Творящие любовь - Джудит Гулд

— Я полагаю, что вас все это забавляет? — поинтересовалась она насколько могла холодно.

— Вы имеете в виду драку? — спросил он, продолжая смеяться.

Анна решительно кивнула.

Но Генри продолжал улыбаться.

— Нет, это не смешно. А вот вы смешная.

— Я?!

— Вы. — С видимым усилием Генри взял себя в руки и вновь приобрел свою суровую деловую манеру держаться. — Мне кажется, я еще никого не встречал, кто был бы полон такой же решимости, как вы.

— Я делала только то, что должна была сделать, — прозвучал ее ответ.

— Конечно-конечно, — подтвердил он. — Вы довольно смело воспользовались случаем.

Но его слова не подбодрили ее.

Генри поднял одну бровь и взглянул на часы.

— Время ленча. Не могли бы вы порекомендовать хороший ресторан для деловой встречи?

На глазах Анна словно стала меньше ростом. У него явно не хватало для нее времени, и он позвал ее в свои апартаменты, чтобы лишний раз унизить.

— А как же собеседование? — сурово спросила она.

Генри Хейл подошел к ней и взял за руку.

— Я собираюсь провести ленч с вами, — мягко сказал он.

— Вы хотите сказать… что у меня все еще есть шанс отправиться в Нью-Йорк?

— Да.

Анна наконец улыбнулась, ее лицо засветилось. Она не могла поверить своим ушам. Несмотря на старания Ромео Корви, шанс, ради которого она так тяжело работала, все еще был на расстоянии вытянутой руки. Анна Вигано облегченно вздохнула.

Но Анне так и не пришлось поехать в школу менеджеров в Нью-Йорке. Туда в конце концов отправилась Мирелла Брино. Потому что после ленча Генри провел остаток дня с Анной. Их связала какая-то волшебная нить, и им не пришлось долго копаться в своих ощущениях, чтобы разобраться в чувствах. Они немедленно, почти инстинктивно, почувствовали это.

На выходные они отправились в Неаполь, на пароме переправились на остров Искья и провели эти дни вместе, нежась на солнышке днем и занимаясь любовью ночью.

Генри Хейл, который не сделал ни одного непродуманного шага в своей жизни, и Анна Вигано, поклявшаяся после неудачи с Амедео никогда не влюбляться ни в одного мужчину, поженились, прежде чем уик-энд подошел к концу.

4

Впервые в своей жизни Генри совершил нечто невообразимое. Все, знавшие его, были изумлены. Генри, ни разу в жизни не пропустивший ни одного рабочего дня, сорвался на целых две недели.

— Мы отправимся в свадебное путешествие прежде, чем поедем в Нью-Йорк, — объявил он изумленной Анне, когда они лежали рядом в постели на другое утро после свадьбы.

— Но… что же будет с твоей работой! — запротестовала она.

— Меня не будет всего две недели. Бабушка проследит, чтобы все было в порядке.

— А что скажет твоя семья? Они даже не знают, что мы поженились.

— Скоро они все узнают, — заверил жену Генри. — Но сейчас ты должна принадлежать только мне. — Он крепко, но осторожно обнял ее и прижал к себе.

— Куда мы отправимся? — поинтересовалась Анна.

Он поцеловал ее в кончик носа. Все произошло так быстро. Генри все еще изумляло счастье, обретенное с Анной. Любить кого-то до такой степени, чтобы мечтать провести каждый час вместе, было радостью, не испытанной им раньше.

— Мы поедем туда, куда ты захочешь, — нежно пообещал он, — только как можно дальше от отелей корпорации «Хейл». И мы будем вдвоем, только ты и я. Назовите место, миссис Хейл.

Анна запрокинула голову и засмеялась.

— У меня нет никаких идей на этот счет!

Генри улыбнулся — на ее лице светилось смешанное выражение смущения и наслаждения.

— Не важно. У меня есть идея. Мы сыграем в старую американскую игру. Она называется «прикрепи ослу хвост».

— Прикрепи… что?

— Сейчас увидишь, — успокоил жену Генри, хлопнул ее по спине, позвонил администратору и попросил женщину-клерка прислать карту мира. — И, прошу вас, пусть из магазина принесут шарф, желательно из темного шелка. Да, и еще брошь. И доставьте все в мой номер. — Когда женщина ответила, что не уверена, есть ли в отеле карта мира, Генри просто заметил: — Я уверен, что вы сможете что-нибудь придумать.

Анна молчала. Если сказки и сладости принадлежали к разряду детских мечтаний, то сейчас перед ней разыгрывался вариант для взрослых. Магия больших состояний оставалась пока для нее недоступной. Иметь возможность собраться в любую минуту и отправиться в самый далекий уголок земного шара, не думая, во что это путешествие обойдется, такое положение вещей оказалось для нее внове.

Бюро путешествий отеля не смогло прислать карту мира, но администратор принесла нечто более ценное — множество брошюр и проспектов, предлагающих различные маршруты по всему миру. Генри молча кивнул. Это подойдет. В каждом из них нашлась карта какой-то страны, и он быстро выдрал их все. Потом, отодвинув кушетку и сняв картину, Генри повесил карты на стену, пытаясь соблюдать очертания полушарий. Отошел назад, проверяя свою работу. Они оба рассмеялись. Перед ними расположился плохо скроенный мир, состоящий из огромного района Средиземного моря, гигантской Мексики, крошечной Скандинавии, малюсенькой Восточной Африки и кусочков Дальнего Востока.

Генри достал шарф из подарочной коробки, сложил его в несколько раз, чтобы ничего не было видно, и торжественно завязал Анне глаза.

— Право, Генри, — слабо запротестовала она, инстинктивно ощупывая повязку.

— Тсс, — сказал муж, нежно целуя ее в губы. — Доставь мне удовольствие. Теперь возьми брошь и вколи ее острым концом в стену. Куда попадешь, туда мы и поедем. Осторожно! Ты же не хочешь уколоть себя. Вот, держи… так, пошли. — Он положил руки ей на плечи и подвел ее к карте.

Анна осторожно шла вперед, неловко чувствуя себя с этой повязкой. Генри стал поворачивать ее, пока она совсем не потеряла ориентацию.

— А теперь вколи иголку. Помни, куда ты вколешь брошь, там мы и проведем наш медовый месяц.

— Генри. — Она повернулась на его голос.

— Я совершенно серьезен. Делай так, как я говорю.

Анна послушно кивнула и шагнула вперед, вытянув вперед руку, чтобы не споткнуться. Она держала брошь в руке, с сомнением то поднимая ее вверх, то опуская вниз, ведя то налево, то направо, и наконец вколола ее в стену.

Он снял с нее повязку, и Анна посмотрела на стену.

— К-Косумель? — Она повернулась к мужу, глядя на него широко открытыми глазами.

— Едем на Косумель, — улыбнулся тот.

— Но… но ведь у нас нет одежды, чтобы ехать в Мексику, — запнулась она.

— Мы купим все, что нужно, по дороге, а если чего-нибудь у нас не окажется, то, я уверен, мы сможем приобрести это на месте.

— Генри… — Анна заплакала.

— Разве ты несчастлива? — забеспокоился тот, крепко прижимая ее к себе.

Она шмыгнула носом и покачала головой.

— Не всегда плачут только от печали, — всхлипнула Анна, уткнувшись ему в грудь.

Они провели на Косумеле две счастливейшие недели в своей жизни. Молодожены не стали останавливаться ни в одном из огромных отелей на побережье. Генри позвонил другу, кинопродюсеру по фамилии Шалкин, и узнал, нельзя ли снять его дом. Двумя годами раньше Элизабет-Энн вложила деньги в один из его фильмов. Генри тоже принимал в этом участие, поэтому, когда фильм принес прибыль, они все подружились. Вот почему теперь Берни Шалкин не только согласился сдать дом, но и поклялся могилой своей матери, что никому не скажет о местонахождении Генри.

— Я все понял, сукин ты сын, — смеялся Берни по телефону. — Спешишь в любовное гнездышко, а? И сколько же девочек ты берешь с собой?

— До свидания, Берни.

Берни с завистью вздохнул:

— Пусть любовь тебя не оставит.

— Да, нам двоим это бы не понравилось, — сострил Генри, и за полмира от него Берни посмотрел на свой белый телефон в веселом недоумении.

Никогда раньше он не слышал шуток от Генри Хейла.

— Если где-то есть рай, то это здесь, — выдохнула Анна, когда «джип» остановился перед виллой.

Вдалеке от огромных отелей побережья поместье многочисленными террасами спускалось к океану. Величественный дом не был перегружен мебелью. Построенная из грубого камня вилла изобиловала арками, среди которых не нашлось бы и пары одинаковых, придающими дому своеобразное очарование и открывающими доступ океанским бризам. Всего в особняке насчитывалось двадцать комнат и два бассейна, один с морской водой, другой с пресной. Оба бассейна выдолбили в скале при помощи взрывов таким образом, чтобы несколько валунов осталось в воде. За садом следил садовник, в чьи обязанности входило поддерживать в таком порядке похожие на джунгли заросли пальм, эвкалиптов, дикого винограда, бугенвиллей и страстоцветов, чтобы вмешательство человека никак не ощущалось. В доме работали две постоянные служанки, а садовник исполнял также обязанности шофера. Он и встретил молодоженов в аэропорту.