общие воспоминания? Для экономии? Типа, был праздник, там присутствовали восемь человек. Пусть описание праздника одно, а ссылок на него восемь. И все помнят одинаково.
— Э… Это не очень шаблонно?
— Пап, а всем одинаковую таблицу Менделеева помнить, всей планете Земля — это не шаблонно?
Виктор забрал подбородок в горсть:
— Так это же технические сведения, а то личные впечатления!
— Ну вот, пусть личные помнит у себя, а общие про праздник на серваке лежат…
Тут отец даже полез чесать затылок:
— А как разобрать где чье? Вот погляди: у нас тут всего-то один переезд, а до сих пор сколько вокруг мешанины.
— Промаркировать память… Опа. Это, получается, мы должны разделить память. А тогда ее можно захватить… Пап, ты же говорил, что система безопасности виртуала стоит на том, что нет единого всемогущего администратора. Никто не может подмять под себя все.
— И каким боком это к памяти?
— Личная память. Личное пространство. Уязвимость.
— Не понимаю твоего креатива. Уязвимость в чем?
— Кусок памяти с личностью определенного человека можно будет уничтожить физически. Например, взорвать бомбу, растопив ледяной массив.
Виктор засмеялся самую чуточку натянуто:
— Посмотри “терраформинг Марса”, там расчет растопления марсианских ледяных шапок. Сколько льда может испарить “кузькина мать”, даже при взрыве в толще ледника, чтобы всю энергию в лед?
Леопольд открыл необходимые справки мгновенно:
— Меньше кубического километра… М-да… Невыгодно. Ладно, пап, Второй Удар пока отменяем… Но ведь админы могут переносить запись личности?
— С чего ты взял?
— Ну вот зеркало это, которое телепорт.
— Вообще-то могут. Но только при соблюдении условностей. Грубо говоря, чтобы перенести тебя из мира в мир, недостаточно кнопки нажать или словесную команду отдать. Тебя должны связать и просунуть в зеркало. И там обязательно будет проверка на добровольность перехода… Как бы объяснить. Ну вот автомат выдает кофе, пирожные или там конфеты. Чем зарядишь, то и выдаст, это все в твоей власти. Хочешь, вместо кофе заряжай лимонад или вместо пирожных сало. Но заставить автомат не выдавать пирожные рыжим, или там сыпать в кофе вместо сахара те же конфеты — физически невозможно, конструкция автомата не позволяет.
— Это как? Наш же автомат виртуальный! Все можно переписать, код подменить.
— При любом несовпадении контрольной суммы код просто заменят новым из хранилища.
— Пап, но я же видел в кино “Повелители Драконов”, как Джафар подменил планку памяти с паролем. И все прокатило!
Виктор с удовольствием повел рукой по экранам:
— Укажи мне, о мой старший сын и наследник, в какой точке всея Гренландии находится сегодня кусочек льда с паролями? Куда мы направим легионы верных колесных платформ, и как подменять ячейки памяти на глубине в километр, к примеру? И в какой точке ледника будет находиться пароль к тому светлому мигу, как наши легионы зла докопаются до его старого местонахождения?
— Ага… И сделать столько платформ тоже втихаря не выйдет, это ж сколько ресурса надо… Непременно кто-нибудь заподозрит. И в кино Джафар для ремонта все же отключал компьютер. И противник его был алгоритм. Разветвленный, сложный, но безупречно логичный. А тут все придется делать “на горячую”, под внимательным взглядом неизвестного числа подозрительных админов, у которых неслабо прокачано чутье на всякие такие фокусы, и которые одним кликом обесценят всю твою подготовку…
Леопольд вздохнул. Передал платформам сигнал “Буран”, и теперь наблюдал, как желтые точки прячутся кто куда или собираются в клубки весом более двухсот килограммов: такую массу ветер уже не сдвигал.
— Ну ладно, пап. Ты меня успокоил. А то проснешься — опа, незнакомый потолок!
* * *
— Незнакомый потолок!
Через пять лет после Мятежа, в гостиной Александровых, за чашкой медового чая, Эсдес попросила:
— Вот расскажите мне, что в этом потолке такого важного? Почему Енот настаивал, чтобы в фильме звучала именно эта фраза, слово в слово? На какую такую классику он ссылался?
Программист переглянулся с женой. Детей и в тот раз за столом не случилось, а то Тимофей, пожалуй, не смолчал бы.
— Не знаю. — Виктор потянулся наливать чай. — А кроме потолка?
Эсдес поморщилась:
— Я на самом деле очнулась в каземате. Только не прикованной к стене за горло, запястья и лодыжки. И одежда на мне была боевая… — генерал резко поставила чашку. — Вы же видели последний бой в кино?
Анна хихикнула:
— Еще бы. Некоторые прямо в зале слюной захлебнулись!
Виктор потупился.
— Да-да, дорогой, и ты тоже.
— Ладно там юбки, в конце концов, ног мне стесняться нечего. И даже Акаме в некоторых… Ракурсах, м-да… Но эти ублюдки сняли так, будто я весь фильм сражалась на каблуках! На каблуках!
— А! — сообразил и Виктор. — Так вот почему режиссер с первого показа сбежал?
— Я пообещала, что вся сценарная группа будет бегать в каблуках от храма предков до седьмой триумфальной арки. Этот плод незаконной связи хорька с бетономешалкой когда-нибудь все же попадется мне… — синеволосая прижмурилась, воображая. — Юбки на них надевать смысла нет, у мужиков ноги кривые и волосатые… А вот каблуки…
Эсдес замолчала и принялась медленно тянуть чай.
— Если не хотите…
— Не хочешь.
— Если не хочешь, — сказала Анна, — не говори.
Синеволосая отставила чашку, блюдце звякнуло:
— Вот честное слово, сейчас тут сидеть и вспоминать почему-то смешно. Да еще фильм этот. Ну не притаскивали мне Вала на цепях! И не валялся он в ногах, и прощения не
