Простолюдин (СИ) - Громов Александр Николаевич

Как перехватить управление — вот вопрос. Половина расстояния до цели уже пройдена, а я еще ничего не придумал. Думай, думай скорее… Что я, рожденный на Луне, могу противопоставить ловкому землянину, хотя бы и мальчишке? Он не слабее меня.

А в какой ситуации я могу оказаться сильнее или ловчее?

Я понял это чуть раньше, чем Инфос нанес новый удар.

Огромная пятерня, на вид такая же, какая некогда отвесила мне плюху в присутствии Рудольфа, но распростершаяся на добрую тысячу метров, возникла на нашем пути прямо из воздуха и надвинулась так быстро, что не всякий успел бы досчитать до пяти даже скороговоркой. Два флаера врезались в нее, как в бетонную стену, и рассыпались горящими обломками. Остальные пилоты успели задействовать генераторы инфосолитонов. Шесть туманных дисков устремились к пятерне, пробили в ней шесть дыр, и шесть флаеров проскочили препятствие. А мы… мы уходили от пятерни свечкой вверх.

Те шестеро подумают, что мы тоже погибли…

Лютая перегрузка, выдавившая воздух из моих легких, длилась недолго: флаер не космическая ракета, для него существуют предел скорости и, конечно, «потолок». Сейчас подъем прекратится, и флаер спокойно ляжет на курс, ведущий прямиком во владения старой карги Таврической, или куда она там приказала меня доставить…

Высота у нас была. Это главное.

В этот момент я отключил двигатели и антиграв.

— Ты что делаешь! — возмущенно завопил Марк.

Я знал, что я делаю. Флаер клюнул носом и пошел вниз, а в кабине наступила если не полная невесомость, то что-то очень близкое к ней. Единственное состояние среды, в котором я мог надеяться на некоторое преимущество. Я же привычен к малой силе тяжести, я родился и рос при ней, да и невесомость для меня не внове, я лучше координирую движения…

Мы боролись. Я молотил Марка по рукам, тянущимся к сенсорам, в чем и преуспел. Он понял, что сначала должен нейтрализовать меня. Только этого мне и надо было. Приняв лбом удар, нацеленный по глазам, я рванул куртку Марка. Застежки отскочили даже легче, чем я думал.

Он заверещал. Как я и думал, к обнажившейся подкладке был пришит некий «патронташ» на пять оперенных стрелок. Я схватил среднюю — одна из крайних точно была разряженной. Он успел перехватить мою руку, а я уже знал, что верх будет за мной. Разжал пальцы — и выпущенная стрелка, кувыркаясь, поплыла по воздуху. Марк попытался поймать ее и промахнулся, а я поймал и всадил ему в плечо. Надавил на шток поршня, впрыскивая в парня сонную химию. Он оскалил зубы, обозвал меня мерзким словом, дернулся, уронил голову набок и мерно задышал.

Все. Дело сделано.

Только одно дело, и совсем не главное…

Флаер падал. Я включил антиграв, и падение замедлилось. Теперь двигатели. Так… теперь нормально.

Вершины гор все еще маячили подо мной. Неуправляемый флаер мог бы спокойно падать еще десять-пятнадцать секунд. Солнце, теперь уже кроваво-красное, как положено, совсем уже склонилось к неровно-ребристому западу, готовясь нырнуть в океан.

Догонять группу было, пожалуй, поздно. И не нужно. Кто упрекнет меня в нарушении плана атаки, если весь план уже полетел к черту? Я покосился на обмякшего Марка. Высадить бы тебя, парень, да нет времени. И катапультировать тебя я не могу: в аварийной ситуации пилот и пассажир в «Чибисе» катапультируются вместе с креслами сразу оба после отстрела прозрачного колпака. Дурная у тебя планида, юный штукатур пятнадцатого градуса, и ничего тут уже не поделаешь…

Сияла на экране точка, обозначая цель, сияли вершины гор, длиннейшие тени пиков, перечертив долины, ползли на лесистые склоны. Для начала я разобрался с ракетами. Все оказалось очень просто: иконка на экране для приведения их в боеготовность и две кнопки на джойстике. Принцип «выпустил — забыл», ракета пойдет в ту точку, куда была нацелена в момент пуска. Затем я скорректировал курс. Впереди при ясном небе сверкали молнии — Инфос бил, как хотел, обе волны настырных насекомых, замысливших — вот смех-то! — уничтожить его! Наивные отчаянные пилоты, наивный глупый штаб, наивное упрямое подполье… Наивна сама мысль когда-нибудь обрести свободу! Нет ее у человека и никогда не было. Не разумнее ли выбрать лучшую из несвобод?

А кто сказал, что мы разумны? Какой напыщенный идиот ляпнул такую глупость?

Я определенно неразумен. Меня вообще не следовало выпускать из психушки, я душевнобольной с навязчивой идеей. Разумен разве что Рудольф, да и тот стал таким лишь после внушения, сделанного ему в лагуне Тахоахоа…

Потыкав в иконки на экране, я нашел меню инфосолитонов. Набор оказался довольно куцым: сплошной диск, кольцо, сеть, облако картечи, огненный сгусток, ракета, флаер… Пожалуй, флаер — то, что мне нужно. Попробуем?

Нет, рано. Я дал полную тягу, пытаясь успеть к бою, пока Инфос еще занят моими соратниками. Вот он, хребет, а за ним… Черт побери, бетонный куб станции все еще выглядел нетронутым! Торчала и труба. Бой — если избиение можно назвать боем — шел над периферией долины. Дистанция для ракетного пуска заведомо доступная… Пуски наверняка были. Не мог же Инфос перехватить и нейтрализовать все ракеты! Или… мог?

Я не придумал ничего лучшего, чем направить флаер прямо в собачью свалку. Будь что будет, и пропади пропадом все на свете тактические схемы! Пока я буду выдумывать что-то хитроумное, Инфос расправится с моими товарищами, а одному мне в этой драке ничего не светит. Но если я вмешаюсь прямо сейчас, то могу оказаться той самой соломинкой, что сломает спину уродливому земному зверю верблюду…

Наивные мечтания? Они самые. Но в тот момент я об этом не думал. Злость и расчет, расчет и злость — только это владело мною, и разве этого мало?

Какое-то облачко ринулось ко мне — я отразил его солитоном-диском. Внезапно ощутив неладное, увернулся от молнии маневром, который не сумел бы повторить. Потом — только обрывки, застрявшие в памяти… Что-то стремительно летит на меня, и я наугад отбиваюсь огненным сгустком, даже не думая, подходящее ли выбрал оружие. Обломки чьего-то флаера падают сверху — проскакиваю под ними на скорости. Почему-то я точно знаю, что мне делать, я лишен сомнений, и пока мне везет…

Есть! Чья-то ракета достигает цели. Увы, в ней всего лишь термобарический заряд. Тротиловый эквивалент — максимум тонн десять. Бетонный куб складывается, как картонный, а труба, немного помедлив, изламывается посередине и величественно рушится, накрыв цель облаком пыли. Немного погодя — за это время я успеваю сделать несколько маневров — флаер подбрасывает воздушная волна.

Кручу головой и не вижу, сколько нас осталось. Треть от того, что было? Четверть? Мне некогда следить за ними, я должен хотя бы на секунду нацелить нос флаера на середину расползающейся пылевой тучи, чтобы головки ракет захватили цель. Ромео Саркисян, это ты в мастерской при колонии колдовал над системой наведения? Мог бы сделать получше! Ты не боец, Ромео, ты хренов технарь!..

В какой-то момент я понял: противник не даст мне передышки. Если я хочу попасть в цель, а не в белый свет как в копеечку, мне придется прервать воздушную карусель и зависнуть. Тут-то мне и конец. На этом Инфос ловил других, поймает и меня. Он уничтожит и ракету, если я вообще успею ее пустить. Но что еще я могу сделать?

Ладно… Выхода нет. Умру — значит, так тому и быть.

Я выпустил сразу четыре солитона-флаера. Завис среди них. Поправил тангаж, целясь в середину пылевого облака.

И утопил кнопку на джойстике, чуть только услышал писк, информирующий о захвате цели.

Ракета пошла — левая, — а меня потянуло вправо. Я не стал противиться, даже наоборот, и начал штопорить, как будто управлял не флаером, а одной из тех древних штуковин, что летали на чистой аэродинамике. Крутнулся, кувыркнулся и вновь замер.

Вроде жив…

Где ракета?!

Я вновь увидел стремительно движущуюся пятерню — на сей раз небольшую, нескольких метров поперечником. Схватив ракету, как ловкий человек хватает рукой муху в полете, она смяла ее, растерла в пальцах и стряхнула мусор вниз, прежде чем исчезнуть бесследно.