Подземные тропы - Токацин

— А с кем из Инальтеков ты говорил? — спросил Речник по пути, припомнив, что у хеска были украшения, которые носят только вожди кланов.

— Теккен, новый вождь Амсанейю. Канис погиб, нежить раздавила его в Теггарском доле, — ответил Канфен и покачал головой. — Инальтеки тоже хотят на Остров Аста, придётся поколдовать, чтобы всем хватило места…

— Постарайся, чародей Канфен, — усмехнулся Фрисс. — А о моих новичках ничего не слышно? Они-то живы?

— А! Тарвис Хална стал Старшим Речником, — ответил правитель после недолгих раздумий. — Отлично проявил себя, защищая Дзельту. Остальные живы, но такой славы не достигли. Итак, за листья Маа я должен тебе…

Фрисс отдал Канфену обе склянки с зельями и прозрачную дудку из Кигээла. Почти ничего не осталось у него из трофеев — несколько драконьих зубов, необработанный гранат, фонарь с церитом на носу хиндиксы, лёгкие фляжки из плодов Кими и тяжёлое серебряное кольцо на пальце.

— Самородное серебро наносит нежити страшные раны, просто сжигает немёртвую плоть, — сказал Канфен, осмотрев трофеи. — Храни как зеницу ока! При твоей-то жизни… А гранат дай сюда. Отнесу Эрсегу, пусть делает амулет. Этот камешек оберегает от ран и останавливает кровь. Хоть не будешь выглядеть так, будто тебя дракон жевал…

— Ты очень щедр, — Речник посмотрел на Канфена и не стал спорить.

— Наверное, драконьи зубы к гранату пойдут, — задумчиво сказал маг и забрал у Фрисса свёрток. — Вернёшься с Асты — амулет будет тебя ждать. А теперь иди в столовую, пока там всё не съели!

Многим гостям менна Морнкхо пришлось сидеть на полу, и служители с трудом пробирались между Речниками, разнося еду, но кусок икеу и кружка кислухи нашлись для каждого, а сверх того были квашеные листья Стрякавы и густая жгучая мава. Поговорить с менном не удалось, ему было некогда, но по обмолвкам Фрисс узнал, что весной кто-то из соплеменников приедет в гости к Морнкхо, и менн этому очень рад. Фрисс задумался, не Кейси ли это, но размышления прервал Халан, быстро идущий по залу и чуть не споткнувшийся о Речника.

— А вот и ты, Фриссгейн, и как только успел вернуться со "Скорпиона"?! Привет тебе от Гедимина Кета. А ещё он передаёт, что один из альнкитов "Идис" с этого дня принадлежит тебе. И ты очень обидишь и его, и станцию, если откажешься!

— Что?! — Фрисс едва не уронил тарелку от изумления. Довольный Халан хмыкнул и сел рядом.

— Он очень благодарен тебе, Фриссгейн. По твоей подсказке чёрный корабль нашёл сарматов "Скорпиона", они все были там, в степи, две сотни сарматов, и все они живы. Даже не облучились. Но, конечно, — Халан покачал головой с удручённым видом, — разум их сейчас под угрозой. Гедимин забрал их на свою станцию, но он сам не знает, когда они выйдут из оцепенения. Да ещё столько дней без воды и Би-плазмы… Хельдис просто выкинул их в степь, но хорошо и то, что не похоронил под обломками.

— Это… это хорошо, — медленно проговорил Речник и улыбнулся. — Гедимин им поможет. Халан, так как мне отказаться от альнкита и не обидеть никого? Я же в установках ничего не смыслю…

— Не вздумай отказываться, Фриссгейн, потом сам себя проклянёшь, — пристально посмотрел на него Халан. — Зимой подумай, что будешь делать со своим альнкитом. Вещь полезнейшая…

— Если бы я был сарматом… — вздохнул Фрисс и спохватился:

— А что с подвалами станции? Гедимин открыл их, там был кто-то живой? И… что с духом-хранителем "Скорпиона"? Он погиб, наверное…

— О хранителе спроси у Гедимина, меня в такие тайны не посвящают, — с сожалением ответил Халан. — А подвалы вскрыли. Командир "Идис" спускался туда сам, нашёл одного сармата, почти мёртвого. И не от излучения, Фриссгейн. В него стреляли, хорошо, что лучами, а не плазмой. Вроде как он хотел остановить Хельдиса, но не вышло. Надеюсь, он поправится… И ещё пятнадцать мёртвых сарматов под развалинами, если верить этому спасённому. Они помогали Хельдису готовить взрыв… Не знаю, Фриссгейн, что должно случиться с сарматом, чтобы он взорвал свою станцию. Не знаю…

— Ужас и отчаяние лишили их разума, — прошептал Речник и сам смутился. — Какой-то проклятый год…

— Год Квэнгина — сумрак, отчаяние и тревожные дни, — пожал плечами Халан. — Всё как положено… Фриссгейн, так на что ты намерен потратить награду? И когда свадьба, на которую ты меня приглашал?

— Ох… Халан, я женюсь на Чёрной Речнице, — поделился Фрисс, оглядевшись по сторонам и понизив голос до еле слышного шёпота. — Если она не передумает и вернётся из Хесса. Срок известен одним богам! А награду… Скажи, ты не знаешь, сколько Астанен может запросить за Двухвостку? Хочу весной выкупить одну. Очень полезный зверь!

— Двухвостку?! Ты меня удивил, Речник, — хмыкнул Халан. — Очень удивил. Не советую. У меня, как знаешь, есть отряд с Двухвостками. Зверь полезный, но медлительный, строптивый и прожорливый. В одиночку не прокормишь, это надо только и делать, что искать для неё еду. Лучше купи Фагиту, они тоже полезные…

— Халан! Повелитель Халан! — крикнул от двери столовой Домейд Араск, и Фрисс заметил, как нехорошо посмотрели на "изумрудника" все присутствующие маги. Правитель Дзельты кивнул Речнику на прощание и пошёл к выходу. Фрисс доел остывшую маву и задумчиво посмотрел на дальнюю стену. До завтра надо собраться с мыслями — и с утра лететь на Остров Аста. Жить Фрисс будет там, а в свободное время выберется на Синдалию и купит соленья на зиму. И где-то надо раздобыть мешок-другой зерна, и выяснить, много ли рыбы поймал Инмес, и сколько ещё нужно купить. Впереди ещё долгая, тяжёлая зима, и не все доживут до весны…

"Намёк на надежду… Не знаю, о чём говорит Канфен! — Фрисс с досадой пожал плечами. — Он думает, байки о Хессе могут утешить кого-то после войны и страшной аварии?! Ну, я тоже хотел бы так думать…"

Он подобрал сумку и побрёл к двери, осторожно обходя тех, кто сидел на полу. На причале холодный ветер раскачивал корабли и трепал пожелтевшую траву, обрывки туч скользили по небу, и Река была темна и печальна.