Магус - Владимир Аренев

— Сбежала, зараза, — прохрипел кровавый тюк, в который превратился после схватки со старухой Степан. Он шевельнулся, пытаясь подняться, но тут же обмяк, поскуливая.

Андрий, хоть почти ничего не знал о случившемся, понимал: жить вовкулаку осталось совсем недолго.

— Эх, братику! — вздохнул Степан. — Видишь, как оно получилось. Меня ведь просили за тобой приглядеть, а я не справился…

— Кто просил?!

— Да твой гость. Который с сундучком… потом уже — без. Он ко мне заглянул перед смертью. И попросил — сказал, хороший ты козак, но один можешь не справиться. Так чтоб я позаботился… Взамен обещал обычным человеком сделать, а не волком. И вот…

— Ты уже начал в него превращаться, — прошептал Андрий. — Помнишь, тень у тебя чесалась? Я тебе еще сказал тогда, чтобы ты терпел. Так вот, ты ее не видел, а я — видел. В человечью она у тебя превращалась, потому и чесалась! И — я ведь только сейчас сообразил! — желудок у тебя тогда прихватило не оттого, что ты съел что-то! Ты ж воды выпил проклят-озерской, а она только для двоедушцев целебна, а для обычного человека — смертельна. А ты — между тем и этим, но больше все-таки человек. Ты — человек, понимаешь?! Несомненно человек!

— Э-э, нет, братец, — сказал, странно улыбаясь, Степан. — Я — сын Божий. Только так.

Голова его безвольно поникла, все тело обмякло — и Корж отправился Господним шляхом за окоем.

Того, что приключилось в избушке, Андрий понять никак не мог. Пo всему, столкнулись они с древнею и невероятно могучею силой. Если б не Степан, выпихнувший Андрия из хатки, бог весть, что бы случилось.

— Но почему она сбежала? — вслух размышлял Ярчук, помогая Мыколке собрать их нехитрый, после последнего приключения значительно уменьшившийся скарб. — Кажется, она хотела завладеть сундучком — вообще только он один всем, кто нам встречается, и нужен. Но перевес был на ее стороне. Тогда — почему?..

— Может, из-за чоботов? — предположил Мыколка.

Одинокий самоходец, поникнув голенищем, стоял над Степановою могилой. Услышав вопрос хлопчика, он, прыгая, подобрался к Мыколке и сиротливо потерся носком о его ногу.

— Она, говоришь, радовалась, что мы привели к ней «беглецов»… — задумчиво протянул Андрий. — А что, вполне может быть. Ведь не зря же они прятались под стенами Волкограда, за Жабьим Кольцом. Помнишь, я рассказывал, что за то Кольцо мало кто может проникнуть.

— А чего ж они с нами-то отправились?

— Думали, наверное, что защитим их. Да обманулись…

— А как же теперь?

«В самом деле, как?» — Андрий с ненавистью посмотрел на сундучок, стоявший поодаль, рядом с остальными вещами. За время странствий бока его пообтерлись, коштовности блестели уже не так ярко, к тому ж на одной из стенок оставили следы татарские стрелы. Наконечники Андрий вынул, но царапины-то никуда не делись.

«Учти, что за сундучком будут охотиться… Не принимай их вызов, сколь бы ни хотелось тебе проявить отвагу.

Мне нужно, чтобы ты добрался до места целым и невредимым. И с сундучком. Поклянись, что поступишь именно так, как я хочу.

— Клянусь. Именем матери своей клянусь!

— Принимаю твою клятву. Помни о ней, козаче».

Андрий помнил. Он поклялся — и, видит Бог, исполнит обещанное. Вот только сперва…

— Собирайся, — велел он Мыколке. — Отвезу-ка я тебя, сынку, в Явь. Дождешься меня там, я съезжу, закопаю этот сундучок, а потом вернусь за тобой. И мы вдвоем поедем к тебе в село, к бабушке и сестре.

Хватит с него Степановой смерти! Пусть хоть Мыколка живой останется.

…Еще, конечно, не к месту припомнилась та, с распущенными волосами («Я беспокоюсь за Мыколку, но верю тебе и знаю, что с тобой он в безопасности…»), однако это воспоминание он погнал прочь. Вольно или невольно, зная, что творит, или поступая так по неведению, она привела их в засаду. Очень может быть, что, завершив все свои дела, Андрий отыщет ее… чтобы отобрать жупан. Но пока на это нет времени.

Ярчук нацепил на себя упряжь — и снова показалось, что сундучок значительно потяжелел. Будто даже звякнуло у него внутри этаким червонцевым перезвоном.

— А что с чоботом? — спросил Мыколка.

Андрий пожал плечами:

— Я ему не хозяин. Куда захочет, туда и отправится. Ну, собирайся, а я пойду приведу Орлика.

Как ни странно, сарай не улетел вместе с пряничного хаткою. По всей видимости, он никогда к ней и не принадлежал. Андрий вывел из разломанного стойла своего коня — и они втроем поехали искать ближайший Родник. Самоходный чобот печально прыгал следом за ними.

Лес неожиданно быстро кончился, потянулась все та же степь без конца и края, и Андрий уже начал всерьез беспокоиться, что не отыщет поблизости ни одного Родника, когда заметил курган, через который проходила широкая межа. Вывороченные клочья земли лежали по обе ее стороны внушительными валами, будто какой-то велет прошелся здесь со своим велетневым плугом.

По одному ему известным приметам Андрий понял, что здесь вполне вероятно проскочить в Явь. Не желая затягивать с этим, он выполнил необходимые действия, после чего, крепко усевшись в седле и велев Мыколке держаться как следует, вынудил Орлика разбежаться и перепрыгнуть межу.

И что же? По сю сторону оказалась точно такая же степь, даже валы велетневой борозды точно так же глыбились у Ярчука за спиною.

— Ничего не получилось? — разочарованно спросил Мыколка.

Андрий пожал плечами:

— Увидим, когда повстречаем какую-нибудь живность. Иногда Явь и Вырий очень похожи между собой, можно даже не заметить, что перешел оттуда сюда или наоборот.

Как выяснилось ближе к вечеру, переход они все-таки совершили. Сперва выехали они на широкий шлях, который после привел их к селу. Вот уж чего точно в Вырие не встретишь, так это человечьих поселений! А здесь люди жили.

— Дядьку Андрию, так вы хотите меня тут оставить?

— Тебе не нравится?

Мыколка неопределенно вздохнул и промолчал.

— Ты же, сынку, сам видел, что со мной быть опасно. А вот если б тебя эта старуха утянула в избушке?

— А если она сюда заявится? — прошептал Мыколка. — А вас рядом не будет…

— Ничего подобного! Таким, как она, в Явь дороги нет. Так что как раз заЯвиться она не сможет. Ну же, не вешай нос, ты ж бравый парубок, а не какая-нибудь там…

Ярчук осекся и лихорадочно пролистал в памяти последний отрезок пути. Они уже въехали в село и миновали несколько подворьев. На одних были люди, другие пустовали.

Вот, вот оно! Тот темный силуэт на крыльце: старая женщина входит в дом и на мгновение обернулась, услышав цоканье Орликовых копыт.