Жребий брошен - Егор Александрович Токарев

Солнце садилось. Ти встал с лежанки и пошел к выходу из комнаты. Он вышел в коридор и, пройдя несколько шагов по холодному камню пола, остановился у двери в спальню девушки. Сердце колотилось в груди, словно пойманная птица. Парень взялся за ручку и распахнул дверь.

Там стояла она. Гибкое тело прикрывали лишь тонкие белые простыни, закатное солнце освещало фигуру красным сиянием, тонкие губы девушки были чуть приоткрыты. Высокая грудь и крепкие бедра оставались свободны, нагота молодого тела манила, словно дурман. Аллисия смотрела на него. Огонь в огромных карих глазах пробуждал желание, отнимая разум, и Ти устремился навстречу. Девушка подалась вперед, и их губы встретились. Поцелуй, вначале неуверенный, зажигал огонь в венах, и он стремительно растекался по жилам, ослепительной вспышкой взрываясь в мозгу. Поцелуй длился вечность. Губы саднило, но они жаждали новых ласк, они принялись целовать друг друга в щеки, шеи, лоб, уши. Простыня сползла с тела девушки, как облака сползают с холмов. Ее груди коснулись щеки Ти, дыхание участилось. Аромат ее кожи сводил с ума. Не прерывая поцелуя, они оказались на лежанке, алые лучи солнца освещали ее прекрасную наготу. До этого Ти был близок с женщинами, но сегодня он понял, что на самом деле не был. Все те мимолетные связи в прошлом не стоили даже и мысли по сравнению с близостью с любимой девушкой. Ти осознал, что она – именно тот человек, именно то существо во всей вселенной, с кем он хочет бороздить вечность. Аллисия смотрела пьяными от любви глазами, и он отвечал ей. Вначале они двигались медленно, но с каждой секундой все быстрее и быстрее. Исчез Незнакомец, исчез Сенат, исчезла Республика и весь остальной мир, даже сам Ти растворился в огне любви, расплавился без остатка в ее раскаленной магме. Не отрываясь друг от друга, они перевернулись, свалившись с кушетки, но даже не заметили этого. Аллисия всем телом приникла к Ти, обхватив его шею руками. Взрыв наслаждения настиг их, сердце подпрыгнуло в груди, на секунду замерло и вновь забилось. Они вновь слились воедино.

Этот момент, эту ночь первой близости с любимой Ти будет помнить до конца жизни.

– Это мой дом.

Короткая летняя ночь выгорала рассветом. Влюбленные лежали на жесткой постеле на полу. Голова Аллисии покоилась на груди Ти, и юноша перебирал ее волосы, наслаждаясь теплом обнаженного тела девушки.

– Что?

– Это мой дом, – повторила девушка. – Вернее был моим домом… Здесь я родилась и провела детство.

– Ты из патрициев?

– Уж не знаю сейчас кто я, но мои родители были. Мою мать звали Августина, а папу Флавий. Флавий Коллиус.

Ти где-то уже слышал это имя, но не мог вспомнить где.

– И что произошло, что ты…

– Мой отец был сенатором, очень известным сенатором, и, как у любого политика, у него были враги. Врагов моего отца отличало то, что они были могущественны и богаты. Могущественны настолько, что смогли убить его, мою мать и почти убить меня.

«Точно! Эта история!» – вспомнил Ти.

Юноша слышал, что несколько лет назад известный сенатор скоропостижно скончался, а его семья уехала из страны.

– Я вижу, ты понял о чем я, но, как видишь, правда несколько иная, чем все говорят, – Аллисия развернулась к Ти и теперь смотрела на него своими огромным карими глазами.

На улице было еще темно, и комнату освещала лишь небольшая лампа, стоящая на полу. Отблески желтого света плясали на стенах и потолке. Удивительно насколько теплый оттенок пламени может сделать любое помещение уютным.

– Как ты спаслась?

– Меня спас один из солдат друга отца, всегда бывший при папе. Когда убийцы ворвались в дом и начали резать мою семью, он схватил меня и выпрыгнул со второго этажа в сад. Убийцы заметили нас, он спрятал меня за собой. Он был хорошим воином и изрубил дюжину, но и сам оказался смертельно ранен, – Аллисия вздохнула. – Он сказал, что отвлечет их, а я должна бежать. И я побежала. По темному городу, по темным подворотням и переулкам… Я бежала, падала, поднималась и снова бежала, пока сил не осталось…

– А дальше? – как можно нежнее спросил Ти.

– А дальше меня нашел Онгар. Как я потом узнала – он бы главарем одной из банд, держащих юг города. Я могла с легкость стать шлюхой, он запросто мог продать меня в рабство на восток, но нет. Онгар увидел во мне что-то… помог мне, научил всему что знал. В начале я хотела ехать на север к другу отца. Он всегда любил меня и непременно принял бы, но… шпионы были повсюду, меня бы выследили и убили. Тогда я поняла, что сама должна расправиться с убийцами родителей. Чтобы понять кто мне нужен пришлось применить весь арсенал умений, которым меня научил Онгар. Шантаж, подкуп, обман, пытки… но я сделала это.

– Сенат? Они убрали не угодного им политика? – догадался Ти.

– Да. Но главным был сенатор Гней Орил. Это он приказал убить мою семью и меня. Жирный боров лишил меня всего что я имела, отнял всех кого я любила…

– А тот человек в доме советника Магистрата? – Ти вспомнил девушку в ту ночь и поежился.

– Это его помощник, верный пес и раб его воли.

– Понятно, – протянул Ти. – Вот как ты попала в группу к Марку, и теперь понятно, зачем тебе все это.

Они несколько минут лежали молча. Ти чувствовал, как было напряжено тело Аллисии, лежащей рядом.

– Я с тобой.

– Что?

– Помнишь, я говорил тебе, что ты всегда можешь рассчитывать на меня?

– Ти, я благодарна, но это мое дело. Эта моя месть и мой груз, который я должна донести одна.

– Нет, – Ти приблизился к губам девушки и поцеловал ее. – Ты не одна.

* * *

– Мясо подгорает! Не видишь что-ли?!

Старая кухарка которая, похоже, готовила оленину на пир еще самому Алхею, уперла руки в бока и гневно смотрела на молодую служанку.

– Простите меня, я немного задумалась, – Юлия виновато потупила взгляд.

– В следующий раз я все расскажу Сису! Посмотрим, будешь ли ты портить продукты хозяина, если пару дней не поешь.

– Простите, этого больше не повторится, – мысль об ухмылке на худом больше похожем на обтянутый кожей череп лице управляющего домом заставила девушку поежиться.

– То-то же.

Старшая кухарка принялась переворачивать мясо, потом посмотрела на девушку и немного смягчилась.

– Ладно, иди порежь фрукты. Хозяин скоро захочет выпить