Я тебя искал. Я тебя нашла - Наталья Литтера

Мягкий ковер гладил босые ступни. Свет она включать не стала, прошла к окну, раздвинула шторы. Света с улицы вполне достаточно – ведь этот кабинет и все, что в нем расположено, Майе хорошо известны. Повинуясь смутному импульсу, она подошла к столу и выдвинула верхний слева ящик. Так и есть.

Пачка сигарет, зажигалка, пепельница. Ремня на вас нет, господин Королёв. И на меня тоже нет. Только пижама. И Майя решительно достала все это богатство из ящика.

Дым был горький и горячий, такой же, как ее мысли.

Он любил эту женщину. Да, когда-то давно, давным-давно, как он сам сказал, – но любил. Так же, как любит сейчас Майю. Или как-то иначе. Наверное, в молодости она была красивой. Наверное, тоже любила готовить, как и ее дочь, – и готовила для него. И был секс, и много чего еще, наверное, было. А потом перестало быть. Интересно, почему? Майю жгла мысль – точно так же, как обжигал сейчас горло дым, – что сама она пришла на ее место, на место этой Дуни. И их отношения с Ильей – для него всего лишь попытка забыть ту, другую женщину, которую он любил, но с которой перестал быть. Но не разлюбил. По крайней мере, не сразу.

Майя замерла с сигаретой в руке. Наверное, это как-то связано с нынешним мужем Евдокии, Иваном. Поэтому не было сказано ни слова между мужчинами, поэтому не было рукопожатий. Что-то тогда случилось, давно.

Когда сама Майя была еще ребенком. В школе училась, на скрипочке играла. А три человека в это время переживали серьезную жизненную драму.

Господи, как давно это было. Тогда почему же так больно?! Да потому, что она была уверена, что знает об Илье все. За столько лет. Нет, она даже не знала. Она чувствовала его, как себя. И вот оказывается, что человек, которого, казалось, ты знаешь и чувствуешь, как себя… Оказывается, ни черта ты о нем не знаешь.

И была любовь, и была утрата. Майя знала, как он умеет любить. И могла представить, как он страдал. А сама Майя ничего об этом не знала. И не узнала бы, если бы не этот поворот судьбы. Если бы ее сын не полюбил эту девочку. Дочь женщины, которую когда-то любил ее муж.

Майя посмотрела на давно потухшую сигарету в своей руке, обронила ее в пепельницу. И потянулась за новой. И как Илья курит эту дрянь? Горько же… Как хорошо, что сын не перенял от отца эту скверную привычку.

Сын. Ее сын. Он теперь не одинок. У него есть Таня, чудесная девушка, которая его любит, даже, судя по взглядам, обожает. Которая будет ему надежной опорой. Рядом с которой он сам станет настоящим мужчиной.

А еще у него появился друг, чудесный мальчик, так на Юню не похожий. Но они дают что-то важное друг для друга, это было видно невооруженным глазом. Юня рядом с Ваней становился более раскрепощенным и открытым миру. Юня… тоже, наверное, что-то дает этому мальчику. Как минимум помощь с практикой. И наверняка что-то еще.

И, главное, ее сын больше не одинок. Он счастлив, у него блестят глаза, он любим и любит, впереди – блестящая карьера. Так, может быть, вот за это – и цена? За счастье сына надо заплатить тем, что счастлив он будет с дочерью бывшей любимой твоего мужа?

Цена высока.

Но вполне по средствам заплатить.

Майя затянулась, закашлялась, зажала себе рот рукой, чтобы вышло тише. Потом вытерла выступившие от кашля слезы, убрала на место пепельницу, зажигалку, пачку сигарет, задернула шторы.

От пальцев непривычно пахло табаком. Вместо канифоли. Все, пора спать.

* * *

А наутро Майя разбила тортовницу. День вообще не задался с самого утра – давлением у мужа. И его скверным по этому поводу настроением. Хмуро дал себе померить давление, с видом оскорбленной добродетели выпил лекарство и гордо удалился в кабинет – работать. Потому что ни о каком офисе речь пока не шла.

А Майя не находила себе места. Занятия у нее с трех, можно бы что-то почитать или послушать записи с последнего конкурса скрипачей. Но сосредоточиться ни на чем не получалось, и все валилось из рук.

Буквально.

Майя решила проинспектировать тортовницу – на это особой мыслительной активности не требовалось. Ну мало ли, может, запылилась она, может, скол какой незаметный – в общем, надо проверить. В магазине было не до осмотра. Неудобно будет дарить вещь грязную или с дефектом. И Майя полезла за коробкой. А через секунду под музыкальное «та-а-ам-м-м-м» стояла в озере белых осколков.

Да за что же ей это все…

На пороге кухни показался Илья. На его невозмутимом лице отразилось нешуточное удивление, когда он обозрел всю картину целиком.

– Все нормально? Не порезалась? Стой здесь и не двигайся.

Двигаться Майе было некуда, повсюду был битый фарфор. Только битый фарфор и ее босые ступни. Любить домашнюю обувь Майя так и не научилась. А вот Илья был в домашних войлочных туфлях на твердой подошве и поэтому пошел прямо по осколкам. Осмотрел руки, особое внимание почему-то уделив запястьям, покосился на ноги – и развернулся.

– Я за веником и пылесосом.

Позавчера она узнала, что ее муж когда-то любил другую женщину, и даже с этой женщиной познакомилась. Сегодня – что ее муж знает, где в их квартире находятся веник и пылесос. Что будет завтра?

Вернулся Илья. В одной руке веник, в другой совок. Ты полон сюрпризов, мой милый.

– Я хотела ее рассмотреть как следует, а она оказалась ужасно тяжелой… – Майя решила, что лучше не молчать. – Придется покупать Тане новый подарок.

– Не двигайся, – лаконично отозвался муж. И принялся методично ликвидировать устроенный ею погром. Смел крупные осколки на совок и выкинул их в ведро. Потом снова ушел, вернулся с пылесосом и тапочками – розовыми, с помпонами, свекровью любимой черт знает когда даренными.

– Аккуратно.

Майя посмотрела на розовые помпоны у своих ног. Со вздохом всунула в них ноги и, сделав два шага, села с ногами на табурет. Помпоны перекочевали с ног в руки.

Майя Королёва сидела на стуле с тапками в руках. Илья Королёв тщательно пылесосил пол. У него это очень ловко выходит. Может быть, им пора отказаться от услуги домработницы?

Нет, голова сегодня решительно не для мыслей.

Между тем Илья закончил