Золотые анклавы - Наоми Новик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но Хамис не был единственным моим одноклассником на поле боя. Вы, вероятно, считаете, что восемнадцатилетний маг не лучший выбор для серьезной стычки, но восемнадцатилетний маг, только что переживший полосу препятствий в выпускном зале Шоломанчи, скорее всего, находится в идеальной бойцовской форме. Некоторые увидели меня и предупредили старших соратников; кроме того, я уже успела четыре раза обойти все укрепленные позиции, совершенно наплевав на маскировку.
Также не исключаю, что земля буквально содрогнулась, когда я вышла из укрытия занзибарцев; возможно, меня окружали дым и зеленоватое сияние.
Как бы там ни было, в меня сразу полетело одиннадцать заклинаний, и они уж точно предназначались лично мне – эта волна целенаправленной ненависти могла размолоть кости в порошок, лишить рассудка, вбить в землю… И все эти чары были лишь бледной тенью того, что я могла бы сделать в отместку. Я почувствовала, как заклинания взлетели; я уже собиралась перехватить их и разорвать на части, превратив в чистую ману, но меня коснулось лишь девять. Я обернулась в поисках остальных и увидела девушку, которая удерживала магический щит. За ней стоял Антонио из Гвадалахары, держа в руках каменный диск, на котором было вырезано лицо с разинутым ртом; этот квадратный проем всасывал поток огня. И девушка, и Антонио учились со мной в выпускном классе.
Почти в то же мгновение сразу три человека закричали с разных сторон «Эль!», махая мне руками. Этих ребят я знала. Я взяла немного маны, которую высосала из брошенных в меня заклинаний, и произнесла обыкновенное заклинание освещения, самое простое на свете – им могут пользоваться даже люди, которые не знают латыни. Эффект получился что надо: вспышка, рев пожара, яркие полосы света, которые вспыхивали и гасли, как на неоновой рекламе. Надо мной повис ослепительный шар, похожий на миниатюрное солнце, зловеще мигающее то фиолетовым, то зеленым.
Магически усилив свой голос, я крикнула:
– Я здесь не для того, чтобы с вами сражаться! Но если вам не хватит ума отправиться по домам, подождите сначала, пока я уйду, а потом деритесь!
Моим словам аккомпанировали раскаты грома.
Больше заклинаний в меня не полетело. Девушка со щитом бросилась ко мне, и я ее запоздало вспомнила: Миранда из Остина. Судя по тревожному взгляду, который она метнула через плечо, она действовала вопреки приказам анклава. Затем к нам подошли остальные выпускники.
– Если тебе нужна помощь, Эль, только скажи, – произнес по-испански Антонио. – Что ты делаешь?
Я посмотрела на ребят, стоящих вокруг, и у меня чуть не вырвалось: «Нет, мне не нужна помощь, мне не нужна ваша помощь». Потому что все они, до одного, были членами анклавов, и вовсе не нейтральными – они сражались за то, чтобы их анклав занял место наверху пищевой цепочки. Потому что я не хотела нуждаться в помощи. Потому что я в ней действительно нуждалась – и, приняв помощь от них, я потащила бы вчерашних выпускников в битву с неопределенным финалом. Но я не могла отказать. Они были здесь и сражались – но предпочли выйти из темноты и протянуть мне руку.
– Где-то здесь есть колодец, – сказала я. – Помогите его найти.
Мы полчаса мотались по саду и за это время без особого труда отбили еще несколько атак. Больше ничего мы не достигли. Проблема заключалась в том, что все мои новые союзники были профессиональными бойцами – потому-то они здесь и оказались. Из нас получилась бы превосходная выпускная команда – даже без моего участия, – но с нами не было ни одного опытного мастера, который мог бы внимательно и неторопливо распутать сложную схему засекречивания.
Еще мы все были нетерпеливы. По истечении получаса мы решили, что метод грубой силы не так уж плох, и принялись обсуждать, какую именно часть сада мне следует разнести в первую очередь. Мы уже превратили несколько мусорных баков в огромный лом, который мог послужить нам метафорическим рычагом, когда Моя Прелесть выскочила у меня из кармана и куда-то побежала.
Она вернулась, восседая на плече у Лю, которая явилась вместе с Аадхьей. Я выпустила рычаг и обняла Лю – впрочем, лишь вполовину той силы, с которой она обняла меня.
– У тебя все хорошо? – шепотом спросила я, и она, стиснув меня еще крепче, ответила:
– Нет.
Выпустив меня из объятий, Лю улыбнулась и вытерла слезы. Выглядела она нормально; хотелось бы мне придраться хоть к чему-нибудь, чтобы сказать ей: «Нет, лучше подожди в сторонке» – но я не могла этого сделать, поскольку у Лю не осталось ни синяка, ни шрама. Честно говоря, выглядела она даже слишком хорошо. Лю была в просторном изящном платье, на плече у нее висела сиренопаучья лютня. Волосы доходили ровно до подбородка, и у меня возникло смутное ощущение, что одно плечо у Лю раньше было чуть выше другого, а теперь все стало симметрично, как на журнальной обложке, которую довели до совершенства на компьютере. Конечно, приятно чувствовать себя в своем теле хорошо и освободиться от боли, но нынешний образ Лю словно наклеили поверх человека, который хотел скрыть боль от других, и под красивой картинкой пряталось то, чего никто не видел.
– Но стоять в стороне – гораздо хуже, – добавила она.
Справедливо. Я, в конце концов, приехала по той же самой причине.
– Ладно, а теперь мы можем признать, что это бессмысленная идея? Хотя, подозреваю, вас устроит что угодно, лишь бы быстро, – сказала Аадхья, обозревая наш импровизированный лом. – Они же колодец не песочком присыпали. Хоть переройте весь сад, вы ничего не найдете. Нужен артефакт.
– Какой? – спросила я.
– Вы забыли, что написано в путеводителе? Идея сада в том, чтобы человек блуждал как в лесу, если он идет не по нужной дорожке. Да еще и зауряды бродили тут почти сто лет. Нью-Йорку достаточно было немножко усилить эффект. Нельзя попасть в колодец, если не пройдешь все дорожки в правильной последовательности. Пройти напролом не получится. Нам придется восстановить ритуал инициации.
Проблема заключалась в том, что мы не знали, каков он. Висящие в саду плакаты содержали весьма смутные объяснения. Мы нашли под кустом полуобгоревшую туристическую брошюру, но проку от нее было не много: там говорилось, в каком порядке нужно посетить разные места, а еще – что
