Подземелье ведьм - Кир Булычев

— А если ты останешься, ты будешь здесь охотиться.

Андрей не ответил. Они ехали по степной тропе. Пыль поднималась из-под копыт.

— Если ты не хочешь жить со мной, — сказала Белогурочка, — ты можешь жить с моей сестрой. Она тоже красивая. Она будет рада.

— Ты хочешь этого?

— Я хочу, чтобы ты остался.

— А что ты сделаешь, если я соглашусь?

— Я буду рада, — сказала Белогурочка. — А потом я убью мою сестру.

Она была беспредельно откровенна.

— Белогурочка, я не могу остаться здесь — у меня есть мое дело, моя стая, моя охота. Я не могу взять тебя с собой. Там все слишком чужое. Давай больше не говорить об этом.

Они миновали руины сгоревшей станции. В руинах возились ребятишки из стаи Белогурочки. Ребятишки узнали Белогурочку и побежали вперед, к становищу.

Становище было там же, в заросшей кустами лощине.

Белогурочка оказалась в кольце женщин, которые расспрашивали ее, потом одна из них зарыдала. Из шатра вышел старый вождь.

Андрей стоял в стороне, возле лошадей. Два подростка, почти воины, взяли лошадей и повели их в кусты. Андрей почувствовал, как беззвучной тенью опускается катер. Катер улегся на траву за его спиной. Оттуда вышел штурман.

— У вас все в порядке? — спросил он.

— Все в порядке, — сказал Андрей.

Надо было что-то сделать. Белогурочка смотрела на него. Рядом стояли ее отец и другие люди ее стаи. Они смотрели на катер и на Андрея.

— Мы вернемся, — сказал Андрей.

Белогурочка перевела его слова отцу.

— Полетели, — сказал Андрей. Он заставил себя пойти к катеру. Что делать Белогурочке в городе? Ее место здесь. Рыбу тоже нельзя вытаскивать из воды, даже если можешь подарить ей отдельный дом на суше.

Андрей оглянулся, помахал Белогурочке рукой, как перед короткой разлукой. Белогурочка сделала шаг к нему и крикнула:

— Андрей!

— До свидания! — сказал Андрей и забрался в катер.

Штурман закрыл люк.

— Грустно расставаться с друзьями? — спросил он. — Мне Жан рассказывал, что она объявила тебя своим мужем. Смешно.

— Смешно, — сказал Андрей, глядя в иллюминатор. Те, кто остался снаружи, были отрезаны непоправимо и навсегда — как в кино. Кусты смыкались вокруг кучки шатров. Катер прижался к земле, прежде чем ринуться в небо. Белогурочка побежала к катеру, но он взмыл вверх, и фигурка ее с поднятой рукой стала быстро уменьшаться. А вокруг расстилалась бесконечная степь, которая подстерегает Белогурочку, которая ждет ее смерти и жаждет ее крови. И завтра Белогурочка пойдет на охоту или столкнется с воинами чужой стаи… И он, Андрей, будет завтра мысленно ехать рядом с Белогурочкой и ждать, когда разойдутся кусты и на нее прыгнет саблезубый тигр или поднимет дубину мрачный питекантроп. И он не будет знать, вернулась ли Белогурочка к своему шатру… Не зная, он послезавтра снова мысленно выйдет с ней в степь, и каждый день образ ящера, прыгающего на нее из кустов, будет тягостной реальностью, отделяющей Андрея от всех остальных людей.

— Обратно, — сказал он сухо штурману.

— Ты что? — удивился тот. — Что-нибудь забыл?

— Обратно, — повторил Андрей, потому что, скажи он еще хоть слово, пришлось бы объяснять, а объяснить было невозможно.

Катер упал с неба к становищу. Андрей видел сквозь иллюминатор, что все люди становища уже разошлись по шатрам. Здесь быстро забываются события и трагедии.

Только Белогурочка стояла на поляне и смотрела вверх.

Белогурочка не двинулась с места, пока катер опускался. Потом, увидев в люке Андрея и все угадав по его лицу, она пошла к нему, сначала очень медленно, словно с трудом, потом отбросила в сторону копье и побежала.

Сама, как будто не впервые, она вошла в катер, села в кресло. Она была спокойна, потому что рядом сидел ее мужчина. Но потом, когда катер поднялся, Белогурочка оробела, отыскала пальцы Андрея и больно сжала их. И не отпускала до самого корабля.

Любимец

Пролог

По редкому, почти невероятному совпадению первый космический корабль пришельцев, которых впоследствии было принято именовать спонсорами, опустился на берегу Волги между Калязином и Угличем в тот момент, когда Сергей Семенов и Клара разговаривали о летающих тарелочках.

В том месте берег полого и торжественно снисходит к реке от вершины холма, где стоит реставрированная усадьба Полонецких, а рядом с ней остренькой свечкой колокольня усадебной церкви. Ниже и правее протянулись дома деревни Белое Городище, за ней начинается лес.

Усадьба Полонецких долгие годы разрушалась, отданная сначала под детский дом, потом под мастерские, пока лет пять назад ее не взял себе под дом отдыха-профилакторий угличский завод «Красный воин». Сергей Семенов работал там физкультурником, а Клара отдыхала и была рада, что на нее обратил внимание столь значительный в масштабе дома отдыха человек.

Они сидели на лавочке, стоявшей возле самой воды, там, где начинались мостки на дебаркадер — пристань «Белое Городище». Вечер был светлый, прозрачный, гулкий от невероятного простора и редких, неслышных днем речных звуков. Издалека доносился плеск рыбы, с того берега — звон цепи в колодце, а сзади, сверху, — музыка из дискотеки. Но эти звуки, хоть и явственные, были столь отдаленными, будто и не существовали на самом деле. Звон комара, поднявшегося от воды, был реальнее и громче.

Сергею Семенову хотелось произвести на Клару положительное впечатление, потому что он, несмотря на свою стать и должность, был неуверенным в себе молодым человеком, что заставляло его старательно, до изнурения поддерживать репутацию местного донжуана. Но, несмотря на все свои краткие победы, Сергей обладал странным свойством характера — каждый роман начинать и вести так, словно раньше с женщинами он вообще не был знаком.

— Я неоднократно видел летающие тарелочки, — сказал Сергей. — Здесь большой простор и открытая местность, а я на рассвете выхожу на пробежку. Держу себя в форме. Вот посмотрите.

Сергей согнул руку в локте, взяв другой рукой послушные пальцы мелко завитой Клары, и положил их на свой бицепс. Потом, накрыв их ладонью, прижал к мышце. Клара молчала и не спешила отнимать пальцы.

— Вы чувствуете? — спросил Сергей.

— Да, очень, — хрипло ответила Клара.

— Я вам потом покажу мышцы брюшного пресса, — добавил Сергей. — Ни грамма жира.

Тут же он смутился, решив, что Клара может ложно истолковать его слова. Поэтому добавил: