Живые в Эпоху мёртвых. Старик - Александр Иванин

На помощь Славику и деду пришли еще трое спасателей. Куча мусора поддавалась медленно. Раскапывали ее осторожно. Там было три тела, но Сережки среди них не было.

За разобранным завалом находилась их с внуками клетушка.

Одна из фигур спасателей в бесформенной мокрой и грязной одежде подняла забрало и спросила у старика:

— Вы здесь находились?

— Да.

— Вам повезло. Касса изнутри была решеткой из арматуры обварена, да еще бетоном залита. Вы там как в капсуле были. Поэтому и живыми остались.

Второй спасатель сначала рассматривал варварски отогнутый край двери, а потом посветил фонарем вовнутрь.

— Пусто там. Никого и ничего нет.

Внезапно от темной стены отделилась изломанная фигура и упала на спасателя сверху. Он заорал благим матом. Как они не смогли заметить притаившегося мертвяка и почему зомби неподвижно стоял, пока они не подошли к нему вплотную? Слава рубанул зомбака по шее, перерубая позвонки. Свалившегося на спасателя мертвяка оттащили в сторону и уже там добивали ломом.

Заглядывавший внутрь кассы боец, на которого свалился восставший мертвяк, сел на задницу и ошалело крутил головой по сторонам, при этом он смеялся диким истеричным смехом.

Потом они искали дальше. Сережку нашли совершенно случайно. Старик посветил под рухнувшую крышу и выхватил лучом фонаря дыру на первый этаж. Провалилась плита перекрытия, а сверху ее прикрыл целый кусок обрушившейся кровли. Из дыры доносились непонятные звуки. Свет фонарей выхватил из темноты мальчика, пытающегося удержаться и не дать мертвякам утащить себя в пролом. Сквозь широкую трещину в стене две пары рук тащили его к себе, ухватившись за брюки и такую же курточку цвета хаки, которая была на погибшем под завалом мальчике. Сережкины силы были на исходе. Его спасло то, что он сумел надежно упереться ногами и руками по обе стороны от трещины. К мальчику тут же поспешили на помощь. Слава отсек мертвые руки той самой лопаткой, освободив подростка. Обессиленного Сергея утащили наверх. Оказывается, Сережка в темноте не заметил дыры и провалился в нее. Подросток даже умудрился убить одного зомби внизу. Его схватил за ноги свежий тупой мертвяк, но мальчик разбил ему голову подвернувшимся под руку камнем. Когда он пытался выбраться наверх, его схватили другие зомби сквозь широкую трещину в стене. Пролезть через пролом ума у них не хватало, но тупо схватить и тащить живого мальчика к себе они смогли.

Разборы завалов продолжались до обеда. Трупы складывали рядком прямо на землю. Раненых переносили в столовую. Старик и внуки сидели вместе на одной кровати, закутавшись в старые армейские шинели. Сережка ожил. Похоже, детская психика быстрее адаптировалась к новой страшной действительности, а может, участие и поддержка близких людей сыграли свою роль. Побывав в столь жестком переплете с нападением морфов и обрушением крыши и верхнего этажа здания, вся компания отделалась очень легко: царапины, ушибы, да еще Валерка умудрился подвернуть ногу. По сравнению с остальными они были невредимыми счастливчиками.

Настоящим счастьем было то, что Зоя заговорила. Приятный мелодичный голос абсолютно соответствовал ее внешности. Но Зоя ничего не могла рассказать о себе. Она даже имени своего не помнила. Остались какие-то обрывки воспоминаний. Большой дом. Улыбающийся ей мужчина на большой машине, который, наверное, был ее отцом, море, большое и красивое, нежного сине-зеленого цвета. Еще она помнила деревья и светящие сквозь них солнечные лучи. Больше в ее памяти не осталось ничего. Говорила Зоя неуверенно и неохотно. Казалось, она стесняется своей обретенной речи. Ее оставили в покое.

На этом вопрос о закрытии эвакопункта был решен. Он и так располагался слишком близко к зазомбяченным территориям, единственным его преимуществом был корпус, целиком переоборудованный под обычную больницу, да большие склады, которые существенно проредили за прошедшее с начала катастрофы время. Провианта там оставалось примерно на месяц, не больше, а оружие и боеприпасы уже практически полностью вывезли. От больницы остались только воспоминания.

Во второй половине дня старика пригласил к себе главврач больницы. Теперь он не походил ни на Христа, ни на святого. Интеллигентное лицо с тонкими чертами лица сейчас страшно опухло и было бордовым как свекла. Глаза врача из карих стали черными, белки глаз покрылись сеткой напряженных сосудов и по цвету сделались чуть светлее, чем лицо. Сейчас он напоминал больше демона из преисподней.

— Федор Ефимович, — начал он разговор хриплым больным голосом, — мне некуда девать ни вас, ни детей. Возможно, поодиночке получится вас всех пристроить к кому-нибудь, но вы же на это не согласитесь.

Медик выдержал паузу и продолжил:

— Дети восстановились, но все же им нужно лечение и реабилитация. Возможно, я поступаю подло, но мне ничего не остается, как повесить ответственность за их судьбу на вас. Поверьте, у меня нет выбора.

— Не переживайте. Я вижу и понимаю, что вокруг происходит. Я намного крепче, чем выгляжу со стороны. Я хорошо помню, как мы жили во время войны. Тогда выдержали — и сейчас не пропадем.

Доктор горько улыбнулся. Может, во время войны как раз так и было. Он уже не помнил, когда нормально ел и когда спал вообще. В последнее время он периодически проваливался в забытье, но потом вновь усилием воли поднимал себя и шел спасать жизни людей. Сначала организм врача сопротивлялся, навязывая свои физиологические потребности, но потом сдался воле своего хозяина и теперь молча тащил на себе бессменную вахту, отдавая свои последние резервы далеко за гранью возможностей.

— Я вас отправлю с очередной партией в поселок Прогресс. Что там происходит, я не знаю. Туда должны были вашего оператора вместе с вами отправить. Там на месте попробуйте определиться сами. Больше я ничем вам помочь не смогу. У нас только сутки на ликвидацию эвакопункта. После ночной стрельбы к нам валом валят зомби. Отстреливаться не успеваем. Будьте готовы. Через час в Прогресс отправляется колонна машин.

Врач протянул ему тонкую картонную папку.

— Там документы на вас и детей. Когда будете садиться, покажете папку начальнику колонны, он вам поможет. На новом месте представьте документы начальству. Там должен быть такой человек — полковник Болотин. Постарайтесь его разыскать. Там для него письмо лежит.

— Спасибо вам.

— Не стоит благодарностей. Я сделал все, что мог, но этого катастрофически недостаточно. Идите.

Сборы были очень короткими. Вещей у деда и ребят вообще не осталось, даже одежда, которая была на них, пришла в полную негодность. Примерно минут сорок ушло на то, чтобы полностью переодеться и подобрать новую обувь. Еще когда они переодевались, к старику подошел Слава.