Кристина - Стивен Кинг

Она позвонила Тому Спрагу, своему адвокату, который, узнав, что ее проблема носила криминальный характер, спешно отослал ее к своему коллеге, Джиму Варбергу. Она позвонила в офис Варберга, и приятный женский голос ответил, что не может дать домашнего телефона Варберга. Она некоторое время сидела перед журнальным столиком, барабаня по нему пальцами, а потом снова набрала номер Тома Спрага. Он тоже не хотел называть домашнего телефона Варберга, но все-таки сдался. Когда Регина через двадцать минут отпустила его, голос Тома был ошеломленным, почти шокированным. Спраг не ожидал от нее такого натиска.

Она позвонила Варбергу, который сказал, что не может взяться за ее дело. Регина снова пошла в атаку. В результате Варберг не только взялся за дело, но даже согласился немедленно поехать в Элбени, где содержался Эрни, и посмотреть, что можно было предпринять. Варберг говорил слабым, удивленным голосом человека, которого накачали кокаином, а потом положили под гусеницы бульдозера. Регина была непреклонна. Варберг вылетел частным самолетом и через час рапортовал о выполнении задания.

Он сказал, что обвинение Эрни еще не предъявлено. По его словам, Эрни был задержан для последующей передачи полиции Пенсильвании, которая ведет все дело. Главной же целью полицейских штата был не Эрни — для властей такого уровня он был слишком мелкой фигурой, — а Дарнелл с его нелегальной торговлей сигаретами, спиртным и наркотиками.

— Задерживать человека и не предъявлять ему обвинения незаконно. — мгновенно отреагировала Регина.

Варберг понял, что ему предстоит еще раз испытать ее железную хватку, и решил, что лучшее средство обороны — нападение. Он быстро проговорил:

— Миссис Каннингейм, мы должны благодарить Бога за то, что они еще не вынесли ему обвинения. У него была найдена партия контрабандных сигарет, и они были бы счастливы обвинить его. И я советую вам и вашему мужу как можно скорее приехать сюда.

— Мы можем чем-нибудь помочь Эрни?

— Да. Полицейским нужен не Арнольд, а его показания против Дарнелла. Но ваш сын не хочет ничего говорить, и они начинают терять терпение. Вы должны срочно убедить Арнольда, что его молчание не в его интересах.

— Это действительно так? — поколебавшись, спросила она.

— Разумеется, да! — В голосе Варберга что-то треснуло. — Они не хотят сажать его в тюрьму. Он из хорошей семьи, за ним не числится никаких прежних провинностей. Может быть, он даже не будет встречаться с судьей. Но ему нужно заговорить.

Так они собрались и через некоторое время были в Элбени. Там их сразу привели в небольшую комнатку с двумя стульями и столом, на поверхности которого были видны следы тушения сигарет. У окна стоял Эрни. Его лицо было бледным и изможденным, но взгляд казался спокойным.

— Эрни, — сказала она и пошла к нему. Он отвернулся, поджав губы, и она остановилась на полпути. Более слабая женщина могла расплакаться, но Регина только холодно огляделась и села на стул. Она поняла, что одна лишь холодность может помочь ей.

Она сказала ему, что нужно делать. Он отказался. Она приказала ему все рассказать полиции. Он снова отказался. Она попробовала урезонить его. Он не поддался. Она стала умолять его. Он снова не поддался. Наконец она спросила, почему он не хочет слушать ее. Он отказался говорить.

— Я думала, у тебя есть хоть капля соображения! — не вытерпев, закричала она. Она готова была сойти с ума от отчаяния — мальчик, который когда-то сосал молоко из ее груди, теперь абсолютно не нуждался в ней и ни во что не ставил ее горе. — Я не знала, что ты настолько глуп! Тебя посадят в тюрьму! Ты хочешь пойти в тюрьму ради Дарнелла? Ты этого хочешь? Ты просто кретин! Кретин! — Регина не могла вообразить ничего худшего, но ее сын не обращал никакого внимания на ее ярость.

— Я делаю это не для Дарнелла, — вдруг произнес он спокойным голосом. — И не собираюсь садиться в тюрьму.

— О чем ты говоришь? На что ты надеешься? — вновь закричала она, но ярость уже сменилась чувством облегчения. По крайней мере он сказал что-то. — Они нашли сигареты в багажнике твоей машины! Контрабандные сигареты! Эрни мягко поправил ее:

— Сигареты были не в багажнике. Они были в отделении под багажником. В потайном отделении. И машина принадлежит Уиллу. Уилл велел мне взять его машину.

Она посмотрела на него.

— Ты хочешь сказать, что ничего не знал о сигаретах?

Эрни посмотрел на нее с выражением, которое Регина просто не могла принять, — с презрением. «Мой золотой мальчик», — вспомнилось ей.

— Я знал, и Уилл знал. Но ведь это надо доказать, не так ли?

Она была изумлена.

— Если на меня повесят сигареты, — добавил он, — то тюрьмы мне не избежать.

Этот разговор Регина пересказала Варбергу. Она спросила, могли ли быть хоть какие-то шансы на то, что ее сын был прав.

Варберг задумался.

— Да, такой вариант защиты возможен. — произнес он. — Но он был бы хорош, если бы Эрни был главной целью полиции. Кроме того, здесь находится один человек по имени Генри Бак. Товар предназначался для него. Он тоже арестован.

— Что он сказал? — спросил Майкл.

— Не знаю. Но когда я попробовал поговорить с его адвокатом, тот отказался от разговора. По-моему, это зловещий знак. Если Бак заговорил, то у Эрни нет никаких надежд.

Первые хлопья снега закружились в небе, когда они свернули на улицу тети Вики и дяди Стива. «Интересно, идет ли снег в Либертивилле?» — подумал Эрни и нащупал в кармане ключи с кожаным брелком. Вероятно, да. Там шел снег.

Кристина стояла в опечатанном гараже Дарнелла. Это было хорошо. Во всяком случае, она была защищена от непогоды. Он заберет ее оттуда. В свое время.

Прошедший уик-энд был похож на кошмарный сон. Его родители, по очереди кричавшие на него в маленькой комнате с прожженным сигаретами столом, казались ему какими-то незнакомыми людьми, чужестранцами в его мире. Они говорили на непонятном языке. Адвокат, которого они наняли, Варли или Фарбер, втолковывал ему что-то о необходимости «защищаться всеми средствами, а не стараться разозлить полицейских».

Но Эрни больше волновался за Кристину.

Он все ясней и ясней ощущал, что Ролланд Д. Лебэй находился где-то рядом, а может быть, срастался с ним. Эта мысль не пугала Эрни; наоборот, она успокаивала его. Но он должен был остерегаться. Не Дженкинса: он чувствовал, что у полицейского были только смутные подозрения и они основывались на Кристине, но вели не к ней, а от нее.

Другое дело — Дарнелл… с Дарнеллом могли быть сложности. Настоящие сложности.

В ту ночь, когда его мать вернулась в мотель, Эрни отвели в камеру для задержанных, и он заснул удивительно легко и быстро. В ту ночь ему приснился сон — не ночной кошмар, но нечто обеспокоившее его. Он очнулся в предутренней темноте, разбитый и потный.