Пусть умрёт - Юрий Григ

      — Но, господин президент, ты же знаешь сам, что у нас всё принято пересчитывать в доллары. Я их тоже недолюбливаю, как и ты, – соврал он тут же, не моргнув глазом.

       Он обращался к президенту на «ты», так как разговор велся на языке тапу, в котором не существовало обращения на «вы». Президент по общепринятой привычке окружил себя своими соплеменниками из северо-восточной провинции, где проживали в основном тапу и откуда он сам был родом. Город Сан-Тапу, получивший приставку «Сан» еще в колониальные времена, даже называли северной столицей страны. Таким образом, их язык стал неофициальным рабочим языком исполнительной власти.

      — Пора повышать престиж нашей национальной валюты, – соврал в свою очередь президент, с удовольствием используя там, где не хватало родных, английские слова.– Ты же знаешь – сейчас дела у нас идут неплохо. Рудники дают хорошую прибыль. Пришло время ставить вопрос о номинации таласи в качестве единственной валюты нашей страны. Надо запретить  везде!.. Слышишь меня – везде на территории нашей страны производить расчеты в долларах! Исключительно через обмен в банках.

      — Полностью с тобой согласен, – опустив протокольное «господин президент», опять слукавил полковник и замялся: – Но пока все основные расходы мы несем в долларах. Даже поставщики провианта для армии берут в долларах, в этой валюте. – Слово «этой» он произнес с показательным отвращением, брезгливо стряхнув с пальца воображаемую гадость, которой покрыты заокеанские деньги. Это, по его мнению, не могло не убедить президента в его особой нелюбви к долларам.

      — Хорошо... Что там еще?

      — Есть одна маленькая проблема, Апута, – замялся полковник.

      — Ну? – нетерпеливо поторопил его президент, отметив про себя, что полковник назвал его по имени. Стоило только один-единственный раз проявить слабость и позволить этим наглецам называть себя по имени, так они воспринимают это всерьез. Хорошо хоть наедине.

      — Поступила информация от секретной службы о том, что к нам направляются «шакалы».

      Именем этого животного на местном жаргоне называли всех причастных каким-либо образом к соглядатайству, разведке или шпионажу против родной страны.

      — К сожалению, на данный момент мы не располагаем сведениями, кто они и когда прибывают. Но информация надежная, можно не сомневаться, – закончил он.

      Полковник говорил складно. Сразу чувствовалась школа – окончил филиал одного из британских университетов в те далекие времена, еще до того как всех европейцев разогнали. И сейчас старое доброе образование давало о себе знать. С положительной стороны.

      «Ну вот, началось! – подумал президент. – Как я был прав! Намеренно сгущает краски. Сейчас попросит денег на спецоперацию».

      — Какие будешь принимать меры, полковник? – кислым голосом спросил он.

      — Предупреждены все пограничные посты. Особенно в аэропорту. Но и в гавани мои ребята тоже не дремлют.

      По привычке Себаи активно помогал себе жестами. Произнося последние слова, поднял обе руки к глазам и резко развел большие и указательные пальцы, как бы раздвигая веки. Это, по его убеждению, должно было окончательно убедить президента в том, что уж его-то ребята веки себе поотрывают, чтобы глаза оставались открытыми.

      — Правда... – он сделал вид, что замялся, но, увидев разрешающий кивок Апуты, закончил: – без дополнительных расходов не обойтись. Я давно собираюсь ставить вопрос об увеличении сметы на госбезопасность...

      — Хорошо-хорошо, об этом потом, – поморщился президент и раздраженно махнул рукой. – Усиль охрану акватории. Чтобы на остров раньше времени без нашего ведома ни один бунгу1 не проскочил. Нам не нужны сюрпризы. Ты же знаешь, что от этого зависит и твое благополучие. Сам докладывал, что туристы суют свой нос повсюду.

      — Да, господин  президент, –  Себаи уловил в голосе собеседника некоторое недовольство проявленной ранее фамильярностью и благоразумно перешел на официальный  тон: – Но у нас всё под контролем. На остров можно попасть только по специальным пропускам.

      — Ты уверен, что твои пропуска – это гарантия?

      — До сих пор у нас не было случаев несанкционированного проникновения на объект «Дельта», – хвастливым тоном произнес полковник.

      — Меня это радует. Надеюсь, и дальше так будет.

      — Можешь не сомневаться, господин президент.

      — Да, кстати, а почему ты назвал объект «Дельта»?

      — На самолет похожа буква.

      Президент взял со стола стакан с минеральной водой, и, сделав несколько глотков, снова обратился к полковнику:

      — Гости прибывают?

      — Потихоньку подтягиваются.

      — Всё в порядке?

      — Всё, как всегда, в полном порядке, господин президент. Наши русские друзья действуют в соответствии с контрактом. Да ты и сам знаешь: обучение, инструктаж прошли нормально.

      — Бисаи, – с тяжелым вздохом произнес президент, – я не хочу, чтобы ты понял меня превратно. У нас маленькая страна и мы хотим жить в мире.

      — ...?

      — Так хотим или не хотим?

      — Конечно хотим, господин президент, – уверил Себаи.

      — Некоторые страны зарабатывают тем, что разрешают захоронение ядерных отходов на своей территории. Другие продают кровь своей земли – нефть, газ. Третьи живут подачками от утопающих в роскоши европейцев и американцев.

      Произнеся слово «роскошь», он огляделся, опасаясь, что его кто-нибудь услышит, и, убедившись, что поблизости нет никого, кто мог бы ехидно поинтересоваться о его собственном состоянии, которое по разным источникам выражалось цифрой от восьми до девяти знаков, закончил:

      — А мы будем предоставлять желающим арену для развлечений... Что есть на свете еще более мирное, чем это занятие?

      — Я всегда так считал, – сказал толстый полковник, но что-то смущало его, и он спросил: – Но ведь мы продаем и серебро?

      — Мы продаем... Да. Но это вынужденная мера, полковник... Просто настали трудные времена. Ты же знаешь мою программу – нашему государству нужно слезть с серебряной иглы, нужна альтернативная экономика. Что-то воспроизводимое!

      — Ты имеешь в виду туризм?

      — Да... Но туризм особый. Обычный туризм никому больше не интересен – отходит в прошлое... Нам нужен такой, какого пока нет и никогда не было нигде в мире. Не просто экстремальный, а супер-экстремальный!

      — Alar sword!? – догадался сообразительный полковник.

      — Да, именно «Крылатый меч»! Это только начало! Что, скажи мне, какая-то жалкая коррида по сравнению с этим зрелищем!? А ты бывал когда-нибудь на корриде, полковник?

      — Никогда.

      — Вот увидишь – человечество возвратится к этому...  Когда-то римляне поняли это первыми, но потом забыли. Эта жажда неистребимо сидит в человеке. И главным потребителем этих развлечений, как всегда, будет...

      — Запад! – перебил догадливый Себаи.

      — Правильно, полковник, Запад! Пуританский, зажравшийся до ожирения за счет бедных стран Запад. А мы будем первыми провайдерами этих развлечений! Ха-ха... Все-таки этот русский – гений! Надо же такое придумать! Мы вместе с ним поставим эти сражения на коммерческие рельсы.

      Апута замер на минуту и прислушался к происходящему внутри своего организма – канонада в брюхе улеглась. Тренированный кишечник успешно справлялся с перегрузками и постепенно входил в штатный режим.

      — Но возможны и другие программы. Например, наземные... – подал голос полковник.

      — Об этом потом, Себаи, потом... Сейчас надо воспользоваться нашим особым положением и раскрутить этот бизнес! Помни – первый всегда снимает самый жирный навар!

      — Но, господин президент, почему мы должны беспокоиться? Законодательство европейских стран, эти их права человека, гуманитарные нормы... Они в принципе не могут организовать у себя ничего подобного!

      — Все их принципы, Себаи – вчерашний снег! Они пишут их копьем на воде... Их законы позволяют вести войны, в которых тысячи людей убивают друг друга! Так?

      — И не говори... Негодяи! – возмутился Себаи.

      — Так какое же после этого они имеют право поучать нас!? Как могут они лицемерно проповедовать нам свои насквозь фальшивые, якобы гуманные, нормы жизни! Навязывать нам соблюдение прав человека! Лучше бы навели порядок с «правами» у себя дома…

      Благородный гнев переполнял маленькое тело президента, заражая также и полковника справедливым негодованием.

      — Заметь, Себаи, у нас-то хоть соблюдается принцип добровольности участия... Да!.. – президент на секунду замялся, – риск высок! Ну и что?! Хочешь – участвуй, не хочешь – не участвуй. В конце концов, бойцы хорошо зарабатывают.