Лучшие сочинения по литературе XIX и XX веков - Метельский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Можно двояко понимать вторую строчку стихотворения «Ночь»: «Он еще не стих». С одной стороны, автор пишет это о ледяном мистрале, чьи порывы грозят заморозить лирического героя, но в то же время не дают наступить полному безмолвию и неподвижности. С другой стороны, можно понимать эту строчку как упоминание писателя о своем поэтическом труде, если прочитать «стих» как синоним «стихотворения». Таким образом, автор сразу предупреждает, что его тоска на чужбине, холод, как ночной, так и внутренний холод в его сердце, — это «еще не стих».
Для писателя важно выйти за пределы окружающего рационального мира, приблизиться к метафизическим основам человеческого бытия, увидеть и выделить философское ядро жизни даже в ее повседневных проявлениях. Только выразив вечное в подвластном ему «человеческом слове», раскрыв свою душу с помощью описаний природы, он получит полноценный «стих», создаст настоящий шедевр.
Анализ стихотворения И.А. Бунина «Крещенская ночь»
(восприятие, истолкование, опенка)
У И.А. Бунина, которого я считаю поэтом от Бога, в пейзажной лирике есть множество стихотворений, посвященных описанию ночи и восприятию человеком ночи: «Ночь зимняя мутна и холодна», «Ночь», «Тихой ночью поздний месяц вышел» и другие. Можно сказать, ночь — любимое время суток, когда природа замирает, кажется волшебной, таинственной. Среди этой плеяды стихотворений особенно выделяется «Крещенская ночь». Уже благодаря названию мы погружаемся в сказочный мир — не просто ночь, а крещенская ночь, перед праздником Крещения. Нельзя не вспомнить, что Бунин вырос в семье, где чтили христианские традиции Руси, и для него с детских лет ночь перед рождеством и крещенская ночь были окутаны ореолом таинства, праздника, чего-то необычного.
Сам праздник Крещения обычно связан с крещенскими морозами, когда выдаются лучшие зимние деньки: яркое солнце, трескучий мороз. Так и в ночь перед Крещением стоит лютый холод и поэтому в анализируемом стихотворении Бунину удается нарисовать застывшую картину зимней морозной ночи, которая наполнена яркими эпитетами, метафорами-олицетворениями. Природа в его изображении живая, поэт часто использует олицетворения, чтобы подчеркнуть это:
Темный ельник снегами, как мехом,
Опушили седые морозы,
В блестках инея, точно в алмазах,
Задремали, склонившись, березы.
Неподвижно застыли их ветки,
А меж ними на снежное лоно,
Точно сквозь серебро кружевное,
Полный месяц глядит с небосклона.
Лесная сказка замерла, застыла, сравнения подчеркивают красоту и воздушность этого ночного пейзажа. Месяц, как живое существо, как божество, наблюдает за этой застывшей картиной.
Глаголы со значением действия здесь единичны: «шумели», «пробегают», «убегая», в основном они подчеркивают не динамику, а статичность: «убаюкала», «заснул», «спят»:
Спят таинственно стройные чащи,
Спят, одетые снегом глубоким,
И поляны, и луг, и овраги,
Где когда-то шумели потоки.
Спокойствие, сон, окутавший лес, подчеркивается и другим повтором:
Тишина — даже ветка не хрустнет!..
Тишина...
Однако дальше настроение меняется, лирического героя охватывает страх, приближение опасности:
А, быть может, за этим оврагом
Пробирается волк по сугробам
Осторожным и вкрадчивым шагом.
И возникает антитеза: «Тишина — а быть может он близко». Тревожные образы и мечты не покидают лирического героя, повторы подчеркивают это:
Все мне чудится что-то живое,
Все как будто зверьки пробегают.
Тишина настораживает, потому что это не обычная ночь, а крещенская. В такую ночь возможны чудеса. Застывшая картина ночи для Бунина словно живая, и ее озаряет звезда:
На востоке, у трона господня,
Тихо блещет звезда, как живая.
Звезда — символ вечности, единения человека с Богом. В эту ночь лирический герой будто бы спрашивает Всевышнего: «Что готовит мне Судьба?». Последнее четверостишие вновь возвращает его в застывший зимний лес:
А над лесом все выше и выше
Всходит месяц — и в дивном покое
Замирает морозная полночь
И хрустальное царство лесное!
Восклицательное предложение подчеркивает настроение: лирический герой восхищен и «дивным покоем», и «хрустальным лесным царством». Это и есть основная мысль стихотворения, а тему определяет название.
Стихотворение написано трехстопным анапестом. Трехсложный размер всегда придает Особенную выразительность, музыкальность.
Природа в изображении Бунина импрессионалистична, и это созвучно творчеству таких поэтов, как Фет и Жуковский. Мы как бы оказываемся вовлеченными в нарисованную поэтом картину ночи, что достигается за счет образности и недосказанности. И Фету, и Бунину ближе ночная природа, с помощью ярких выразительных средств они изображают ее живой и одновременно застывшей, уснувшей. А тайна, недосказанность, причудливые образы роднят поэзию Бунина с поэтами-романтиками XIX века.
Кроме обилия выразительно-изобразительных средств, можно отметить и особое фонетическое оформление стихотворения — аллитерацию. Например, повторение шипящих звуков: «опушили», «неподвижно», «склонившись», «снежное», «кружевное» и свистящих: «снежное», «застыли», «небосклона» и т.д. Такое сочетание «ш», «ж» и «з», «с» передает тишину, спокойствие. Настроение тревожности подчеркивает звук «р»: Пробирается волк по сугробам Осторожным и вкрадчивым шагом.
В некоторых строках можно найти и ассонанс. Например, «Высоко он поднялся над лесом». Звук «о» придает плавность, напевность, величественность. Песню вьюги подчеркивает гласный «у» («ю»): «Убаюкала вьюга седая...» Фонетика, соединяясь с ритмом трехсложного размера, делает стиль Бунина неповторимым.
Мне очень понравилось это стихотворение. Богатое использование выразительных средств помогает читателю ярко представить красоту зимней ночи. Поэт это делает настолько живописно, что стихотворение напоминает полотно художника-импрессиониста. А чувства, возникающие в душе при чтении стихотворения, напоминают о самых замечательных переживаниях моей жизни, овеянных теплом и светом.
ТВОРЧЕСТВО М. ГОРЬКОГО
«По роковой силе своего таланта, по крови, по благородству стремлений... и по масштабу своей душевной муки, — Горький — русский писатель» (А.А. Блок)
Творческий путь и судьбу писателя М. Горького нельзя назвать легкими. Его псевдоним отразил весь его жизненный опыт. Во времена молодости Горького очень многие, едва достигнув полной зрелости, умирали в своих
