Дом Солнц - Аластер Рейнольдс

— Мне тоже так кажется, — вмешался я. — «Стальной бриз» и другие корабли были неплохо оснащены и действовали вполне разумно. Они просто не справились с противником, который все виртуознее управляет «Серебряными крыльями зари».

Ответ Калгана прилетел две минуты спустя:

— Поэтому важно атаковать сейчас, пока «Крылья» не до конца подчинены роботам. — Голос его звенел от нехарактерной для него решимости. — Тем более пора изменить тактику.

Я подбоченился:

— Тактику изменить? Если я ничего не пропустил, тактика у нас прежняя.

— Раз никто не решается, я скажу, — проговорил Калган. — Лихнис, от Портулак нет вестей целый день. Она замолчала еще до атаки, значит дело не только в сложности прохождения сигнала через защитную оболочку. Она должна была выйти на связь. Мы же понимаем, что ощутимого вреда наш обстрел «Крыльям» не принес.

— Значит, Портулак жива.

— Жива, но молчит? — Калган посмотрел на меня с искренним сочувствием. — Лихнис, она вышла бы на связь, если… Если бы роботы до нее не добрались.

— Она была в безопасном месте.

— На ковчеге безопасно, но нам обоим известно, что роботы не оставили бы ее там в покое, особенно если она стала их раздражать. — Калган поднял руку, не давая мне возразить. — Я не утверждаю, что она погибла. Просто давайте рассматривать и этот вариант, а не зацикливаться на том, что она жива. Уверенности в этом у нас, увы, больше нет.

— У меня есть.

— Из спортивного интереса спрошу, что это меняет? — не выдержал Чистец.

— Наши корабли подставились под бортовые залпы — так больше рисковать нельзя. Гамма-пушки у нас по флангам, значит тактическое преимущество дает чистое преследование. Наши корабли предназначены для стрельбы вперед, а не назад.

Обсуждать конструкцию «Серебряных крыльев» не имело смысла. Калган был прав во всем, и каждый из нас это понимал. Если твои корабли быстрейшие в галактике, защита теряет актуальность. Из этого вытекает не то, что наши корабли бессильны перед нагоняющими преследователями, а лишь то, что самые мощные орудия — как правило, самые тяжелые и неудобные для переустановки — обычно настроены на тыловую атаку.

— «Крылья» выпустят защитную оболочку, едва ты войдешь в зону обстрела, — сказал Горчица. — Наши корабли ее не пробили, с чего ты решил, что у тебя получится?

— Я не утверждаю, что получится. По крайней мере, я не стану стрелять по определенным зонам и щадить уязвимые. Я могу бить в слабейшие участки защитной оболочки или самого корпуса. Раз теперь нам известно, что роботы летят к звездамбе, остановить «Крылья», а при необходимости уничтожить стало важнее, чем просто замедлить.

Калган будто забыл, что насчет звездамбы мы совершенно не уверены, но я решил закрыть на это глаза.

— Без ключа у роботов ничего не получится, — сказал я.

— Неужели ты уповаешь на это? Неужели готов рискнуть репутацией Линии и будущей стабильностью нескольких человеческих цивилизаций? Прости, Лихнис, но Госпоже Удаче мы больше верить не можем. В последнее время ей на нас глубоко наплевать.

— Я не позволю провести новую атаку, — заявил Чистец. — По крайней мере, пока мы не убедимся, что Портулак погибла. Что творится на борту «Крыльев», нам неизвестно. По идее, Портулак может выйти на связь в любую секунду.

Я вздохнул с облегчением.

— Но ведь до зоны обстрела «Полуночной королеве» еще лететь и лететь, — напомнил Чистец.

— Если погружусь в латентность и отключу все защитные устройства, в зоне обстрела окажусь через тридцать часов, — прикинул Калган. — А если «Серебряные крылья» не сбавят скорость, их ни один другой корабль не догонит.

— Тогда вперед! Линия дает добро, — сказал Чистец, отворачиваясь.

— Что за… — начал я.

— Время еще есть, — перебил Чистец. — Разрешение на атаку Калган получит уже на подлете к зоне обстрела, когда мы снова проанализируем все факты. Лихнис, у нас целых тридцать часов. Если к тому времени Портулак не выйдет на связь, тогда и тебе придется смириться… — Договорить он не смог.

— Обещаю начать атаку, лишь когда убедимся, что Портулак погибла, — сказал Калган. — А теперь прошу меня извинить, я должен приготовиться.

Его имаго задрожало и исчезло.

Глава 34

Синхросок действовал — замедлял все функции моего организма, кроме ощущения времени. После того как я два часа продержала Каденцию на прицеле — в реальности пролетело двадцать часов, — мой живот зароптал, напоминая, что некоторые физиологические процессы лучше не сдерживать. Мысли теперь смахивали на старую измочаленную веревку. Я проваливалась в забытье — мне снова и снова снилось, что Геспер восстановился и мы одолели роботов. Просыпалась я каждый раз, полная решимости бдеть, но сил не хватало. Каденция следила за мной с хищным интересом, наблюдая за подъемами и спадами моих умственных процессов. Для нее мой разум был вроде витражного окна: погаснет свет за определенными его частями — и она начнет действовать.

Через двадцать четыре часа хронометр вернул меня к реальному времени. Вялая и заторможенная, я теперь по-настоящему чувствовала каждую секунду.

— Да, чем дальше, тем тяжелее, — отметила Каденция.

Я поднялась. По онемевшим ногам медленно прокатилась огненная волна боли. Я с трудом добрела до пульта управления, продолжая держать Каденцию на прицеле. По-моему, атака не возобновилась, хотя, возможно, я прослушала.

— Лихнис, это Портулак, — проговорила я в микрофон пульта. — Я жива. Слышишь меня? Есть новости?

Мучительная тишина напоминала бесконечное пространство-время. Я слонялась по мостику, смотрела на сломанных роботов, гадала, почему Лихнис не отвечает. Побочный эффект синхросока в том, что мозг после него восстанавливается не сразу, поначалу реальное время кажется невыносимо медленным. Я об этом помнила, но все равно чувствовала, что жду слишком долго. Уже собралась послать новое сообщение, когда послышался голос Лихниса.

— Ты жива! Какое счастье! — радовался он. — Мы так долго тебя не слышали, что стали опасаться худшего. Когда выпущена защитная оболочка, сигнал, ясное дело, не пошлешь, но атака завершилась, а ты все молчала. Я забеспокоился! Ты ведь знаешь об атаке? Мы подбили «Серебряные крылья», но не так сильно, как рассчитывали. Ладно, хоть потеряли корабли, а не шаттерлингов. Горчица, Лебеда и Лопух летят на других кораблях. Самое главное — мы не сдались и, похоже, выяснили, куда вы направляетесь. Портулак, поговори со мной! Что у вас творится?

— Сначала скажи, куда мы летим, — попросила я.

Ответ пришел минуты через четыре с небольшим — корабли шаттерлингов подсократили отставание, хотя и совсем чуть-чуть.

— Полной уверенности нет, но мы спрогнозировали ваш курс и кое-что нашли, — начал Лихнис. — Окончательные выводы пока не делаем — слишком мало ясности. На первый взгляд суть такова: если экстраполировать вашу траекторию на шестьдесят две тысячи световых лет, кое-что обнаруживается. Это не другая система и не граница империи среднего уровня. Это звездамба, Портулак, наша звездамба.

Я глянула на Каденцию: надо же убедиться, что она не затевает гадость.

— Это точно звездамба Горечавок?

— Абсолютно точно. Ей три миллиона лет — половина возраста нашей Линии. По крайней мере, дамба похожа на нашу — мы должны поддерживать ее работоспособность.

Вспомнилась звездамба возле системы кентавров, которую отремонтировал Лихнис.

— Что значит «похожа на нашу»? Дамба либо наша, либо нет. В космотеке должны быть четкие сведения о том, наша ли это работа, кто из шаттерлингов ее выполнял, какую звезду пришлось огораживать и почему проблему не решили перерожденцы или мигранты.

— Дамба однозначно наша, — отозвался Лихнис, — только информации в космотеке куда меньше обычного. И проверить затруднительно. Установкой занимался Очиток — он собирал миры-кольца и размещал их вокруг звезды. Очиток погиб, дело было десять с лишним циклов назад.

«Короче говоря, Очиток погиб вскоре после установки звездамбы», — подумала я и стала рыться в памяти, воскрешая обстоятельства его исчезновения. Увы, без космотеки ничего не получалось. Еще до бойни мы потеряли более сотни шаттерлингов. Каждый случай я не могла помнить при всем желании. Порой подробности вообще оставались неизвестны.

— Очиток исчез, — продолжал Лихнис. — Что с ним стало, мы не знаем. С тех пор звездамба обслуживает себя сама, разумеется под нашим наблюдением. Раз в цикл мы летали туда с проверкой. Больше и сказать нечего. Дамбу возвели у голубого супергиганта, находящегося в десятке световых лет от места обитания двух молодых цивилизаций. Когда ее строили, в межзвездное пространство ни одна из них не выходила. Взрыв звезды разложил бы озон в атмосферах тех планет и вызвал бы массовую мутацию. За год обе цивилизации вымерли бы. Вмешательство хранителей помогло бы… Только обращаться к ним показалось рискованным. Как раз в то время Линия Горечавки старалась утвердиться в Союзе.