Август Хромер - Сергей Жилин

Переволновавшаяся дама предложила ещё бренди, но мы дружно отказались. Выпив стаканчик в одиночку, ректор Винстон продолжила:

– И тут нападки в их стороны прекратились, и они продолжили уже вдвоём. Переживали из-за гибели товарища долго и за целый год почти не добились значительных продвижений. Работа пошла медленнее, лишь тринадцать месяцев назад они вернулись к прежним темпам, как вдруг… история с угрозами повторилась, Мак Абель и Дюамель обратились в Сантиб, который ничем не смог помочь, и год назад пропал Сенав. Его долго искали, допрашивали знакомых, коллег, студентов, обыскивали дом, но ничего не нашли. Профессор Дюамель после этого стал скрытным, мало общался, всё больше запирался в лаборатории, у него началась паранойя. И где-то две с половиной недели назад он пропал. Тоже бесследно. А тут я ещё и узнаю, что они, возможно, попали к сектантам. Нелепица какая-то…

– А их квартиры обыскивали? – спросила Салли по окончанию рассказа.

– Естественно, всех троих.

– А у них были вторые места жительства?

Женщина с сожалением развела руками:

– К сожалению, мне это неизвестно.

Салли вздохнула и стала медленно проговаривать вопрос, подбирая попутно правильные слова:

– А у профессоров не было… своих взглядов на религию? Может, они проповедовали отличную от нашей веру?

– Я не припомню такого, – осторожно ответила миссис Винстон, – Вообще, у нас такие темы редко поднимают. Да и знаете, эти математики, физики, химики – они в большинстве своём атеисты.

– А в организациях или кружках никаких не состояли?

– Мне никто не говорил, но, вообще, мы за личной жизнью преподавателей не следим.

Уже видно, куда заходит разговор – в пучину незнания. Какие бы вопросы мы ей ни стали бы задавать, вряд ли ректор ответит хоть на один. Спрашивать нужно других, вот только кого?

– А с кем тесно общались профессора? – влез и я со своим вопросом.

– Да со всей кафедрой математики и физики.

– Что ж, – детектив Фер поднялась со стула, – На этом всё, миссис Винстон. Благодарим за сотрудничество.

– Всегда рада помочь, – расплылась в улыбке облегчения ректор и стала кивать в сторону бутылки с бренди, – Не желаете напоследок?

– Нет, благодарим, – ответил за всех я, как идущий последним, – И не смотрите на меня так подозрительно.

Оккупировав скамейку на аллее, мы присели под кривыми ветвями дуба. Вокруг снуёт целое море студентов, галдящих кто во что горазд, так что общаться друг с другом непросто.

– Почему мы так быстро ушли? – искренне возмущался Истериан, – Можно было задать ей ещё уйму вопросов.

– Чтобы не получить ни единого ответа, Истер, – отчеканила Салли, – Тут нужен тот, кто знает детали их деятельности и связанных с ней событий, а не ректор, которая знает всё происходящее в общем, да и то неточно.

– Предлагаешь допрашивать всех математиков и физиков университета? – от одной только мысли мне хотелось всё бросить и идти отсюда.

– Нет, глупо и долго, а сантибов заниматься этим не убедишь.

– И как же нам тогда искать этих Мак Абеля и Дюамеля? – отправил вопрос в пустоту Истериан.

Ответить, разумеется, никто не может. Не зная, что и делать, мы молча уставились вперёд, бесцельно, не фокусируя взгляда. Словно три горгульи в ряд.

– А зачем ты спрашивал про результаты работ профессоров? – вдруг вспомнил я.

Истериан мимоходом обменялся со мной равнодушным взглядом и ответил:

– Думал, если изучить их, то можно попытаться понять, зачем они вообще нужны сектантам.

– Изучить? – с иронией округлила глаза Салли, – Да это же сенсационные работы! Это новые шаги в науке! Их дадут изучить только через собственные трупы!

– С досье Хестера Гроула тоже были проблемы… – напомнил с хитрющей улыбкой полукровка.

– И не думай! – я грозно глянул на друга.

– Отлично! – всплеснул руками уязвлённый до глубины души Истериан, – Тогда давайте ждать пока Мак Абель или Дюамель сами напишут тебе письма, Август, как было с Боллетом!

За своим разговором мы даже не заметили, как прямо к нам подошёл некто и робко спросил:

– Истер, это ты?

Долговязый полукровка рывком метнул голову в сторону пришедшего, за секунду просканировал его с головы до ног и, узнав заговорившего, вскочил ему навстречу, чтобы сцепиться в дружеских объятьях. Обнимались полукровка со студентом почти полминуты.

– Ты как? – поинтересовался у знакомого Истериан, когда они расцепились.

– Отлично, но вчера было ещё лучше! – загадочно улыбнулся студент.

Перво-наперво, Истер решил представить парня нам:

– Ребята, знакомьтесь, это Питер! Мы познакомились вчера в баре. А это Август и Салли, мои друзья.

– Очень приятно, – улыбнулась смуглокожему студенту Салли.

Мы с парнем обменялись рукопожатиями. После лицо Питера стало меняться с беззаботно-весёлого на серьёзное.

– Я тут случайно подслушал, о чём вы говорили, – виновато улыбнулся Питер, – Вы же ищете профессоров Мак Абеля и Дюамеля?

– Да, ваших пропавших, – согласно кивнул Истер.

– Они привлекали меня и многих других ребят к своей работе, мы много помогали им во всяких мелочах. Теперь, когда пропал профессор Мак Абель, профессор Дюамель спрятался в своей тайной квартире, и я знаю, где она находится.

Случайность, причём крайне счастливая, сейчас просто-таки подарила нам шанс! Откуда бы не появился этот Питер, какой бы чёрт не свёл его в попойке с Истером, но случайность очень кстати! Может, пора начать верить в удачу?

Наши лица сейчас, должно быть, приняли выражение, как у голодных волков:

– Где? – спросили мы хором.

– Зная Истера, я думаю, что могу вам доверять. Это на улице Красных Баронов, дом сорок, квартира пятнадцать. На стук Проболо никогда не открывает и оставляет ключи в тайнике – справа у дверного косяка будет небольшая дыра в штукатурке, он припрятан там.

Про себя я прыснул от удивления: улица Красных Баронов располагается совсем недалеко от улицы Саренз.

– Мы крайне вам признательны, Питер, – поднимаясь на ноги и готовясь нестись во весь дух, не обделила Салли горячей благодарностью студента, – Извините, но это дело срочное…

– Конечно, я понимаю, – улыбнулся с чувством выполненного долга знакомый Истера.

– Завтра в том же месте! – подмигнул товарищу Истериан, и мы дружно рванули к экипажу.

Любопытно, что это за такой студент, который помогает самым умным профессорам университета в их титанической работе, но вместе с тем квасит посреди учебной недели? Истериан просто не умеет заводить заурядных знакомых…

Улица Красных Баронов идёт параллельно улице, на которой расположен мой дом, но через одну. В общем, довольно близко. Название она получило из-за уличной банды, что промышляла на одной только этой улице. Банда называлась Бароны, но, когда их в один прекрасный день поймали и вздёрнули на виселице, народ стал величать Баронов Красными, намекая на кровь, смерть и печальный конец группировки. А затем и улицу переименовали.

Теперь есть шанс у Хестера и Отфули застолбить за собой название одной из глухих улочек.

Дом номер сорок выглядит, как и должны выглядеть пятиэтажные дома, веками не видевшие ремонта. Фасадом здания можно отпугивать врагов государства, на крышу боязно смотреть, особенно изнутри дома, часть окон заколочены досками, а из части свисают какие-то тряпки на просушку.

По рассыпающимся ступенькам мы прошли в заплёванный подъезд. От краски на стенах, если её когда-либо вообще наносили кисти маляров, не осталось и следа, даже напоминания. Штукатурка частично отвалилась, создавая на кирпичных стенах настоящие географические карты с материками и островами. Прямо у нас на глазах один такой «остров» отвалился от стены и раскололся в пыль и крошево. Плитка на полу тоже сохранилась не вся…

Зато здесь есть широкая лестница, и даже перила присутствуют. Переступая подозрительные лужицы и пятна странных цветов, слабо ассоциирующиеся с чем-то приятным, я двинулся первым.

В углах скопился какой-то мусор, мелкие бумажки, тряпочки и отбросы. Разве что наркоманы и пьяницы не валяются под ногами. В этом доме людям, видимо, чужда гигиена и порядок.

Первое же касание перил дало знать, что лестничное ограждение целиком облеплено какой-то липкой жирной субстанцией. Как же надо постараться, чтобы замарать перила? Сложно поверить, что здесь ютится интеллигентный профессор.

– Мерзко, – картинно скривился Истериан, – Напоминает Семальгора…

– Да и тот был поприятнее, – прокряхтел я, стараясь дышать ртом и не ощущать местных ароматов.

– Эй! Ты не был у него внутри! – эмоционально возмутился моему несогласию полукровка.

Салли с плохо скрываемым отвращением и удивлением покосилась то на меня, то на Истера и пробормотала себе под нос: