Золотой треугольник - Богуслав Шнайдер

Перед освобождением Сайгона здесь было 150 тысяч наркоманов. 98 % из них — моложе 35 лет (0,5 % в возрасте до 14 лет, 82 % — от 15 до 25 лет, 16,2 % — от 25 до 35 лет). Статистика вскрывает не только социальные корни наркомании, но и ее зависимость от политической обстановки, а также показывает, какие социальные группы были особенно глубоко затронуты войной.

Поразительные результаты дало изучение образовательного ценза. Неграмотных среди наркоманов было всего 0,5 %. Чем выше уровень образованности, тем больше склонность к наркотикам (начальное образование — 18,2 %, полное среднее — 31,6, гимназическое и высшее — 49,7 %).

— Нам и теперь относительно нетрудно выявлять наркоманов. В основном они живут в больших городах и происходят из состоятельных семей. В деревне, где много неграмотных, наркотики почти неизвестны, — объяснял Чан Зань Ча.

Медицинское обследование позволило установить, как воздействует наркомания на распространение различных болезней: венерическими болезнями страдало 27,3 % подвергнутых осмотру наркоманов, кожными — 61,1, проказой — 1,05, малярией — 8, туберкулезом — 3 %.

Ужаснее всего статистика преступности. Наркотики — дорогое удовольствие, на их покупку требуется много денег, их не приобрести законным путем. Все обследованные наркоманы (100 %) совершали кражи. Тайной доставкой и продажей наркотиков занималось 40 %, грабежами и вооруженными нападениями — 50, разного рода мошенничеством — 100, контрабандой — 10, в убийствах участвовало 2 %. Стремление получить новую дозу наркотиков толкало людей на все новые преступления (а ведь у половины было высшее образование!).

— По нашему мнению, наркомания не медицинская, а скорее общественная, политическая проблема, — подчеркнул Чан Зань Ча.

— Сколько сейчас во Вьетнаме наркоманов? — поинтересовался я.

Куэ помедлил с ответом:

— Несколько тысяч.

— Откуда они достают наркотики?

— Лаос и Таиланд не так уж далеко, а во многих местах граница проходит через горы и джунгли.

Он отвечал на мои вопросы лаконично, но со знанием дела. Не пытался скрыть трудности за общими фразами; впрочем, такая откровенность характерна для всех вьетнамцев, с которыми я сталкивался.

— Пример Вьетнама весьма примечателен, — заметил я. — Западные специалисты утверждают, что мало кто может преодолеть наркоманию собственными силами. Если причины наркомании действительно заключаются прежде всего в социальных и политических условиях жизни, то победоносной революции на Юге должно было сопутствовать и падение интереса к наркотикам.

— Десятки тысяч наркоманов отказались от наркотиков добровольно, без нашего участия. Мы не знаем точных цифр, потому что ни одна статистика не зафиксировала, сколько их бежало за границу.

— Что же с ними стало?

— Судьба их неизвестна. Но и через наши руки после освобождения прошли десятки тысяч наркоманов. Большинство — добровольно.

— Какими лекарствами вы пользуетесь?

— У нас нет денег на лекарства, — просто ответил Куэ. — Борьбу с наркоманией мы считаем частью политического воспитания. Мы не признаем постепенное уменьшение дозы, как это делают за границей. Такое лечение затягивается на три-четыре года. Отказались мы и от лечения, которое проводилось при режиме Тхиеу: наркомана во время конвульсий связывали и избивали, чтобы у него подсознательно возникла связь между наркотиками и болью.

— Вы лишаете наркоманов наркотиков и при этом не даете им лекарств?

— Мы осуществляем радикальное вмешательство. Пытаемся их убедить, что они вели недостойную жизнь, пробуждаем в них желание начать все снова. Держим их под постоянным наблюдением. Судя по нашему опыту, здоровая атмосфера, спокойная обстановка могут заменить лекарства. Важно также, чтобы пациент попал в отдаленное, изолированное место, где возрожденная воля не подвергнется никаким испытаниям.

— А не слишком ли это жестокий перелом?

— Мы пользуемся некоторыми методами народной медицины, в первую очередь акупунктурой. Когда начинаются конвульсии и наркомана трясет лихорадка, иглоукалывание помогает снять мышечное напряжение. Пользуемся мы и гипнозом. На всех стадиях лечения полезен также и обыкновенный тоник.

— Он ослабляет абстинентный синдром?

— В прямом смысле этого слова — нет, но все же помогает. Особенно тяжел первый месяц. Наркоман, лишенный наркотиков, находится в кризисном состоянии. Теряет аппетит, интерес к жизни. Поэтому мы усиленно питаем его, следим, чтобы он выполнял физические и дыхательные упражнения. Все взаимосвязано, упражнения улучшают аппетит, организм включается в нормальный ритм. Тем самым снижается зависимость от яда.

Доказательством того, что пациент избавился от наркотической зависимости, служит очень простое испытание.

Руководитель школы приглашает бывшего наркомана на беседу. На столике около кресла лежит трубка с опием или шприц. Вылечившийся равнодушно смотрит на них и продолжает беседу, невылечившийся начинает дрожать, невольно косится на столик.

— Какая судьба ожидает бывших наркоманов, когда они покинут школу?

— Мы помогаем им устроиться на работу. Одни трудятся в государственных хозяйствах, другим мы помогаем найти работу в новых экономических зонах или вернуться домой. Все они вновь обрели человеческое достоинство. Многие не хотят возвращаться в большие города, ибо не уверены, смогут ли одолеть искушение. Для них километрах в ста от города мы создали государственное хозяйство. Там живут и занимаются земледелием более двух тысяч бывших наркоманов. В любой момент они могут вернуться к своим родным. Но примерно четверть решила остаться в хозяйстве и создала там новые семьи.

— А вы не боитесь, что как специалист по лечению наркоманов в один прекрасный день останетесь во Вьетнаме без работы? — спросил я у Куэ.

— Научусь чему-нибудь другому, — ответил он сдержанно.

По поводу своей профессии он не допускал шуток. Он ненавидел наркотики, как личного врага. Народному Вьетнаму до сих пор не удавалось справиться с рядом проблем, которые здесь подчас эвфемистически называют «пережитками прошлого». Двадцатилетнее влияние Соединенных Штатов воздействовало на мышление населения Южного Вьетнама больше, чем предшествующие сто лет французского владычества. Однако искоренить массовую наркоманию в стране удалось.

В большинстве же остальных стран положение далеко не столь отрадно.

Кхун са велел кланяться

«Снова опиумная война!» — кричали заголовки газет всего мира в феврале 1982 года. Незадолго до этого я вернулся из Азии, и потому мне нетрудно было представить себе новый поворот в судьбе «золотого треугольника», когда я прочел репортаж в американском еженедельнике «Ньюсуик».