Воронята - Мэгги Стивотер

Блу издала уклончивый шум, помня наставление Мелори уберечь его от подробностей.

— Блу. Каким образом?

Он смотрел на нее пристально и решительно, будто делать это было проще, когда их лица были вверх ногами по отношению друг к другу.

— Он говорил что-то о потере кожи, и затем, очевидно, его кожа слезла. Мелори не хотел, чтобы я рассказывала это тебе.

Гэнси поджал губы.

— Он все еще помнит, когда я… неважно. Его кожа прям слезла? Зловеще.

— Что зловеще? — спросил Адам, ступая на пол.

Ронан, оценив положение Блу и Гэнси, заметил:

— Если плюнешь, Блу, то попадешь ему прямо в глаз.

Гэнси стремительно передвинулся на противоположную сторону кровати, быстро переводя взгляд на Адама и в сторону.

— Блу сказала, что Мелори пытался пробудить энергетическую линию, и мужчина, что был с ним, серьезно ранен. Так что мы не делаем этого. Не прямо сейчас.

Адам произнес:

— Мне плевать на риск.

Ронан сжал зубы.

— Мне тоже.

— Тебе нечего терять, — Гэнси указал на Адама. Затем посмотрел на Ронана. — А тебе плевать, жив ты или мертв. Это заставляет вас делать неверные суждения.

— А ты ничего не выигрываешь, — подчеркнула Блу. — Это заставляет тебя тоже судить неверно. Но, думаю, я соглашусь. Я имею в виду, посмотри, что случилось с твоим британским другом.

— Спасибо, Джейн, ты голос разума, — сказал Гэнси. — Не смотри на меня, как Ронан. С каких пор мы решили, что пробуждение энергетической линии — единственный способ найти Глендовера?

— У нас нет времени найти другой, — настаивал Адам. — Если Велк пробудит ее, он получит преимущество. Плюс, он говорит на латыни. Что если деревья знают? Если он найдет Глендовера, он получит благосклонность, и ему сойдет с рук убийство Ноа. Игра окончена, плохой парень забирает все.

Все следы уязвимости исчезли с лица Гэнси, когда он свесил ноги с кровати.

— Плохая идея, Адам. Найди способ, не причиняющий вредя кому-либо, и я поддержу. До тех пор мы ждем.

— У нас нет времени, — сказал Адам. — Персефона говорила, что кто-то пробудит энергетическую линию в течение нескольких дней.

Гэнси стоял на своем.

— Адам, теперь случилось то, что на той стороне земного шара кто-то лишился кожи, потому что сглупил на энергетической линии. Мы видели Энергетический пузырь. Это не игра. Это очень реально и очень сильно, и мы не выкрутимся.

Они с Адамом в течение долгого времени пристально смотрели друг на друга. Было что-то незнакомое в выражении лица Адама, что-то, что заставило Блу подумать, будто она в действительности совсем не знала его.

В голове Блу представила его, держащего единственную карту таро из колоды ее матери, и когда она вспомнила, как Мора истолковала два скрещенных меча, она печально подумала: «Мама очень хороша в том, что делает».

— Иногда, — произнес Адам, — я не знаю, как ты живешь сам с собой.

40

Баррингтон Велк не был рад Нив. Изначально, садясь в машину, она не сделала ничего, но поедание хумуса и крекеров в сочетании с запахом чеснока и жеванием невероятно ухудшали обстановку. Мысль, что она роняла крошки на водительское сидение, была одной из огромного количества беспокоящих его на этой неделе. Также, самая первая вещь, которую сделала Нив после того, как они обменялись приветствием, состояла в том, что она использовала свой электрошокер на нем. Это было унизительно, так как Велк оказался привязан к сиденью собственного автомобиля.

«Недостаточно того, что я должен мириться с этой дерьмовой машиной» думал Велк. «Теперь я собираюсь в ней умереть».

Нив не говорила, что собиралась убить его, а Велк провел последние сорок минут не в состоянии увидеть многое на полу за пассажирским сиденьем. Лежащее там было широкой, плоской, глиняной чашей с набором свечей, ножниц и ножей. Ножи выглядели внушительно и зловеще, но они не обязательно должны были говорить об убийстве. На Нив были одеты резиновые перчатки, а дополнительная пара лежала в чаше.

Также Велк не мог быть уверен, что они направляются к энергетической линии, но из-за того количества времени, которое Нив провела за чтением журнала, он мог предположить, что это не такая уж и плохая мысль. У Велка было не так много для предположений, но он думал, что его судьба, вероятно, должна совпасть с судьбой Жерни семилетней давности.

Ритуальная смерть, как тогда. Кровь жертвы просачивается вниз сквозь землю, пока не достигнет спящей энергетической линии. Потирая связанные запястья друг о друга, он повернулся к Нив, которая одной рукой держала руль, а другой ела хумус и крекеры. Она слушала успокаивающие звуки природы на СD а его машине, что было еще более оскорбительным. Возможно, готовясь к ритуалу.

Велк думал, что его смерть на энергетической линии была некой закономерностью.

Но Велка не заботила закономерность. Он беспокоился о своей потерянной машине, потерянном уважении, о способности спать ночью. Он беспокоился о языке мертвых достаточно долго, чтобы тот подвел его. Он заботился о гуакомоле, который раньше делала давно ушедшая повар его родителей.

Кроме того, Нив связала его не достаточно крепко.

41

После ухода с фабрики Монмут, Блу вернулась домой и направилась в сторону бука во дворе, чтобы попытаться сделать домашнее задание. Но ей хотелось тратить меньше времени на решение уравнений с неизвестной и больше на помощь Ноа или Гэнси, или Адаму. И она сдалась как раз к тому времени, когда появился Адам. Он остановился в тусклой темно-зеленой тени дерева недалеко от дома.

— Персефона сказала, что ты здесь, — он по-прежнему оставался на краю тени.

Блу подумала сказать: «Я так сожалею по поводу твоего отца». Но вместо этого она просто протянула ему свои руки. Адам издал неровный вздох, который она заметила на расстоянии двух метров от него. Не сказав ни слова, он сел рядом, потом положил голову ей на колени и закрыл лицо руками.

Пораженная, Блу не сразу среагировала, затем она обернулась, чтобы убедиться, что дерево скрыло их от дома. Она чувствовала себя, почти как дикое животное, одновременно была польщена его доверием и беспокоилась, что отпугнет его. В этот момент она осторожно погладила несколько тонких, пыльных прядей его волос, не глядя ему в лицо. Это вызвало какое-то волнение в груди, желание коснуться его и ощутить запах пыли и бензина.

— Твои волосы цвета грязи, — сказала она.

— Понятно откуда.

— Забавно, — отметила Блу, — потому что тогда мои должны быть такого же цвета.