Подземные тропы - Токацин

— Зато ты видел, как станция сражается с драконами, — вздохнул Речник. — А я бы многое отдал, чтобы на это посмотреть!

— Фриссгейн, ты в себе? — поинтересовался Гедимин с лёгким раздражением в голосе. — Кто с кем сражался?! Думаешь, я могу подпустить летающих тварей к "Идис" ближе чем на тысячу шагов?! Естественно, мы выжгли всю погань ещё на подлёте. Крысы расставили плазмомёты по крышам, а хранитель стрелял. Никто даже в тень трубы не залетел. Какие ещё сражения?!

У Фрисса наконец получилась улыбка, хоть и перекошенная. Он достал из сумки свёрток и протянул Гедимину.

— Тогда это нужно разделить между всеми, кто расставлял и стрелял. Это драконьи зубы, я их из Хесса привёз. Может, пригодятся для твоих сарматских украшений?

— Фриссгейн, ты что, своими ножиками прирезал дракона?! — Гедимин высыпал зубы на ладонь, оценивая длину и остроту. — Как ты выживаешь, знорк-ликвидатор?.. Когда будет время, я сделаю тебе какую-нибудь цацку, вот только…

Передатчик на его руке сердито рявкнул. Сармат покосился на экран и виновато вздохнул.

— Пойду работать. Хорошо, что прилетел к нам, Фриссгейн. Прилетай ещё, я буду рад.

Сарматы под куполом нетерпеливо махали ему и указывали на что-то, неразличимое среди обломков. Речник, вспомнив кое-что, окликнул Гедимина и тихо сказал:

— Это, наверное, не имеет смысла, но меня просили передать — они все живы, они в степи, но южнее. Заберите их оттуда. Я подумал, что это важно.

Гедимин посмотрел на Речника так, будто пытался увидеть его кости, долго и пристально, однако ничего не сказал, а молча пошёл к куполу. Фрисс не двигался с места, пока сармат не скрылся под защитным полем, и долго следил за ликвидаторами, расчищающими путь к подземельям "Скорпиона", а когда на него начали коситься, развернулся и пошёл обратно.

Багровый берег теперь казался Речнику не столь жутким, и он надеялся, что Гедимин прав, и весной тут вырастет трава. Но пока ничего живого не было под обрывом, и стояла мёртвая тишина — даже галька, склеенная меей, не шуршала под ногами.

Хиндикса неохотно поднялась в воздух, Речник втянул причальный канат на борт — и тут заметил, что верёвка побагровела, будто намокла в крови. Мея пропитала её насквозь, и она же покрыла красными пятнами сапоги Речника и его перчатки. Он долго оттирал скафандр от краски, прежде чем спрятать в сумку, и решил сменить канат, едва прилетит в Замок…

Ненадолго он заглянул в Фейр — забрал связки луковиц Хелтори и семена Униви, показал руку, распухшую и покрасневшую от флония, и посетовал, что не может пировать с жителями, а потому желает им мирной зимы и удачного пробуждения весной и улетает в родную пещеру.

Красные ленты свисали с ветвей Липы, и печальны были песнопения в храме Макехса — окрестности Ладин-Кема тоже попали под удар фарков, но Илс Раа, Танекс Натаи и Фиос Хагет были живы, и Фрисс нагрузил корабль дровами и Листовиками так, что еле нашёл место, где устроиться самому. Заглянув в древесный город, он добавил к грузу мешок сухих грибов на зимнюю похлёбку и свёрток зеленоватого лиственного мыла, которое варили скайоты Липы. От Ладин-Кема хиндикса летела тяжело, медленно, над самой водой, и Фрисс больше нигде не останавливался до самого Замка.

Над Зелёной Рекой он разминулся с чёрным кораблём сарматов, и тревога снова овладела им, но развеялась, когда вдалеке показались башни Замка. Над причалом висели в воздухе сотни хиндикс, и, насколько было видно, на Острове Аста тоже не найти было места для приземления. Замок был полон Речниками, магами, Инальтеками, Белые и Серые Драконы бок о бок парили над степью, и Фриссгейн тихо присвистнул, окинув взглядом дворы. Теперь в "Кошатнике" точно нет свободных комнат — ни в "Кошатнике", ни в храме, ни даже на Острове Аста. Может, Астанен разрешит переночевать в коридоре Замка?..

— Фрисс! Ну наконец-то! Я разминулась с тобой на день, — пожаловалась Речница Сигюн, обнимая Фриссгейна. Речник крепко прижал её к себе. Его хиндиксу привязали к экхе вместе с тремя другими, положили на землю, и сейчас служители носили бочки с Листовиками на Склад. Фрисс и Сигюн отошли к стене, чтобы не мешать им.

— Что ты там рассказываешь?! Кого ты бросил в беде?! — фыркнула Речница в ответ на оправдания Фриссгейна. — Не было ещё врага, с которым не справилась бы Река. И это твоими стараниями нам помогают сарматы! Не спорь, им ещё тысячу лет не было бы до нас дела, если бы ты не помог этому Гедимину… Короче, ищи Канфена — если он раньше тебя не найдёт — собирайся с мыслями и лети на Асту. Я буду там, и я надеюсь услышать рассказ о твоих путешествиях от первого слова до последнего! И я не знаю никого, кто собирается этот рассказ пропустить, так что не подведи нас!

— Лучше бы позвали Йудана и Домейда, это они договаривались с Богами Смерти, — проворчал Речник. — Погоди, неужели Канфен согнал на Асту всех Речников?! И Вайринхенг там тоже будет? Надо бы вернуть ему сумку…

Сигюн, помрачнев, отстранилась от него и пристально посмотрела ему в глаза.

— Тебе разве не сказали ещё? Я первая?.. Вайринхенга убили в Ирдише, в день твоего возвращения. И в тот же день он был погребён в огне. И… я думаю, он был бы рад, что его сумка тебе пригодилась.

— Прокляни меня Река… Боги Смерти своего не упускают… — прошептал Фрисс, глядя в пустоту. — Никогда не упускают…

— Это была славная смерть, и попасть он мог только в Чертоги Кетта, а никак не в Кигээл, — уверенно сказала Сигюн, глядя на Речника с большой тревогой. — Вайнег побери, и почему кто-нибудь не сказал тебе об этом раньше?! Кто-нибудь из тех, кто умеет утешать…

Фрисс сжал руку Речницы и криво усмехнулся.

— Силы и славы ему в новом воплощении! Ты не знаешь, где сейчас Канфен?

Сигюн огляделась и махнула рукой в сторону лестницы. Канфен стоял наверху и беседовал с Инальтеком из клана Амсанейю. Речница хотела что-то сказать, но тут разговор закончился, хеск прижал руку к груди в знак уважения и ушёл в Замок, а правитель Канумяэ заметил Речников и в то же мгновение оказался рядом с ними.

— Речник Фрисс, хочешь ты или не хочешь, но на Острове Аста тебя ждут, — сказал он вместо приветствия. — После кошмаров этого года нам нужен хотя бы намёк на надежду. Ты можешь сейчас говорить?

— Фрисс, я пойду, на Асте встретимся, — поспешно сказала Сигюн и скрылась в толпе служителей. Речник кивнул и тихо спросил:

— Что с облучёнными?

Канфен склонил голову в печали.

— Сарматский флоний силён, и наша магия не слабее, но многие умирают, и им не увидеть весну. Я только что с Дзельты… Наша работа завершена, и теперь мы можем только ждать и взывать к богам. Пойдём в Подвал Ракушек, я отдам тебе деньги за Огненный Лист…