Красная пирамида - Рик Риордан

Анубис резко тряхнул головой.

— Почему Осирис забыл о своих обязанностях?

— Возможно, потому, что он сейчас заперт внутри моего отца.

Анубис недоверчиво покосился на меня.

— Этого павиан мне не объяснил.

— Я, конечно, уступаю Хуфу в умении объяснять. Насколько понимаю, дело было так. Мой отец хотел освободить некоторых богов. Насчет причин ничего сказать не могу. Наверное, он думал: «Я заявлюсь в Британский музей и взорву Розеттский камень!» Он освободил Осириса, но попутно на свободу вышел Сет и остальные из этой пятерки.

— Значит, Сет пленил твоего отца, не зная, что он — хозяин Осириса, — рассудил Анубис. — Получается, и Осирис тоже пленен моим… пленен Сетом.

«Интересный вывод», — подумала я.

— В таком случае ты понимаешь, насколько нам важна твоя помощь.

Анубис помолчал, после чего качнул головой.

— Не могу. Я сам окажусь в беде.

Я посмотрела на него и невольно засмеялась. Что за детские страхи?

— В какой беде ты окажешься? Тебе что, шестнадцать лет? Ты же бог!

Не берусь утверждать наверняка (на кладбище было темно), но он покраснел.

— Ты не понимаешь. Перо истины не допускает ни малейшей лжи. Если я дам его тебе, а ты соврешь хотя бы в мелочи и поведешь себя нечестным образом, то сгоришь дотла.

— Ты думаешь, я врунья?

— Нет, я всего лишь…

— А ты что, никогда не врал? Пару минут назад ты говорил о Сете и вдруг замолчал. А почему? Не потому ли, что он — твой отец? Я правильно угадала?

Анубис закрыл рот, затем снова открыл. Казалось, он хотел рассердиться, но не помнил, на что именно.

— Ты всегда доводишь других до бешенства?

— Это еще цветочки, — сказала я.

— Слушай, почему твоя семья не отдала тебя замуж в какую-нибудь далекую страну?

Наверное, в его понятии это был вполне нормальный вопрос. Теперь настал мой черед удивляться.

— Шутишь? Мне же всего двенадцать лет! Ну… почти тринадцать, до тринадцати совсем немного осталось. Но дело не в этом. В моей семье никого не «отдают замуж». Ты знаешь все про похороны, но вот что касается ритуала ухаживания — ничего не понимаешь. И потом, я не котенок и не щенок, чтобы меня куда-то отдать, не спросив моего желания.

— Я… я действительно ничего не знаю об этом, — смущенно признался озадаченный Анубис.

— Верно. Постой, о чем мы говорили? Думал увести меня в сторону? Не получится! Так Сет — твой отец? Скажи правду!

Анубис смотрел на улицу за кладбищенской оградой. Звуки джазовой похоронной процессии становились все тише.

— Да, — тихо сказал он. — Во всяком случае, так гласят легенды. Я никогда с ним не встречался. Нефтида, моя мать, еще в детстве отдала меня Осирису.

— Она… тебя отдала?

— Она не хотела, чтобы я встречался с отцом. Так она говорила. Но если честно, мать просто не знала, что со мной делать. Я не был похож на своего двоюродного брата Гора. Я не был воином. Я был… другим ребенком.

В его словах звучало столько горечи, что я не могла подобрать ответных слов. Я хотела знать правду, но обычно, когда требуют правды, не слишком хотят получить ее. К тому же я на своей шкуре испытала, что такое быть «другим ребенком». Мне вдруг показалось, что родители тоже… отдали меня.

— А может, твоя мать старалась тебя уберечь, — сказала я наконец. — Твоего отца называют повелителем зла и все такое.

— Возможно, — не слишком уверенно отозвался Анубис. — Осирис взял меня под свое крыло. Сделал меня повелителем похорон, хранителем путей смерти. Хорошая работа… Ты спрашивала, сколько мне лет. Честно тебе говорю: не знаю. В Стране мертвых нет времени. Я по-прежнему ощущаю себя очень молодым, но мир вокруг меня сильно состарился. И Осирис так давно исчез… А он был для меня единственной родней.

Я смотрела на Анубиса (естественно, насколько это позволял кладбищенский сумрак) и видела одинокого мальчишку-подростка. Я напоминала себе, что передо мной бог, что ему много тысяч лет и он обладает громадной силой, а не только делает скамейки из магической туалетной бумаги. И все равно мне было его жаль.

— Помоги спасти нашего отца, — попросила я. — Мы отправим Сета в Дуат. Осирис будет свободен, и всем станет хорошо.

Анубис вновь покачал головой.

— Я же тебе говорил…

— Ваши весы сломаны, — сообщила я. — Вот почему Осириса нет здесь. И что же будет с душами умерших, ведь они по-прежнему собираются в Зал суда?

Я поняла, что задела за больное. Анубис беспокойно ерзал на скамейке.

— Это увеличивает хаос. Души охватывает смятение. Кто-то не в состоянии перейти в загробную жизнь. Кому-то удается, но они вынуждены искать иные пути. Я стараюсь помочь, но… Зал суда также называется и Залом Маат. Это значит, он должен быть центром порядка, надежной основой. А без Осириса зал все больше приходит в запустение и рушится.

— Тогда чего ты ждешь? Отдай нам перо. Или ты боишься, что тебе достанется от отца?

Его глаза сердито вспыхнули. Я уже решила, что Анубис обдумывает мои похороны. Но он лишь печально вздохнул.

— Я провожу церемонию, называемую открытием рта. Она помогает душе умершего человека вылететь наружу. Для тебя, Сейди Кейн, я бы создал новую церемонию: закрытие рта.

— Спасибо за комплимент. Так ты дашь мне перо истины?

Он разжал ладонь, и я моргнула от яркой вспышки. Над его ладонью парило светящееся перо. Ослепительно белое, белее всех гусиных перьев, которые я видела на картинках, в фильмах и музеях.

— Я делаю это ради Осириса. Но все равно я настаиваю на выполнении нескольких условий. Первое: перо должно находиться только у тебя.

— Разумеется. Не думай, что я позволю Картеру…

— Второе: ты должна подчиняться моей матери Нефтиде. Хуфу рассказывал, что ты искала ее. Если сумеешь найти, слушайся ее советов.

— Обязательно, — сказала я, хотя эти его слова зародили в моей душе тревогу.

И с чего Анубису пришло в голову просить меня об этом?

— А еще, прежде чем уйти, ты должна ответить на три вопроса, держа в руке перо истины. Этим ты докажешь свою честность.

У меня мгновенно пересохло во рту.

— Э-э… что за вопросы?

— Любой вопрос, который я пожелаю задать. И помни: малейшая ложь уничтожит тебя.

— Согласна. Давай перо.

Он подал мне перо истины, которое сразу перестало светиться. Он было теплее и тяжелее обычных перьев.

— Это перо из хвоста бенну, — пояснил Анубис. — У вас его называют фениксом. Оно весит столько же, сколько и человеческая душа. Ты готова?

— Нет.

Должно быть, я сказала правду, потому что не превратилась в горстку пепла.

— Мне засчитывается ответ на один вопрос?