Страж - Геннадий Иевлев

— Хорошо. — Рассел согласно кивнул головой. — Забери экипажа фрегата и возвращайся. Закрой и заблокируй обе двери шлюза и поставь охрану. Вернешься, свяжись с техническим сектором Регата и затребуй у них план фрегата. Когда получишь его, зайдешь ко мне и покажешь, где это с вами все произошло.

— Да, господин Рассел.

Голограмма погасла. Рассел опустился в кресло и поставив локти на стол, обхватил голову руками.

Одно к одному. Не зря говорят, беда не приходит одна: эксперты, комиссар Регата, экипаж фрегата. Нет, Регат этого не простит. Быть мне теперь где-либо в самой далекой колонии. Нужно сходить в медлабораторию. Может быть этот чудо-землянин очнулся и в состоянии говорить? Может он что-либо прояснит? Заодно узнаю, что с Горром. Наверняка, что-то скрывает. Что-то странное с сарматами стало происходить. Может запросить разрешения у Регата на их психоанализ? А если отправить их всех на Ризу, пусть Регат сам с ними разбирается?

Посидев неподвижно несколько минут, Рассел с силой провел руками по лицу, тяжело поднялся и направился в медлабораторию.

Медлаборатория, встретила его режущей глаза белизной и тишиной. Рассел заглянул в кабинет Григорьева, но того там не оказалось. Мысленно чертыхнувшись, он медленно пошел по идущему по дуге коридору и первому встретившемуся реаниматору приказал найти Григорьева и остановившись, замер в ожидании. Через несколько минут главный реаниматор пространства узла был перед ним.

— Где землянин? Что с ним? Удалось установить его имя? — Поинтересовался Рассел.

— Его зовут Марк Дубровин, господин Рассел. — Негромко заговорил Григорьев. — В кармане его курточки нашли карточку личности. Хотя она сильно повреждена, но часть информации удалось восстановить. Он офицер космического флота. Действительно землянин.

— Он жив?

— Да, господин Рассел. Но его состояние крайне нестабильное и какое-то необъяснимое. Я бы сказал: он ближе к смерти, нежели к жизни.

— Но ведь в шлюзе он был в сознании?

— Скорее всего, это было нечто, похожее на агонию, господин Рассел. — Григорьев дернул плечами. — С тех пор его состояние только ухудшается.

— Ничего нельзя сделать? — Рассел покрутил головой.

— В наших условиях — нет. Пулей, выпущенной из иногалактического оружия, у него задето сердце. Оно уже останавливалось несколько раз. У нас нет сердечных биопротезов. К тому же, у него деформирован мозг. Сейчас он на полном искусственном питании. Я бы портировал его отсюда в галактику.

— Почему у вас нет биопротезов? — В голосе Рассела скользнуло нескрываемое недовольство.

— Это первый подобный случай на станции, господин Рассел. — Реаниматор развел руками. — Подобные случаи крайне редки-то и в галактике. Я, в своей практике, не знаю ни одного такого. Всего невозможно предусмотреть.

— А что с его мозгом? Что за деформация?

— Это необъяснимо. — Григорьев дернул плечами.

— Квадратным, что ли, стал? — Рассел хмыкнул.

— Скорее наоборот — слишком круглым. Что-то вроде огромной опухоли, сразу во всем мозге.

— А портировать его можно в таком состоянии? А может проще портировать сюда нужные биопротезы?

— Я не знаю, насколько серьезно поврежден его мозг. У нас нет классных нейрореаниматоров. Если, вдруг…

— Делай, что считаешь нужным. — Рассел махнул рукой, перебивая Григорьева. — Но если примешь решение портировать его, думаю, тебе нужно пойти с ним.

— Как прикажете. — Григорьев дернул плечами.

— Это совет. Он единственный, кто знает, где был фрегат и что с ним произошло. Если он умрет, ты должен представлять, чем это может обернуться для тебя. Да и для меня тоже.

— Чем? — Реаниматор состроил недоуменную мину.

— Нас не поймут. — Рассел вдруг усмехнулся. — Что с Горром? — Его лицо вновь сделалось серьезным.

— Не знаю. — Григорьев покрутил головой. — Но кажется операция еще не закончилась.

— Хорошо. — Рассел махнул рукой. — Если есть надежда спасти землянина, портируй его немедленно.

Повернувшись, он направился из медлаборатории.

Побывав, затем, в зале управления станции и убедившись, что в пространстве узла больше не наблюдается никаких, вызывающих тревогу, событий, Рассел вернулся в свой кабинет.

Войдя в свою приемную, он увидел, что там его уже дожидается Паулидер. Молча указав ему рукой на дверь кабинета, Рассел вошел туда первым. Усевшись в свое кресло, он указал Паулидеру на одно из свободных кресел, перед своим столом.

— Садись. Что у тебя?

— Я нашел план фрегата. Он был в нашем информатории. Серийная конструкция более, чем двухсотлетней давности, правда несколько модернизирована. Скорее всего он не проходил по грузовому каналу и его наспех урезали. — Паулидер достал из кармана курточки желтую пластинку и протянул ее Расселу.

Рассел громко хмыкнул, состроив гримасу.

— Что ж, давай посмотрим, где вы были.

Он взял пластинку и вставив ее в видеограф, стоящий на столе, взял, лежавший рядом с ним пульт управления и нажал одну из клавиш — над столом вспыхнуло большое голографическое изображение космического корабля в разрезе. Рассел протянул пульт Паулидеру.

— Ищи.

Поднявшись, Паулидер взял пульт управления и подойдя к столу Рассела, принялся манипулировать клавишами. Изображение на голограмме начало быстро меняться. В такт ему менялось и выражение лица Паулидера. Наконец он далеко оттопырил губы.

— Здесь. — Паулидер покивал головой. — Несомненно. — Яркая оранжевая стрелка скользнула внутри голограммы. — Мы шли отсюда. — Оранжевая стрелка еще раз скользнула внутри голограммы. — Вышли сюда — спасателя нет. Пошли назад. — Стрелка скользнула в другую сторону. — Вышли — еще одного нет. — Паулидер шумно вздохнул.

— Я не вижу в этом коридоре ничего, что могло бы отвлечь их внимание. — Рассел перевел взгляд на Паулидера. — Что они могли найти? Ты уверен, что это тот фрегат?

— Да, господин Рассел. МФ-400К. Я видел эту надпись и на его пульте управления.

— В таком случае, я ничего не понимаю. — Рассел покрутил головой. — Бери всех своих спасателей, всех свободных десантников и организовывай поиск. Не могли же они испариться.

— Да, господин Рассел. — Кивнув головой, Паулидер выключил изображение, положил пульт управления на стол и, вытащив пластинку из видеографа, вышел из кабинета командира станции.

Прошло не менее двух часов, после ухода Паулидера. Отягощенный грузом мрачных мыслей, Рассел то сидел в кресле, пытаясь дать им внятное объяснение, то поднимался и медленно ходил по кабинету, механически жестикулируя руками.